Совёнок

   Жалобно застонав, Сергей опять развернулся и теперь шёл туда, куда глаза глядят, без всякого плана или намеренья. На улицах полных выхлопных газов он задыхался, стало холодно, кошка под курткой не переставала возиться. Всякий раз, когда ему казалось, что он видит Совёнка, он поворачивал и сбегал, если его хромоногое бегство вообще можно было назвать побегом.

   В конце концов вернулись боль и усталость. По пути ему встретилась автобусная остановка. Остановка как остановка - металлическая рама и пластик, цветная реклама и объявления. Сергей нашёл на скамье место почище и, опираясь на палку, присел, вытянув ногу, и вздохнул как столетний старик, плотнее прижимая кошку к груди. Мимо летели машины: прямой участок дороги, хорошо разогнаться. На другой стороне всё те же серые люди и пятиэтажные дома в золотисто-сизых объятиях осени.

  - Может отпустить тебя, Дунька? - сжалился художник над кошкой, грея её возле груди и одновременно шаря глазами по объявлениям.

  'Передвижной зверинец 'Барсик' приглашает детей и их родителей!'

  - Зачем тебе сумасшедший хозяин? Я всё равно ни на что не гожусь. Мечты нас не прокормят, хоть башкой бейся об стену.

  'Куплю рога оленя и лося! Дорого!'

  - На улице ты, наверное, не пропадёшь, хотя очень любишь свою квартиру.

  'Сдам 1-комнатную квартиру. Центр. Пятый этаж'.

  - Двенадцатый не проходил?

  - Нет, я тут всего минутку сижу.

   Рядом опустилась сумка и сел ещё один пассажир. Ни капли внимания на Сергея, сразу заткнула уши музыкой, раскрыла книгу и погрузилась в чтение. Волосы русые, гладко расчёсанные, ноги в кроссовках, тёмная куртка, брюки и хорошо знакомый запах духов.

   Сергей зажмурился, вдохнул, потом опять открыл глаза. Нет, не примерещилась: сидит рядом, читает римское право.

  - И тут ты меня достала...

   Алёна не слышит из-за наушников, но это точно она. Вот и рюкзак с пристёгнутым к нему брелоком мягкой-игрушкой - серая птичка с большими глазами. Алёна почувствовала его взгляд и посмотрела в ответ.

  - Ой, кошка. А можно погладить?

  - Конечно... - был готов провалиться сквозь землю Сергей. Алёна вытащила наушник, потянулась к Дуньке, но та неприветливо зашипела, и девчонка отдёрнула руку.

  - Злая она у вас.

  - Только на незнакомых шипит...

   Она или не она? Определённо она, но при этом чужая. Она ведь преследует его, потому что знает и любит - Совёнок из Беспечного мира, а девушка рядом с ним, похоже, совсем не знает его и не преследует, а просто заглянула сюда, именно в этот час, именно в это место, на эту самую остановку. Неужели это Она - настоящая, в реальном мире?!

   Или снова играет?

  - У тебя очень красивое лицо, - неловко сказал Сергей. Девушка на скамье недвусмысленно покосилась на тощего бродягу с палкой, хотела обратно заткнуть ухо резиновым амбушюром наушников, но он успел договорить. - Я художник, я замечаю необычные лица.

  - Вы художник, серьёзно?

  - Да. Ищу вдохновения на улице.

  - И чего тут смотреть? - ухмыльнулась девушка, глянув на мокрый асфальт и грязный город.

  - Не поверишь, есть красота настоящая и воображаемая. И настоящая - в тысячи раз лучше воображаемой красоты.

  - Угу, наверное, вы правы, - пробурчала Совёнок и снова уткнулась глазами в книгу.

  - Можно я нарисую твой портрет ещё раз?

  - В смысле ещё раз? Мы же с вами ни разу ещё не знакомы, и в модели я не нанималась.

  - А мне кажется, что знакомы.

  - Так, вот подкатывать ко мне не нужно. Я здесь автобус жду...

  - Знаю. Ты едешь в институт, на двенадцатом номере, с пересадкой на сто третий, - с растущей уверенность и надеждой заговорил Сергей. - Совёнок, послушай, ты меня не узнаёшь, но я тебя знаю. Ты учишься на втором курсе, юридический институт, профессор у вас Матвей Палыч, любишь сгущёнку...