Снежный барс

Потому и нужны трофеи. Даже о-очень повреждённый колосс стоит не один миллион. А если этих колоссов три… то есть два с небольшим и оплавленным хвостиком? То-то и оно! Оттого Свирский и возился, подключая антиграв «Уравнителя», а Саманта колдовала над «Шквалом», также пытаясь запустить то, что осталось от недавно работоспособной системы. И если у Вика всё получилось вообще без проблем. то матерщина Меерштайн разносилась по всему эфиру, напоминая о богатстве её нецензурного словарного запаса:

— От зло**чего антиграва осталось как от хера кролика после экстренного обрезания и кастрации в одном флаконе! Энергия в реакторе болтается, как маленький мозг в пустой голове «чистых» Гегемонии. И какой потомственный даун в пятом колене, сын прокажённого осла и страдающего энурезом и диареей слона, абортированный поражённой десятком вирусов «железки», настраивал протоколы безопасности? Попадись он мне, я б его не просто поимела вибратором, насаженным на древко от лопаты, я бы использовала…

— Короче, Сэм! — прервал я сольное выступление. — Вижу ведь, что «Шквал» уже пытается дёргаться.

— У кого короче, тот к Скульпторам летит, чтоб подлиннее отращивать!

— Переформулирую. Поточнее, будь любезна. И не надо отправлять к калибровщикам Гильдии, они только к имплантам эту процедуру применяют.

— Полетит, но недолго, Рольф. Может отказать в любой момент. А вот оставшееся от «Ирбиса» придётся вручную тянуть, на креплениях. Бельская пусть страдает, у её «Сокрушителя» антиграв и мощный и не повреждённый. Ну а мы, отход с трофеями прикрывать станем. Хорошо б больше стрелять не пришлось! Скоро, кроме энергетического, оружия вообще не останется. Ракет уже ни у кого нет, к автопушкам снарядов чуть. Гауссовки… немногим лучше. У тебя тоже, мы же видим статистику расхода.

Верно подмечено, но ничего не поделать. Сперва бой на «гладиаторской арене», затем расстрел в ангаре, после пришлось отбиваться от целой серии налётов с воздуха. Вишенкой же на торте послужил недавний бой, в котором мы растёрли в пыль противостоящий нам заслон, но вместе с тем сильно просели по общей боеспособности звена и по боеприпасам. Хорошо ещё, что не критически, такое случается лишь с теми, кто забывает про пользу и эффективность энергетического оружия, не последняя составляющая которой отсутствие необходимости таскать боезапас. Ограниченный, само собой разумеется.

В итоге… разобрались. Забавно было со стороны смотреть, как многотонные колоссы, которым удалось полностью и частично восстановить работу антигравов, тащатся на специальных буксировочных тросах за «Стоиком» и «Попрыгунчиком», воздушные шарики. Ну а «Сокрушитель» Бельской, напрягая ресурс своего антиграва, временами помогая усиленными импульсами движков, тащил за собой то, что осталось от «Ирбиса». Сюрр, если для меня прежнего, но освоенная память считала подобное зрелище вполне себе естественным. На полях сражений подобное частенько случалось. Тут и буксировка дружественных колоссов и затрофеивание того, что осталось от вражеских машин. Рутина в какой-то степени, хоть и исключительно для тех, кто давно варится в череде бесконечных войн и локальных конфликтов.

Трое из нас медленно, но верно двигались в направлении территории Звёздной Стражи. А мы с Самантой изображали прикрытие, будучи готовыми долбануть из всех оставшихся стволов — благо оставалось их вполне солидно — по любому противнику. Больше прочего стоило опасаться той самой погони. Девять колоссов, конечно, вряд ли стоит ожидать, но часть бывших наших коллег по Академии тем или иным способом уговорить у ректора или кого иного получиться может. И тут то всё будет зависеть от конкретных кандидатур уговоренных, а также от тех мотиваций, которые ими движут. Заранее ничего сказать нельзя, надо будет смотреть конкретику. А лучше и вовсе до такого не доводить, сумев добраться до Глинца хоть самую малость, но пораньше момента, когда преследователи выйдут на расстояние открытия огня.

Интерлюдия

Дорога на Глинц, отряд преследователей.

