Страница 6 из 20
Она даже сначала приняла её за мальчика: слишком худая, но изящная, с притягивающей взгляд обворожительной попкой. Почему-то вдруг ей показалось, что девушку вскоре ждёт сильная боль, настигнет беда, сокрушит судьба.
Разве что мёртвые?
Щемящее чувство резануло сердце – ей грозила беда, а она ничем не могла помочь! Она всегда это чувствовала: лёгкие шаги страдания, тяжёлую поступь муки. Но, как всегда, ничего не могла сделать. Даже предупредить. Словно это была её кара за Возвращение.
Дарл рассматривал до боли надоевший потолок. Белый. Его тело было абсолютно неподвижным, почти как тело трупа. Глаза, наверное, со стороны казались стеклянными, как у дорогой фарфоровой куклы.
Он находился в психушке. Хотя, впрочем, несмотря на полную безнадёжность и тоскливое уныние его нынешнего положения, юноша считал, что ему ещё повезло. Ведь он мог бы в данный момент находиться в гробу.
«Интересно как, когда твоё тело заковано обездвиживающим заклятием, и ты можешь сходить в туалет, только когда санитарка принесёт тебе судно и снимет чары неподвижности с соответствующих органов? И вся твоя дрянь выплеснется туда, куда надо, и ты не запачкаешь идеально чистых белых простынь?»
Дарл с удовольствием вспоминал о кормлении – тогда его сажали. И хорошенькие ручки молоденькой медсестры много раз подносили к его рту ложку. И кружку с напитком. Да, и зелья. Его лечили – почему бы нет? Хотя его болезнь была безнадёжной. Он действительно был психом. Маньяк. Сексуальный.
Но сидя он мог вдоволь рассматривать и её, и голые белые стены, и решётки в окнах. И видеть осколки солнечного света. Яркого – весной и летом, почти прозрачного – зимой и отдающего кровью – осенью. Пять лет.
Дарл снова погрузился в прошлое. В воспоминания. Это развлекало. Было единственным развлечением, кроме еды, мытья и лечения. И его депрессий, боли, вспышек страстного, жгучего желания, умиравшего внутри, так как его тело… сделали почти неживым.
И маленький Дарл сразу же понял, что новая мама – ведьма. Чёрная и мерзкая, как угорь. Красивая змея с подкрашенными губами и глазами цвета голубого неба. Её сынок был ледяным гадёнышем с мерзкой ухмылкой. Почему-то он сразу подумал, что отец этого ублюдка – нежить.
Дарл понял, что настала его очередь.
И Дарл помчался в единственное тщательно защищённое место – психушку. И направил на себя мамину палочку, которой почти никогда и не пользовался, так как отец был категорически против обучения сына магии, прошептав заклинание, в спешке вычитанное из маминой книжки, заброшенной отцом на чердак после её смерти. Потому что он был обычным человеком и ненавидел все эти «фокусы». Боялся.
Он ощущал силу мачехи с сыном, и понимал, что ничего не сможет сделать. И защититься – не сможет. Нанять квалифицированного мага-охранника у него бы не хватило денег: все средства прибрала к себе мачеха. Королевский двор отпадал сразу – там он никому не был нужен. Разве что, если в обмен на защиту продать своё тело в один из многочисленных гаремов вельмож или даже самих принцев. Дарл знал, что достаточно красив. Мальчик ловил похотливые взоры не только одного лишь Кайна. Но ему было так противно!
В комнату наконец вошла медсестра. Он узнал запах её духов и длинные светлые волосы. Кукольное личико – крохотная часть эльфийской крови, худенькое, но такое сексуальное тельце!
«Наверное, на неё нападали ламии, раз она так реагирует», - решил про себя Дарл. Последние недели он жадно впитывал любые мелочи. Медсестра – Алисия – он прочёл её имя на бейджике, приколотом на белоснежном халате в районе груди – месяц назад молча развернула перед его глазами пергамент – местную газету, и чёрные буквы поведали, что его мачеха с сыночком были убиты более сильной ведьмой, с которой что-то не поделили.
Дарл знал, почему.
Он любовался её закушенной губой, порозовевшими щеками. И утопал в диком огне страсти, ему хотелось схватить её, и… разорвать на части своим членом. Затрахать до смерти. И у него бы хватило на это сил!
Затем девушка нежно гладила по щеке, очерчивая пальцами его черты. Ласкала волосы. А он содрогался в экстазе. Его тело, казалось, рвалось на куски из-за неутоленного желания.