Страница 6 из 8
Вообще, руководитель – это локомотив, а все остальные – вагоны. Прибыли и почести у Вас больше, но и больше ответственности, и всякие риски сосредоточены именно на Вас.
Нога попала в колесо? Пищи, но беги!
И, кстати, вопреки общепринятому мнению, необходимо запомнить: деньги пахнут, точнее сказать, воняют. Не вляпаться – серьезная забота. Добыть не фокус, фокус сохранить!
Конечно же, всем руководителям пожелаем огромного терпения – без него никак. Для опытных уже руководителей самый главный кошмар, когда к вам заходит исполнитель и, объясняя рабочую проблему, начинает фразой: «А я думал…». Представляете? А я думал! Ты же исполнитель; если тебе что-то неясно – переспроси. Думать не надо, надо исполнять. Ты же не обладаешь полнотой информации, не знаешь магистрального направления, целей стратегии. Воспитать грамотного исполнителя – серьезная задача.
Ну и напоследок быль-притча. Сидят бизнесмены, крупные руководители и рассуждают, а кто вообще богатый? Первый сказал: «Ну, у кого на счету несколько миллионов, машина, квартира, дача, нет кредитов». Другой: «А как же яхта, недвижимость за рубежом и самолет? Вот это богатей!» Третий же, кто все время сосредоточенно молчал и слушал, вдруг сказал: «Нет, по-настоящему богат тот, кто имеет право на свое мнение и сам решает, что говорить и что делать». И воцарилась тишина…
Какая работа богоугодна?
Казалось бы, что за вопрос? Работай, кем хочешь, только не греши, ведь Господь заповедал: «В поте лица будешь добывать хлеб свой…». С возрастом, а вернее, с опытом, начинаешь понимать нюансы. Вот, например, работа гинеколога богоугодна? Конечно, сколько милосердных, прекрасных врачей помогают людям, сколько жизней спасли! Лично знаю таких. Низкий поклон вам! А есть те, кто трудится палачом, делает аборты. Преувеличение? Нисколько, просто мы забыли говорить и даже думать правду. Так удобнее, политкорректнее, так мягко, никого не обидишь – ну все же люди, кто без греха? Удобненько, отказывая страждущему человеку, инвалиду, вдове с детьми, говорить: «Ничего личного», обрекая порой на смерть. Удобненько, устроившись в какую-либо организацию по работе с людьми, вымогать у них взятки. И неважно, на дороге это или в офисе, на кладбище или в магазине, на складе. Удобненько, зайдя к чиновнику с мешком денег, решить вопрос в свою пользу. Удобненько, стоя на разливе спиртного, принимать последние деньги из семьи пропойцы. Удобненько, работая в банке, врать людям об одних условиях кредита, а заключив реальный договор, загонять их в кабалу без малейшего выхода. Удобненько идти работать на фирму, где неизбежно предложат интим. Удобненько за роль, которая прославит тебя (ну, ты так считаешь), переспать с теми, от кого это зависит. Удобненько раздавать отчаявшимся людям деньги за 300-2000% годовых. Несколько месяцев – и они бомжи. Совесть молчит, Ангел-Хранитель отошел. Ты уверенно идешь в погибель, ты тащишь за собой множество людей, ты приносишь окружающим только боль, несчастье, нищету, грех. Пострадает твоя семья; будущего у твоей фамилии нет. Не даст тебе Господь размножиться. Что же делать? Не заниматься самооправданием, себе, семье и людям не врать. Если работа вгоняет тебя уверенно в грехи и, если ты волей-неволей вгоняешь в грехи других людей, – лучше потерпеть с работой до следующего предложения. Нет смысла разменивать свою вечную душу на деньги.
При какой тяжелой работе можно не поститься?
Чтобы с самого начала правильно понять тему, введем несколько простых определений. Пост – это система телесных ограничений, чтобы душе было легче возрастать, легче бороться со своими грехами и глубже молиться. Господу наш пост не нужен, он нужен нам. Поститься не рекомендуется воинам, заключенным, больным, путешественникам, тяжело работающим. Поговорим о тяжелой работе.
