Олигарх

- Завтра твоя тезка приедет! – сообщила Зинаиде улыбающаяся, как на концерте Райкина медсестра – Вот будет хохма! Ей будет интересно посмотреть на тебя!

- А зачем она приедет? – бесстрастно спросила Зина, чувствуя, как затрепыхалось сердце. Не каждый день встречаешься со своим двойником! И кстати – не случится ли катастрофа? Ну как в фантастическом романе – соприкоснулись, и…бах! Весь мир в труху!

- Завтра юбилей – в этот день она стала главврачом больницы. Ее чествовать будут, подарки вручат. Она очень много сделала для больницы.

- И что, в сто лет она еще что-то соображает? Небось, овощ овощем! Еле ползает!

- Ползает она еще хоть куда…а вот насчет овоща – медсестра помрачнела – Ты больше овощ, чем она! И вообще заткни свой грязный язык в задницу, а то поимеешь проблемы! Ее здесь все любят! Она людям столько добра сделала – ее давно пора в святые записывать! Не придурка Николашку, глупого царя, а ее, Зинаиду Михайловну! И вообще – чего ты тут встала – давай в палату! Шагай, шагай! Ишь, бродят, как у себя дома…распустились совсем!

Зинаида шла по коридору улыбаясь, у нее на душе почему-то стало очень тепло. Будто говорили хорошие слова не про двойника, прожившего долгую и хорошую жизнь, а про нее, Зинаиду номер один! Хмм…или номер два? Кто из них первый номер, кто оригинал? Наверное, все-таки обе. Мир-то создан единовременно, если верить теории Большого Взрыва. Или по мановению руки Бога – если верить библейским притчам. В любом случае – выяснить что было раньше – курица или яйцо совершенно не представляется возможным.

Ночь прошла тревожно. Снилось что-то такое, что назвать кошмаром вроде бы и нельзя, но и хорошим сном – язык не повернется охарактеризовать. Всю ночь Зинаида с кем-то спорила, доказывала, приводила аргументы, но чувствовала – ничего не получается. И сильно на этот счет переживала. И само отвратительное – проснувшись по крику дежурной по пищеблоку: «Завтрак! Завтракать идите!» - Зина никак не могла вспомнить, о чем и с кем она спорила во сне. Казалось – вот-вот уцепит мысль за хвостик и вытащит ее на свет – но нет, ничего у нее не получалось. Замкнуло, как на три амбарных замка.

Тезка приехала после обеда – Зинаида как раз гуляла у пруда, наслаждаясь прохладой после душной жары и вони общей палаты. Собирался дождик, уже слегка накрапывал, пахло мокрой землей, травой и цветами с клумб у входа.

Подъехали две автомашины – Зина не знала их марок, какие-то явно иностранные. А может и не иностранные – современные машины, как она уже успела заметить, все похожи друг на друга. В общем – подъехали машины, оттуда вышли люди – человек семь. И среди них…да, это была она. Высокая, худая - Зинаида этого времени двигалась медленно, но вполне уверенно. Лицо Зина не смогла разглядеть – далеко, но то, как та одета – оценила. Элегантный брючной костюм бежевого цвета, туфли на низком каблуке. Эдакая помесь актрисы и английской королевы.

Зина улыбнулась – умеет, разбирается в моде! Впрочем – как и она, Зина. Ведь они с этой…пожилой женщиной можно сказать суть одно и то же! Назвать эту даму «старушкой» у Зины не повернулся язык.

- Макеева, на выход! – крикнула медсестра, заглядывая в палату – Давай, давай быстрее! Тебя заведующий отделением вызывает.

Зина не спеша встала с кровати, запахнула свой застиранный халат, и надев старые больничные тапочки пошла следом за медсестрой. Они шли недолго – кабинет заведующего отделением находился шагах в пятидесяти по длинному полутемному коридору, освещаемому лампами дневного света. Медсестра постучала, услышала ответ и махнула рукой Зинаиде – пойдем! Она и вошла следом.

За столом сидели двое – сам заведующий отделением, мужчина лет сорока в очках с золотой оправой, и…она. Зина сразу поняла, что это она. Вот какой Зина станет, когда (если) ей исполнится сто лет. Стройная, со строгим, почти не изборожденным морщинами лицом, излишне худощавая – но надо учесть возраст. Глаза ясные, умные, без малейшего следа старческого слабоумия. Зинаида всегда считала, что если мозг тренировать, то никакого слабоумия и не будет. Мозг как мышцы – если их не тренировать, они сами собой отмирают. Все, что организм использует мало – постепенно исчезает. Это касается интеллекта в том числе.

- Вот, это Макеева Зинаида! – радостно сообщила медсестра, и тут же переспросила – Я еще нужна?

- Иди Валенька, или… - кивнула Макеева-старшая и улыбнулась сухими тонкими губами – Макеева Зинаида…зачем же ты, милочка, назвала себя именно так? Видела статью в газете? Понравилось имя?

- А можно я поговорю с вами наедине? – попросила Зинаида-молодая, покосившись на улыбающегося заведующего отделением – Не беспокойтесь, я не буйная и на вас не наброшусь.

- А я и не беспокоюсь – усмехнулась Зинаида-старшая, и посмотрела на завотделением – Прости, можно я с ней наедине поговорю? Так сказать…по-женски. Не обидишься?

- Да что вы, Зинаида Михайловна! – с жаром ответил врач – Как я на вас могу обижаться?! Я вам стольким обязан!

- Да ничем ты мне не обязан – вздохнула бывший главврач клиники – Я недолго. Уж больно интересный случай подвернулся!

Врач кивнул, и собрав бумаги в папочку вышел, спросив перед уходом – не надо ли подать в кабинет чаю или кофе. Зинаида-старшая попросила чаю с лимоном на двоих, и дверь за хозяином кабинета закрылась. Женщина остались один на один.

- Ну, что скажешь? – усмехнулась Зинаида-старшая – Откроешь мне тайну, почему назвалась моим именем?

- Я так же могу сказать и про тебя – зачем ты назвалась моим именем! – усмехнулась Зинаида-младшая, и тут же добавила, глядя в помрачневшее лицо своего двойника – Помнишь Белорусский фронт? И молодого лейтенантика, которого ты увела к себе в комнату? Что ты тогда ему сказала? «Мне давно не было так хорошо! Хочешь, я тебя оставлю здесь подольше?» И что он ответил, помнишь? «Я что, мразь какая-то, прятаться за женской юбкой?! Ты меня сама станешь презирать! Нет, подруга моя, на фронт!»