Страница 45 из 75
– Это угроза? – посерьёзнел принц.
Ага! Проняло! Неужели это она – та самая уязвимость, которую я смогу использовать для воспитания дикаря?
– Да! – воскликнула довольно. Даже о необходимости соблюдать тишину от счастья позабыла.
Но торжествовать мне не дали. Мужские руки внезапно скользнули под плащ, рывком прижали меня к закаменевшему телу противника, и ухо обжёг его злобный шёпот:
– Глупо, Алечка!
Вся моя бравада мигом схлынула. Я резко вспомнила где, с кем и при каких обстоятельствах нахожусь. Стало страшно. Очень страшно! Особенно, когда принц продолжил:
– Ведь я вполне могу перетерпеть пару-тройку неудобных вопросов. А вот твоя репутация вряд ли переживёт, если я публично проявлю интерес к твоим ночным похождениям.
Я только и могла, что перепугано таращиться в темноту и стараться не замечать бесцеремонности скользящих по моей спине ладоней.
– Так что же мы будем делать, крошка?
Неизвестно, до какого ответа я бы додумалась, но тут в обмен угрозами вклинился посторонний.
– Джер, ты до утра торговаться собрался? Давай, мы сейчас быстренько за вином метнёмся, а ты пока примешь с магианны плату за молчание?!
– Морти, заткнись! – возмутился ещё один знакомый голос. – Ты подхалим или кто? Не мешай повелителю развлекаться! Может, он не хочет быстренько!
Я выглянула из-за плеча принца и щёлкнула пальцами. Сорвавшиеся с них крохотные искорки устремились в темноту и обрисовали абсолютно неразличимые прежде силуэты. К счастью, их было только два, а не все пять сразу.
– Оба заткнитесь! – добродушно порекомендовал Джервальт.
Очень хотелось и ему порекомендовать умолкнуть. Может, я бы так и сделала, если бы в этот момент не распахнулись ворота, расположенные всего в нескольких шагах от окошка, в которое я пыталась влезть. Из них медленно выехала почтовая карета, запряжённая шестёркой лошадей, и загромыхала прочь от здания, постепенно набирая скорость.
– О нет! – Я в бессильной злобе стукнула принца кулаком по одному плечу, уткнулась лбом в другое и тоскливо взвыла.
– Что такое? – забеспокоился Джервальт. – Тебе плохо? – он снова прислонил меня к стенке и даже подбородок рукой вверх задрал, силясь рассмотреть выражение моего лица.
– Пусти! – от огорчения я напрочь забыла и о воспитании, и о приличиях, и о положенном обращении на «вы». Да и как выкать болвану, который всё испортил? И, главное, зачем соблюдать условности, когда всё пропало? – Пусти, говорю! Я возвращаюсь во дворец! А ты… ты… можешь катиться в свой бордель и считать, что я ничего не видела!
На последних словах мой голос дрогнул. Хуже того – отчётливо прозвучал предательский жалобный всхлип.
– Да что с тобой? – принц тряхнул меня за плечи.
Я молча попыталась высвободиться.
– В карете было что-то важное? – проявил догадливость Морти.
– Да не молчи ты! Кард, посвети – не могу понять, что с ней, – распорядился Джервальт.
– Не надо! – взмолилась я.
– Тогда признавайся, что случилось, – потребовал принц. – Может, помогу чем!
А я вдруг подумала… Почему нет?! Почему бы не попытаться? Что я теряю?
Ну, кроме уверенности, что со всем могу справиться сама…
Ни-че-го!
Я на зажмурилась, сжав кулаки. Досчитала мысленно до десяти, а потом выпалила:
– Мне очень нужно забрать одно письмо! – Быстрый взгляд из-под трепещущих ресниц – и плевать, что в темноте его никто не увидит – и капля обвинительных ноток: – Но из-за вас я не успела этого сделать!
– Какое ещё письмо? – с подозрением спросил Джервальт, нисколько не проникнувшись упрёком.
– Личное! Просто там ошибка и…
– Орфографическая? – съязвил Морти.
– Ну что, друг, разве такая культурная девушка может писать с ошибками?! – с укоризной отозвался на инсинуацию Кард. – Наверняка запятую поставить забыла!
Вот как тут сдержаться и не опуститься до уровня этих дикарей? Если бы не злосчастный донос экономки, я бы им ответила! Но пришлось, сцепив зубы, изобразить несчастное лицо. И даже огонёк светящийся запустить, чтобы собеседники могли оценить все нюансы моей мимики и проникнуться сочувствием.
Правда, лучше бы я этого не делала. Потому что хмурая физиономия кронпринца в холодном мерцании магического светляка смотрелась на редкость зловеще. Глумливые рожи дикарской свиты тоже глаз не радовали. А нацепленные на всех троих странные плащи, сшитые из небольших, с ладонь, кусочков кожи, и вовсе напугали – они шевелились, будто живые, и то и дело вовсе пропадали, словно становились прозрачными, как воздух.
Причём вместе с накидками исчезали из виду и укрытые ими тела. Впервые узрев парящие в воздухе головы, я чуть не завизжала и мигом пожалела, что вообще рискнула поднять тему письма, но отступать было некуда.
Сделав вид, что ничего особенного не происходит – подумаешь, наследник престола туловища лишился, да каждый день такая ерунда случается! – я продолжила объяснения: