Десница святого

– Он, к сожалению, не стал бы беспокоить меня по пустякам.

– Крепость еще стоит, – тихо заметил Тимофей.

Магистр услышал и едва заметно улыбнулся.

– Это радует, – сказал он, разворачивая свиток.

Пока магистр читал, его взгляд один раз метнулся к Тимофею и дважды к Оресту. Первый раз он глянул бегло, словно отмечая для себя сам факт его существования, а второй, сразу после первого, пристально и очень внимательно.

– Командор говорил, что вы сможете помочь ему, господин магистр, – сказал Карл с надеждой в голосе.

– Всё в руках Божьих, – отозвался магистр, разглядывая Ореста. – Мы, конечно, сделаем всё, чтобы помочь попавшему в беду христианину, но… – Он снова вперил взор в свиток. – Командор пишет, что он полностью утратил зрение и разум. Слава Богу, вообще живой остался, но, должен сказать, что и зрение, и разум – это очень серьезные потери, а уж всё вместе… Боюсь, тут поможет только чудо.

– Честно говоря, господин магистр, мы как раз и надеялись, что вы сможете его сотворить, – сказал Тимофей.

На этот раз улыбка на лице магистра выглядела совсем невеселой.

– Народная молва сильно преувеличивает наши возможности, – ответил он. – Мы делаем, что можем, а в остальном уповаем на Господа. Иногда он снисходит до наших нужд. Будем молиться, чтобы он снизошел и до… – Он опять заглянул в свиток, быстро нашел глазами нужное место и продолжил: – До Ореста. Так вы его называете, да?

– Да, господин магистр, – ответил Карл. – Он, к сожалению, не помнит своего настоящего имени, но на Ореста охотно отзывается.

Услышав свое имя из уст Карла, Орест поднял голову. Рыцарь ободряюще похлопал его по плечу.

– Что ж, Орест – имя достойное, – неспешно произнес магистр, разглядывая богатыря в обносках. – Вполне подходит такому могучему рыцарю. Знавал я одного Ореста… У него бы святые мощи из-под носа не вынесли.

Последнее прозвучало совсем тихо и без явного осуждения, с одним лишь сожалением в голосе. Далан виновато потупился.

– Но Господь с нами, и это главное, – сказал магистр, вновь так внимательно заглядывая в свиток, словно бы рассчитывал незамедлительно отыскать там подтверждение своих слов.

И выглядело так, будто бы он там это нашел.

– Ага, вот на ловца и зверь бежит, – едва слышно прошептал магистр.

Орест с интересом навострил уши. Карл быстро огляделся. Никого, кроме них, в зале не было.

Магистр тем временем продолжал уже громче и неспешно растягивая слова, словно бы одновременно что-то серьезно обдумывая:

– Командор в письме рекомендует своего посланца как рыцаря по имени Карл.

– Это я, – тотчас ответил рыцарь. – Карл фон Галит из Зальцбурга, к вашим услугам.

Он вытянулся, демонстрируя готовность хоть сейчас выступить против любого зверя, будь он хоть драконом!

– Да, тут именно так и написано, – сказал магистр, сверившись со свитком.

Однако, когда он вновь поднял голову, взор его устремился не к рыцарю, а к Тимофею. Мастер сразу почувствовал себя неуютно. Такой придирчиво оценивающий взгляд Тимофей обычно видел у командиров, которым предстояло доверить одному из своих воинов опаснейшее задание, и они решали, кто из них лучше справится. Или кем не так жалко пожертвовать ради общего дела. Второй вариант, увы, встречался значительно чаще первого.

– А вы, стало быть, мастер Тимофей Черный, – произнес магистр.

– Да, господин магистр, – ответил Тимофей, одновременно подумав: а не разумнее ли было бы сказать «нет»?

– Кстати, а почему Черный? – спросил магистр и чуть более строгим тоном добавил: – Вы, надеюсь, не чернокнижник? Командор рекомендует вас как мастера по боевым машинам.

– По ним и работаю, – ответил Тимофей. – Что до Черного, господин магистр, то это прозвище означает всего-навсего южанина. В Новгороде у мастера поначалу двое Тимофеев в учениках было. Надо было нас как-то различать, и так вышло, что тот Тимофей приехал с севера, а я – с южного берега Ильменя. А у нас на Руси всем сторонам света свои цвета назначены. Белый – северу, черный – югу. Вот так и вышло, что он был Тимофей Белый, а я – Черный.

