Хромой

  Некоторое время ничего не происходило, потом на расстоянии около ста метров я заметил, как через гребень каменной волны перекатился какой-то комок, размером с собаку. Нет, не глюк это был. Сбросив мешок, я подхватил ружьё и, переломив стволы, вбил в них два патрона (да, я держал его незаряженным, на всякий случай, Север сказал, что такие ружья нежелательно всё время держать в заряженном состоянии, пружина может пострадать, хотя, в моём случае, наверное, просто не успеет) с картечью. Не знаю, кто или что идёт ко мне, но два заряда картечи из двенадцатого калибра оно не переживёт точно.

  Скоро комок появился уже чуть ближе. Теперь, когда он шёл по открытому пространству, я смог подробно рассмотреть незваного гостя. Лучше бы я это не делал. Тварь, даже с такого расстояния, была омерзительна на вид. Паук. Размер визуально было трудно определить, но, думаю, не меньше полуметра в лапах.

  Тщательно прицелившись, я нажал на спуск. Оглушительно грянул выстрел, обрезиненный приклад довольно мягко ударил в плечо. Чёрт! Ведь и рука не дрожала, и упреждение взял. Картечь выбила небольшое облако каменной крошки позади паука. Теперь он ускорился и побежал прямо на меня. Мне стало по-настоящему страшно. Тварь, скорее всего, ядовита. Все пауки ядовиты. Там яд одновременно является пищеварительным соком. Укусит, и я начну разлагаться изнутри, а потом он меня высосет, как мешок с бульоном.

  Во второй раз я прицелился лучше, тем более, что бежал он прямо ко мне. Попал. Убить я его не смог, но отчётливо видел попадание. Теперь он побежал медленнее, сильно припадая на правый бок. Стало немного легче. Кто уязвим, тот и смертен, если я его ранил, то и убить смогу. Быстро перезарядил ружьё и выпалил снова, когда расстояние между нами сократилось уже до пяти метров. Снова попадание и снова не насмерть. Добежав ещё ближе, паук прыгнул, одновременно с этим я нажал на спуск, картечь ударила прямо в упор, разрывая мерзкую волосатую тушку с торчащими во все стороны лапами. Готов.

  Перезаряжая ружьё, я заметил, что руки мои сильно дрожат, а лоб покрылся испариной. Но стрелять больше не потребовалось. Паук был мёртв. Теперь я смог осмотреть его подробно. Вблизи он оказался ещё больше и отвратительнее, чем я предполагал, размах лап был не меньше метра. Попутно выяснил, что это не совсем паук. Ног у него изначально было десять, как у краба. В остальном он выглядел натуральным пауком. Волосатые многосуставчатые лапы, заканчивающиеся коготками, восемь глаз, хитиновый панцирь, тоже покрытый волосками, а спереди, там, где должен быть рот, имелись, прости господи, хелицеры и педипальпы. Что из этих отростков были хелицеры, а что педипальпы, я точно не знал, но выглядело то и другое отвратительно и опасно. Промедли я хоть мгновение, теперь валялся бы мёртвым, а эта тварь высасывала бы мою разложившуюся плоть.

  Первым попаданием я оторвал ему три лапы справа, отчего он и стал хуже бегать, вторым попаданием повредил тушку, что была размером с небольшую собаку, но, опять же, попадание было не критичным, хитиновая броня выдержала удары свинцовых шариков, пробита она была только в трёх местах. А последним выстрелом в упор, когда картечь летела монолитом, неотличимым по свойствам от пули, я разорвал ему грудь, что окончательно отправило мерзкую тварь в паучью Преисподнюю.

  Теперь, когда я временно в безопасности, пришло время делать выводы. Первое, оно же главное: твари в этих местах есть, они опасны и убить их неимоверно трудно, даже имея в руках довольно совершенное оружие. Второе: теперь я ни на секунду не расстанусь с ружьём и буду держать его всегда заряженным, чёрт с ней, с пружиной, подозреваю, что за то время, что я буду находиться здесь, она просто не успеет испортиться. Третье: теперь нужно тщательнее подходить к выбору мест для привалов, особенно ночью. Напади такая тварь в темноте, я был бы уже мёртв, тем более, что звуков он почти не издавал, цоканье коготков я услышал только с расстояния в пару метров.

  А солнце уже опускалось к горизонту, нужно будет с часами подшаманить, чтобы хоть как-то привязать к местному суточному ритму. Теперь самое время задуматься о ночлеге. Я всё же прошёл вперёд ещё около километра, оставаться в компании чудовища, даже мёртвого, совсем не хотелось.

  И где мне прилечь? Кое-где каменные складки образовывали нечто, похожее на карманы, там, при желании, можно было разместиться, спрятавшись от взглядов плотоядных монстров. Вот только монстры могут не только видеть, но также слышать и обонять. А я в темноте совершенно беспомощен. Если найду дрова, смогу разложить костёр, вот только пока мне тут даже сухой былинки не попалось, а от примуса свет никакой. Ещё фонарь есть, довольно мощный, но если держать его включённым всю ночь, никаких батареек не хватит.

  Фонарь в итоге я всё же включил, место для ночлега не нашёл, а потому продолжал идти в полной темноте. Так, кстати, было даже удобнее, жара сразу спала. Подозреваю, что к утру буду зубами клацать от холода, камни остывают быстро. Стоит подумать о том, чтобы идти ночью, а спать днём.

  В конечном итоге получилось приткнуться к небольшой каменной стене естественного происхождения. Впрочем, она могла быть и искусственной, слишком ровная стена из цельного камня высотой около полутора метров и метров двадцати в длину, изгибающаяся в виде буквы Г. Это вполне могли быть остатки каких-то древних руин, сточенные ветром и песком. Усевшись в углу, я был прикрыт с трёх сторон, а с четвёртой поставил примус и фонарь. Под спину подложил рюкзак, чтобы быть в полусидячем положении, а размер одеяла позволял не только подстелить под себя, но и накрыть ноги, с которых я с удовольствием стянул ботинки. Постепенно вернулась боль в ноге. Отметил, что таблетка действует шесть часов. Неплохо.

  Готовить себе ничего не стал, поужинаю тушёнкой и галетами. Потом, когда найду дрова и воду, буду готовить супы и кашу, а пока обойдусь сухомяткой.

  Время, когда окончательно стемнело, я отметил. Двадцать один тридцать. Ещё осталось отметить время рассвета, тогда суточный ритм можно будет подогнать под показания часов. Впрочем, и так ясно, если время года тут и там совпадает, то стоит перевести стрелки на час вперёд. В темноте впереди послышался негромкий шорох, я немедленно включил фонарь и направил туда ружьё. Никого. Показалось? Возможно, это звук от обвала камней. Некоторое время выждав, я опустил оружие и вернулся к ужину.

  Заснул поздно. Страх не давал закрыть глаза. Постоянно мерещилось, что в темноте кто-то есть. Наконец, ближе к трём часам ночи, я вырубился. Почти сразу мне приснился огромный паук, не метровый, а гигантский, размером со слона. Он гонял меня по пустыне, а я, хромая уже на обе ноги, убегал от него, постоянно натыкаясь на каменные стены. В руках было ружьё, но оно никак не хотело переламываться, что-то мешало открыть. В конечном итоге монстр загнал меня в угол и, придавив передними лапами, потянулся к шее длинными отростками около рта.