Страница 19 из 84
Низкие столики расставлены вдоль боковых стен, за ними на подушках, ловко подогнув ноги, расположились мужчины. Здесь есть и женщины, они скромно сидят по углам. Расстановка столов напоминает опрокинутую арку, где закруглённые места достались женщинам, а все прямые линии - мужчинам. У входа на коврах играют музыканты, сопровождая ужин негромкой протяжной мелодией, чтобы не помешать разговорам.
Вдоль стен снуют слуги с большими подносами с мясом, лепёшками и фруктами. Перед мужчинами стоят плоские тарелки и фарфоровые пары: бутыль со стопочкой. По залу носится лёгкий гул, гости уже расслабились и утолили голод, ведутся негромкие разговоры. Однако не настолько все заняты, чтобы не заметить новое развлечение.
Женщина, которая привела пленниц, быстренько затолкала их за спины музыкантам.
- Вы установили очерёдность?
- Я пойду после остальных, - застолбила место Элия, ведь так было больше шансов запомниться.
- Почему вдруг? - вскинулась её бывшая соседка по кибитке, с которой они так и не нашли общего языка, - это я буду выступать последней.
- Здесь не место для споров, если не хотите быть наказанными, - строго остановила их временная начальница, и указала на Элию, - ты идёшь первой, а ты второй, - это досталось задире.
Очередь была назначена произвольно, и на последнем месте оказалась Майра. Девушек заставили выстроиться в порядке выхода.
- Первая, тебе нужны инструменты или музыка?
- Ритмичная, небыстрая, желательно - с редкими ударами барабанов, - описала Элия.
Женщина передала слова одному из музыкантов. Тот дождался обращённых на него взглядов, кивнул всем и резко взмахнул рукой.
Боммм! - ударил барабан.
Цэ-тэ-цэ-тэ-цэ-тэ, - рассыпалось горохом стрекотание струн.
Боммм!
Это было похоже на оглушающее грохотание в небе при назревающей грозе. Все разговоры резко смолкли, и гости с ожиданием уставились на девушек.
- Иди.
Элия вышла в центр зала и замерла закутанной куклой. Это совсем не так звучит, как она себе представляла! Она придумала ряд перетекающих друг в друга поз и положений, имитирующих заигрывание и нарочитую застенчивость влюблённой девушки. Милые и забавные гримаски и простенький сюжет по её замыслу должны намекнуть хану, что она интересуется именно им, и расположить его к ней!
Но звучавшая «музыка» совсем не походила на ту простенькую мелодию, под которую она фантазировала. Это больше напоминало разыгравшуюся стихию.
Боммм! - это, несомненно, гром.
Ц-с-с-с-с-ссс... - по залу будто пролетели злые завывания ветра.
По столу ударила ладонь. Сам хан, пристально глядя на неё, вновь шлёпнул рукой, и за ним подхватили остальные мужчины. Это звучало величественно, а значит, в своей роли она будет не трепетать перед любимым человеком, а покорять стихию. Вот так!
Боммм! - Элия жалобно вскинула руку с зажатой тканью, заслоняясь от неистовства Зея-Штормовика, и тут же сделала резкое движение телом, как будто ветер выбивает из пальцев и уносит её защиту. Ткань взметнулась и отлетела в сторону.
Цэ-тэ-цэ-тэ-цэ-тэ, - рука задрожала, и сама фигурка девушки как будто съёжилась.
Боммм! - присела в попытке укрыться.
Боммм! - на колени упала (и солнцем подол).
Боммм! - простирается в низком поклоне.
Боммм! - робко тянет ладошку к богам.
Держит моляще. Просит пощады.
Боммм! Боммм! Боммм!
Ах, так! Резко встаёт, подставляет лицо злому ветру.
Боммм! - грудью вперёд, пальцы сжаты в кулак.
Боммм! - будто кричит, будто требует с неба ответа.
Боммм! - юбка взметнулась, упрямица делает шаг.
Гордо. Одна против бури.
Боммм! - ветер воздухом бьёт, с ног сбивает нахалку.
Боммм! - она падает, снова встаёт.
Боммм! - оглянулась. Нет помощи. Жалко, но!
Боммм! - ускользающий воздух хватает и пальцами вьёт, вьёт, вьёт...