Магистр согласно кивал, но было видно, что мыслями он весьма далеко от их беседы. Однако Тимофея он слышал. Когда тот смолк, магистр негромко заметил:

– Далековато вы забрались на юг от своего Новгорода, мастер Тимофей. Хотя это и к лучшему. Более того, это так своевременно, что лично я усматриваю в этом знак свыше.

Вот тут Тимофей уже всерьез заволновался. Прошлый знак свыше вышел ему откровенно боком, закинув их с мастером Никодимом на Восток. Никодим здесь быстро сложил голову, да и Тимофей лишь чудом не последовал за своим мастером. Восток на Руси был окрашен в синий цвет, но за годы своих странствий Тимофей всё больше склонялся к мысли, что ему бы больше подошел красный цвет Запада – цвет крови.

– Командор написал мне о коварном убийстве нашего брата Жерара, – продолжал тем временем магистр. – И о том, что вы сумели разыскать его убийцу в тот же день. А нам как раз очень нужен человек с вашими талантами. Думаю, вы уже наслышаны, как нас этим утром обокрали?

Тимофей кивнул, одновременно изгоняя из головы мрачные мысли. Пока речь шла всего лишь о краже, хотя, судя по упомянутым ранее святым мощам, наверняка весьма серьезной.

– Мы слышали только, что это прискорбное событие случилось, господин магистр, – сказал он.

– И еще вы видели вора, – напомнил Далан.

– Вот как? – удивился магистр.

Тимофей поспешил уточнить:

– В этом мы пока не уверены.

– Да точно он! – так уверенно заявил Далан, словно был тогда с ними около рынка. – Все приметы сходятся.

– Это да, – сказал Карл. – К сожалению, мы тогда не знали, что это вор, иначе бы задержали его.

Орест нахмурился и руками изобразил, как он сам лично удавил бы гада прямо на месте.

– Это, конечно, печально, – сказал магистр. – Я имею в виду, что вы не схватили его. Но, по крайней мере, вы теперь знаете вора в лицо. Наша охрана в большинстве своем не может похвастаться даже этим.

Далан снова поник головой. Орест жестами предложил передушить и охрану. Карл взял его за руку. Орест тотчас прекратил изображать душителя и застыл в образе смиренного монаха.

– И вот вам мое предложение, – продолжил магистр. – Примените свой талант, мастер Тимофей, найдите вора и верните то, что он украл. Сделать это надо быстро и по возможности тайно.

Тимофей озадаченно хмыкнул.

– Боюсь, господин магистр, что о краже уже весь город знает, – произнес он. – Такие новости разносятся быстро.

Далан уверенно кивнул, подтверждая, что наверняка так оно и есть.

– Но мало кто знает, что именно было похищено, – уточнил магистр. – Я уже приказал распустить слух, что добычей вора стали древние манускрипты, и буду вам очень благодарен, если вы найдете нашу пропажу до того, как правда выплывет наружу. Наш орден не беден, и можете не сомневаться, мастер Тимофей, что благодарность будет очень щедрой.

Тимофей ненадолго задумался, благо приличия всё равно требовали изобразить паузу перед тем, как дать ответ на столь серьезное предложение.

С тех пор, как он сумел отыскать убийцу рыцаря Жерара, его карьера мастера по боевым машинам неожиданно и круто переменилась. После Жерара было расследование убийства танцовщицы Зинаиды на постоялом дворе в Тиберии, затем в Яффе Тимофей с Карлом вывели на чистую воду откровенно зарвавшегося мздоимца – тот, увы, оказался племянником главы города, так что вместо вознаграждения им самим чуть было не снесли головы – а теперь вот кража в Госпитале. И за всё это время Тимофей не собрал ни единого самого простенького механизма! Впору было действительно задуматься о знаке свыше.

С другой стороны, высшие силы обложили Тимофея, как медведя в берлоге, не оставив ему даже пространства для маневра. То есть если, конечно, он надеялся убедить целителей ордена сделать всё возможное и даже невозможное для излечения Ореста. Вон как магистр то и дело оценивающе поглядывал на беднягу, словно уже прикидывал в уме предстоящие расходы.