Соблазн для Шейха

На последних словах он оказывается около меня, заставляя приподнять голову, чтобы посмотреть в его  горящие от обиды глаза.

– Да, я делал такие вещи, которые тебе не нравились. Я бы сейчас извинился за них, но разве ты примешь эти извинения? Нет. Я пытаюсь наладить между нами контакт, перехожу через себя, стараясь сблизиться с тобой. Тебе было плевать и будет. Поэтому да, всё что меня сейчас волнует, так это только то, что ты осталась наедине с каким-то пацаном, являясь моей наложницей. Потому что всё остальное уже не важно. По законам я должен тебя наказать, но для тебя наказание – это уже находиться рядом со мной.

В комнате повисла тишина, которую я сразу же разрушила:

– Уходи, – хотела сказать уверенно, но голос всё-таки дрогнул, из-за чего эта фраза послышалась жалкой. Асад не сдвинулся с места, продолжая сверлить меня своим взглядом. Я опустила голову вниз, смотря на его шею. Когда шейх не сдвинулся с места, повторила ещё раз, но уже более твёрдо.  – Уходи.

– Завтра ко мне приедут гости. Веселиться со всеми или нет – твой выбор. Если ты придёшь, я буду рад. Останешься здесь, ничего не скажу.

Сказав эти слова, мужчина сделал шаг назад. И всё окутывающее тепло, которое было, когда он стоял рядом, разом пропало. Он развернулся и пошёл к выходу. Как только за Асадом закрылась дверь, плюхнулась на кровать, запустила пальцы в волосы и прикрыла глаза.

Проклятье.

Снова проведу ночь за размышлениями и решением, как сделать лучше.

Глава 34

Поддавшись порыву, я всё-таки решила пойти на этот вечер. Подумала, что ничего непоправимого не произойдёт, учитывая то, что на этом арабском сборе будет немало людей.

Я немного злилась на Асада за его слова. Прокручивала их у себя в голове чуть ли не целый вечер, закусывая губу и досадливо смотря в стену. В чём-то, но не во всём, он был прав. Меня здесь не терроризируют,  практически не бьют, кормят, позволяют свободно разгуливать по гарему. Несмотря на то, что мне здесь не особо нравилось, жить здесь было вполне комфортно. Было бы, правда, лучше, если бы меня выпускали отсюда на волю и избавили от четырёх заноз в заднице, портящих весь отдых в эмиратах.

Да, своё маленькое заключение решила назвать «отдыхом», хотя таковым он не являлся. Я не хотела полностью мириться со словами Асада, но они всё равно отпечатались глубоко внутри, заставляя меня думать о них. Именно из-за этого корила себя.

Не хотела видеть шейха, но на этот вечер меня тянуло невидимой силой. Просто хотелось пойти, несмотря на аргументы в своей голове. Но было предчувствие, что сегодня пройдёт всё хорошо и мне нечего бояться.

Именно с этими мыслями я переоделась в восточный наряд, состоящий из голубых лёгких шаровар и топа такого же цвета, с открытыми плечами и животом. Одежда была украшена золотистыми розами, нарисованными по контуру. Сам верх и пояс был отделан белым и золотистым бисером. На ногах были удобные босоножки, которые специально обували на такие вечера, чтобы было комфортно танцевать. Делать этого не собиралась, но не босиком же мне идти?

Завершить образ помогла мне Иман, собрав волосы в высокую причёску и вставив в мои чёрные локоны такую же голубую ткань до середины лопаток. Она напомнила мне фату, которую надевали невестам на свадебных церемониях. Взглянув в зеркало, усмехнулась, сравнивая себя с Жасмин из Алладина, различия только в цвете кожи и в макияже, которого у меня не было.

Когда шла по коридору в сопровождении Иман и ещё одного мужчины в праздничный зал, немного волновалась. Ладошки потели, а лоб покрывался испариной. Сначала не понимала, почему так волнуюсь, но, когда сердце забилось быстрее о мысли об Асаде, до меня дошло. Я боялась встретиться с ним взглядом после вчерашнего разговора. Немного, но мне было стыдно перед ним.