Что это за работа? Предполагающая большие физические нагрузки, при которых организму требуется много белка, клетчатки, молочных продуктов. Это грузчики, работники у печи-мартена, шпалорельсоукладчики, строители, высотные сварщики, химики, водители, трактористы и комбайнеры, сборщики овощей, молотобойцы, кузнецы, спортсмены и т.д. Чтобы наш вопрос не превращался в кулинарный, следует понять главное: «Вы постом хоть мясо ешьте, только друг друга не ешьте», как точно сказал святой преподобный Серафим Саровский. Почему вдруг этот вопрос приобрел такую остроту? Потому что самооправдание в нас работает исправно. Один товарищ спрашивает у другого: «Слушай, а ты постишься когда-нибудь?» – «Брат, а когда поститься-то? То я в гостях, то в путешествии на работу, то что-то побаливает, то на работе сижу; тяжело работать нынче!» – «А кем же ты работаешь?» – «Да в офисе! Знаешь, как тяжело!»
Смешно? Не очень. А так говорят и повар, и закройщик, и домохозяйка… Конечно, поститься – это дело каждого, но общий результат давит на всех. Тот же святой преподобный Серафим Саровский сказал: «Я вижу в России падение веры. И все началось с нехранения постов!»
Вниманию руководителей: грехи, вопиющие к небу об отмщении. Это же не про нас?
Представьте ситуацию. Ее можно экстраполировать и на другие случаи. В одном ЧОПе работал охранником один приезжий из другой области. Крепкий парень, ответственный, дома жена, сын. Работа вахтовая – нередко месяц работы, две недели с семьей. В общем, этот охранник был на хорошем счету, но, как всегда, изюминка на торте была. Он попивал. Ну, кто без греха? Да и относимся мы, что уж говорить, к этому очень лояльно. Но не в этом случае. Раз замечание, два. Работник пытался дома расслабляться, а не на работе. Работа ответственная. Охрана банка. Стабильная оплата, непыльная работа. Директор ЧОПа долго выкруживал этот контракт на охрану, долго налаживал взаимодействие, да и конкуренты не спали. Поэтому и всех охранников предупреждали особо. Ну и в какой-то день, страсть поглотила нашего парня, и он позорно все, что мог, изгадил. Ситуация вышла из-под контроля, руководство банка было извещено о ЧП. Уж как изощрялся директор, какие песни пел, как прыгал через себя и обещал, можно только догадываться. Естественно, после всех этих унижений он вернулся к себе и уволил этого охранника. Правильно поступил? Конечно. Ну, и лишил зарплаты за месяц, всяких добавок и выходного пособия. Ну, вполне себе верно, по-мирски и по-бизнесменски. А что не так-то? Ну вот стоила эта ситуация описания и нашего внимания? Стоила, еще как стоила! Вот в этой безмятежности и скрыта духовная находка. Попробуем рассудить по закону любви. По духовному закону приедет наш герой домой, повесит свою буйну головушку и объявит вышедшей беременной жене и малолетнему сыну: «Я уволен, другой работы пока не нашел, за месяц ничего не заплатили». Жена в слезы: «Что же я скажу соседям, у которых занимала денег под твою зарплату? На что же нам жить? У нас же совсем нечего есть? Господи, за что же?» Сынок молча пойдет к иконам, встанет на коленочки и обратится к Той, которая нас всегда слышит: «Матушка Богородица! Папка натворил дел. Жалко его. Пожалей и нас, немощных! Нечего есть совсем! Я понимаю, папка виноват, но начальники-то его знают, что у него есть семья, дети. Зачем нас обрекли на смерть? Мамочка наша, разберись с ними, накажи. Ведь до этого папка трудился. Неужели копеечки нету на этой фирме? Пусть эти наши деньги колом встанут у них в ненасытной глотке! Прости, Мати, за обращение мое!»
Вот. Это и есть закон любви. О людях-то не подумали, причем о самых обездоленных и беззащитных.
Просто заметка про зарплату. Цитата.
«Полковник Коллинз проявлял редкую для христианина терпимость к убийству и краже, но невыплату заработка считал тягчайшим смертным грехом. “Убивать иногда приходится, чтобы ценой одной жизни спасти десятки других, – говорил он. Кража означает только то, что у имущества сменился хозяин, а это дело поправимое. Но когда один человек не заплатит другому за его труд, то он согрешит не против человека, но против Бога. Потому что в душе обманутого работника зарождается ненависть. Он ненавидит обманщика. Ненавидит плоды своего труда, присвоенные обманщиком. Он ненавидит сам труд. В конце концов, он может возненавидеть и Бога, который послал его на грешную землю с одной-единственной задачей – трудиться. Итак, задерживая выплату жалованья, вы совершаете смертный грех. Имейте это в виду, мистер”».