Шесть колоссов быстро, но не на самом пределе, равняясь на более тихоходные «Бумеранг» и «Гоплит», двигались в направлении вроде как на Глинц, но на деле стремясь выйти на звено беглецов. «Кочевник», «Гробовщик», «Уравнитель», «Дротик» и упомянутые «Бумеранг» с «Гоплитом». Далеко и прочно отстал «Циклоп», сидящая внутри которого Милен Чапек даже не пыталась скрывать, что выполняет заключённую с вице-адмиралом сделку по принципу минимально прилагаемых усилий. Сомневаться в том, что Милен будет лишь изображать добросовестное преследование и, случись вдруг такое, бой с предавшими Директорат кадетами, точно не стоило. Относительно Кимми Риттонена и Раду Кришпо тоже вопросов не возникало. Собственно, никакие понукания не могли заставить их выжимать из колоссов скорость выше «установленной инструкциями как оптимальную на марше при высокой вероятности скорого вступления в бой». Полное следование уставу? Да. Любая инициатива, не направленная на собственное выживание? Никогда и ни за что! Гильермо Маркони на «Дротике» был лишь немногим лучше, но подвигов и от него ждать не приходилось.

Зато Панкратц, Лоредан и Жене — это иное. Все трое пылали энтузиазмом, пусть причины для каждого были разные. Объединяющим же фактором так или иначе была старая добрая ненависть, она вообще мотиватор куда мощнее множества прочих. Проверено не веками даже, а тысячелетиями, ещё со времен древнейших цивилизаций на родине человечества.

Проблемы для процесса «пылания» начались тогда, когда все состоящие в группе преследования пилоты смогли, пользуясь возможностью получать информацию с дронов слежения, наблюдать за тем, как раз за разом звено беглецов перемалывает атакующие их эскадрильи. Размеренно так, деловито, при этом не неся почти никаких повреждений, о серьёзном уроне и вовсе говорить не приходилось. Короткая остановка, нацеленное именно на отражение воздушной атаки построение, огненный и энергетический шквал… продолжение движения по маршруту. Тревожил не сам факт неоспоримого преимущества звена колоссов над летунами, а именно спокойствие, отсутствие какой-либо суеты, излишней спешки. Уверенность, её видно сразу. А уверенность, она никак не сочетается с положением обречённых беглецов, стремящихся лишь оттянуть неизбежный конец.

Полностью же иллюзии спали даже у самого оптимистично настроенного, всецело верящего в мощь Директората и его карающую длань Пьера Жене в те моменты, когда на экранах предстала пусть искажённая помехами, но вполне различимая картина боя звена бунтовщиков с заслоном из трёх колоссов при поддержке некоторого числа бронемашин, лёгкой пехоты на гравициклах и, конечно, воздушного прикрытия. Быстрота и решительная жестокость, проявленная при разгроме верных Директорату воинов, падение всех трёх колоссов — из пилотов удалось спастись лишь одному, да и то, можно сказать, повезло — бегство немногих оставшихся вспомогательных сил и… Деловитое затрофеивание поверженных колоссов, несмотря на полученные колоссами Бельской и О’Мэлли по настоящему серьёзных повреждений — вот что поставило жирную точку в разрушении боевого духа у Жене, Панкратца, Лоредана.

— Мы в жопе! — простонал Мигель по каналу связи, объединяющему лишь этих шестерых и находящуюся далеко позади Чапек. Был ещё и другой канал, объединяющий их же, а также коммандера Гроссмана, кэптена Эрреро и конечно, самого ректора, вице-адмирала Готти, руководящего всей операцией, но говорить такое там… ищите дураков где-нибудь еще. — И с этого корабля уже не соскочить.

— Не спрыгнуть, — процедил Лоредан, мечтающий вырвать сердце Рольфу Тайгеру, а заодно и другим, но то уже попутно. — И «Ландскнехт» с «Ирбисом» большей частью не пострадали. А супертяж под умелым управлением — это как таран. От обороны Меерштайн работать не любит.

— А у нас тяж один и то далеко за нами, доберётся не скоро. К тому времени, как мы настигнем беглецов, Чапек ещё долго добираться, — резюмировал Жене. — Твари! И мы не на тех машинах, чтобы достойно противостоять.