В последнее время он правда хорошо относился ко мне, а я просто плевала ему в душу. И именно за это  ругала себя последний вечер. Он даже разрешил оставить мне Розу, хотя, как сказала Иман, в этом доме не было ни единого животного. Шейх не любил их, а у некоторых наложниц и вовсе была на них аллергия.

И зная об этом, он всё равно разрешил оставить малышку. И, проклятье, не хотела это признавать, но мне было приятно. Этот простой и безобидный поступок просто был милым. Помню, как Асад, стоя в магазине со всей серьёзностью выбирал искусственную мышь, решая какая больше подойдёт: белая или серая. И воспоминания об этом заставляют сердце сжаться и почувствовать себя ничтожеством. Он неплохой человек, если лучше его узнать.

Хотела прогнать только недавно появившиеся чувства в груди, но становилось только хуже.  Шейх плотно засел в голове, не собираясь оттуда вылезать. И вот за что мне всё это?

– Мы пришли, – сказала Иман, останавливаясь у дверей. – Я сообщила шейху, что вы придёте. По возможности не отходите от господина. На этом вечере мало англоговорящих людей, и у вас могут возникнуть некоторые трудности.

Хотелось фыркнуть и сказать ей, что я встречаю эти трудности каждый день, но сдержалась. Говорить я ни с кем не собиралась, поэтому и находиться рядом с мужчиной не было никакой нужды.

Меня удивило то, что сегодня я была гостьей, а не наложницей Асада. Эти слова крутились в голове, и я не могла поверить в это, считая шуткой. Интересно, остальные девушки тоже сегодня гостьи?

Что же, узнаю, когда окажусь со всеми.

Уверенно открыв двери, зашла в небольшой зал, в котором повсюду разливалась энергичная негромкая музыка. Везде слышались голоса, арабская речь и звонкий смех девушек, которые так и старались показать себя мужчинам со всех сторон. Странно, я думала арабки самые скромные женщины в мире.

Хотела поискать шейха взглядом, но наткнулась на трёх его наложниц, которые сидели за столиком, прожигая меня насквозь. Прямо как чувствовала их, вот и нашла из стольких людей.

Взволновало меня одно – то, как они ехидно смотрели на меня. Явно затеяли что-то, змеюки. Нужно на всякий случай держать ухо востро, чтобы случайно не напороться на их проказу.

– Анна-Мария, – услышала русский язык и сразу же повернулась в сторону Шадида. То, что это был он, не было никаких сомнений. Только этот человек мог говорить на моём родном языке, при этом делая такой игривый тон. – Отлично выглядишь. Все мужчины не отводят от тебя взгляда.

Ага, только вот всего этого мне не нужно.

– Не говори глупостей, – отвернулась, вставая у первой попавшейся колонны. – К чему всё это веселье?

– У нашего друга родилась дочь, – на удивление, после месяца пребывания в эмиратах слушать свой русский стало непривычно, особенно из уст араба. Но только сейчас услышала, что, несмотря на то, что он хорошо знал мой язык, говорил он с акцентом. – Вот все и празднуют.

– Ясно, – сказала безучастно, не имея никакого желания праздновать вместе с ними. Не у меня же дочь родилась, в конце концов.

– Ты не думала, чтобы стать моей наложницей? – снова завёл свою шарманку мужчина. От слов Шадида захотелось засмеяться, что я и сделала. Да простит меня мама за мою невоспитанность, но я правда не смогла удержаться.

– Твоей любовницей я стану только тогда, когда панда научится летать, а это значит, никогда, – усмехнулась, продолжая выискивать шейха взглядом. Чисто машинально, без каких-либо намерений.

– Жестокая, – услышала вердикт, который проигнорировала. Я вам что, проститутка от одного брата к другому прыгать?

Внезапно мужчина оказался слишком близко и незаметно положил свою ладонь мне на спину, чуть поглаживая. Комок отвращения подступил к горлу, и я чуть не скривила лицо, будто съедая лимон.

– Может, всё-таки передумаешь? – наклоняется к моему уху, но сильно не приближается.

– Шадид, – слышу грозный голос, из-за которого вздрагиваю и поворачиваю голову вбок. Там, по левую сторону от меня, мрачнее тучи стоял Асад. Никогда не думала, что скажу это, но я была рада, что он появился именно сейчас. Неплохо было бы преподать урок похотливому младшему братцу.