Элия показала, как она наматывает ветер на огромную катушку и с усилием поднимает эту воображаемую ловушку для укрощённого ветра. Музыканты, видимо, отслеживая её движения, запустили победное трепетание медными тарелками. Удары мужчин по столикам перешли в сплошную бессистемную мешанину, видимо, это у них такие аплодисменты. Ага, значит, понравилось. Элия и сама чувствовала, что получилось гораздо лучше, чем она рассчитывала, что это действо вымотало её так, будто она и впрямь боролась с ветром.
Она торжественно улыбнулась хану и словно бы сложила побеждённую стихию к его ногам, тщательно следя, чтобы поклон, волнующаяся под низким декольте грудь и её красивые пальчики предстали перед зрителем в наилучшем ракурсе.
Триумф!
Мужчины всё ещё отбивали ладони, хан милостиво улыбнулся ей. Но в этот сладкий момент военачальник наклонился и шепнул - что? Она не знала, но взгляд хана метнулся над её головой и резко утратил мягкость. Он указал на помост у своих ног:
- Сядь здесь.
Элия замешкалась, не поняла.
- Выполнять! - хлестнул приказ.
Она поспешила к помосту, опустилась на доски. И только сейчас почувствовала, что её бьёт мелкая дрожь, а тело обессилело и опустело, желая скорчиться в комочек. Элия выпрямилась на одном лишь упрямстве.
Её выбрали? Или это означает другое? Ладно, она неизбежно узнает, только позже. А пока держим спинку ровно!
- Следующая, - голос хана потяжелел.
Вышла задира. Она пела весёлую народную песенку и притопывала в такт, хлопая в ладоши. Собранный из разнородного барахла наряд тем не менее напоминал полийский костюм. Неплохо, если бы она была первой. Но так себе, на троечку после грандиозного укрощения стихии, которое им устроила Элия.
Она отметила, что хлопали задире из вежливости. Причём, скорее, это дань признательности хану за развлечение, чем искреннее восхищение. А эта гусыня, видимо, даже и не поняла, что петь здесь и сейчас на полийском - значит, иметь либо вопиющую наглость, либо беспросветную тупость. Впрочем, Элия давно уже всё поняла про эту недалёкую.
Однако хан властным тоном вызвал одного из нукеров и просто распорядился:
- Твоя жена.
Эли злорадствовала, не позволяя отразиться на своём прекрасном лице ни одной эмоции, мало ли как истолкуют. Задире достался немолодой мужик с квадратной челюстью и бесцветными ногтями. Он дёрнул новоиспечённую жёнушку так, чтобы они вместе плюхнулись перед ханом на колени, и поблагодарил. А потом увёл на своё место, где невеста должна была сидеть за спиной будущего мужа.
- Следующая!
Потом шёл вальс, в котором достойно себя показали сразу четыре девушки. И местные музыканты, как выяснилось, умеют не только дзинькать или изображать гром и ветер, но и вполне себе цивилизованно «трам-пам-пакать».
Дальше всё повторялось. Выступление - хан вызывает и назначает мужа - поклоны -молодые усаживаются.
Схема сбилась при выходе Катисы. Элия была всё это время так занята собой, что только сейчас разглядела, что подруга умудрилась нарядиться стариком. Засунула свои прекрасные волосы под тюрбан, нарисовала на лице морщины, стояла сейчас перед потенциальными женихами в штанах и длинной рубахе, подпоясанной верёвкой. И откуда только взяла!
Что она творит! Элия глядела во все глаза, как человек сам убивает своё будущее. Хрипловатым голосом Катиса продекламировала на авархском:
Песчинку из речного русла Себе присвоил человек.
Её судьба безвестна нам:
Она в колёсах станет хрустом
Или в часах считает век,
Но цель - в служении богам.
Она поклонилась тоже по-стариковски: медленно и осторожно, словно уговаривая каждую жилку.
Мужчины, похоже, сошли с ума - стук по столам превратился в сплошной гул, а хан в первый раз за все выступления поинтересовался:
- Как тебя зовут, девушка?
- Катиса, господин, - ещё раз поклонился «старик».
- Катиса, - протянул хан, - такой редкий цветок хочется оставить при себе.
Эти слова Элия услышала глухо, как будто их произнесли не в спину ей, как предыдущие, а в сторону сыновей. Они оба сразу отозвались: