Страница 27 из 79
Одиночество в море острее,
Выцветают подводные сны.
На́ мель рвутся, страшась глубины,
Размышления, чаянья, рвенья.
Только скалы глазницами плит
Созерцают бурлящие волны,
И над брегом, величия полный,
Нависает точёный гранит.
Диана проснулась от нежных прикосновений. Аруог осторожно вёл пальцами по её ключице, следуя вдоль ран, оставленных его зубами в полнолуние. Затем уже более уверенно он коснулся её предплечья, с которого от прикосновения отделился тонкий слой кожи. Он отдёрнул руку.
– Что случилось? – спросила она, увидев беспокойство на лице супруга.
– Я позову Мирми. Оставайся здесь.
Мирми вплыла в комнату, держа в руках свёрток из жёстких водорослей. Она бросила беглый взгляд на руку Дианы и кивнула Аруогу.
– Следуйте за мной, ана, – обратилась она к Диане.
Позволив Аруогу накинуть на её плечи плащ, Диана поплыла вслед за служанкой, которая привела её в просторную комнату в южном крыле здания. Единственной мебелью в ней было несколько каменных табуретов, стоявших в ряд посередине. Резное окно, испещрённое слишком мелким рисунком, почти не пропускало свет. Сбоку на противоположной от входа стене маленькая дверца у самого пола вела на улицу.
– Это дверь для рыб, - пояснила Мирми, увидев заинтересованный взгляд Дианы. – Они приплывают сюда, чтобы очистить комнату.
Служанка помогла Диане раздеться и посадила её на один из низких каменных табуретов. Собрав её волосы в пучок, она взяла свёрток водорослей и стала счищать мёртвый слой кожи с тела своей госпожи. Тщательно потерев каждый сантиметр, она отложила водоросли и принялась изучать очищенную новую кожу, всё ещё немного красную от процедуры. Мирми осмотрела руки и ноги Дианы, взглянула на грудь и спину, провела пальцами по лицу. Удостоверившись в чём-то, она обеспокоенно покачала головой.
В покои Аруога они возвращались молча.
– Ну что скажешь? – спросил он, обеспокоенно, как только они пересекли порог комнаты.
– Это новая кожа, анэ. Как у Оиилэ.
– Чешуя?
– Появится.
Аруог сжал кулаки и пристально посмотрел на служанку.
– Никто не должен знать.
– Конечно, анэ.
Диана провела рукой по своей новой коже, уже начавшей покрываться тонким слоем слизи. Ощущение было почти такое же, как от прикосновения к Аруогу. Под кожей тут и там виднелись зачатки чешуек, готовых в любой момент пробиться наружу.
Когда Мирми уплыла, Аруог приблизился к Диане.
– Покажи мне свои зубы.
Она приоткрыла рот и позволила ему прикоснулся к её клыкам.
- Ещё не изменились, - сказал он задумчиво. – Рриану, с сегодняшнего дня ты можешь выплывать на улицу, только полностью прикрыв кожу. На лице вуаль. Это понятно?
– Да, – ответила Диана. – Со мной снова что-то не так?
– С тобой всё не так. И до сорокового дня об этом никто не должен узнать.
Когда солнце уже клонилось к горизонту, Агаинэ, дочь Главы племени, заплыла в комнату готовящегося ко сну отца.
– Отец, слуга из дома Аруога сказал, что сегодня у Рриану сошла старая кожа.
– И что с того?
– У погружённых жён не сходит кожа, отец!
– У некоторых сходит. - Он равнодушно пожал плечами.
– Уже много веков жёны Лунных наследников не меняли кожу. Мы не можем закрывать на это глаза, отец!
– Агаинэ, всё, что мы можем сделать, будет против Воли Океана. Не беспокойся, дочь. Аруог для нас не опасен. Он выбрал себе слабую наземную жену и, скорее всего, дальше смены кожи не зайдёт.
– Ты недальновиден, отец! Наши предки получили кожу Оиилэ как дар от Океана. За всю историю редкой погружённой жене выпадала такая честь. Не приведи глубины, она окажется той, кого избрала Луна!
– Что проку от избранной, если она не завершит обращение?
Магиу Аруога тоже погрузился во мрак. На кровати Диана задумчиво водила пальцами по своему скользкому предплечью, то и дело ощущая бугорки, из которых в будущем вырастет чешуя.
- Аруог, скажи честно, что со мной?
- Океан одарил тебя, Рриану. Но об этом даре никто не должен узнать, пока не минет сороковой день и племя не примет тебя окончательно.
- Но если это дар, тогда зачем его скрывать?
Диане казалось странной его логика.
- За всё время существования Подводного мира было лишь несколько погружённых жён с кожей Оиилэ. И всегда за их появлением следовали перемены, к которым порою Оиилэ не были готовы. Для горожан твоё появление – дурной знак. Когда в племени Лаан подгружённая жена получила кожу Оиилэ, они потеряли трезубец Гарранэёль, а за ним и Королевский город.
Его слова ещё долго не выходили у Дианы из головы, а, когда она наконец заснула, её сознание снова погрузилось в глубину, мрачную и холодную.