Железное сердце

Софи кивнула. Объяснение выглядело вполне удовлетворительным, но все же, казалось, от нее что-то скрывают.

– В общем, – продолжал Шатци, – теперь королева не заподозрит, что ты жива, а пока она считает тебя мертвой, ты в безопасности. Сиди тихо, Софи, не высовывайся – и уцелеешь. Тебе нельзя покидать Лощину.

Софи не хотелось оставаться в Лощине. Братья были очень добры к ней, но ведь это был их дом, а не ее. Новое сердце скрипнуло, словно откликаясь на ее чувства. Софи вздрогнула – во время разговора она забыла про чужеродную штуковину у себя в груди, но та напомнила о себе снова. Когда шум затих, она сказала:

– А что, если есть человек, которому я с радостью позволила бы меня найти? Человек, который мог бы мне помочь?

– Кто это? – спросил Иоганн.

– Принц Хаакон, повелитель Скандинайи. Мы собираемся пожениться. Он наверняка будет искать меня… Да нет, уже ищет. – (Искра надежды, которая сверкнула раньше, разгорелась и стала пламенем.) – Вы его не видели? – воодушевленно закончила она. – (Иоганн покачал головой.) – Высокий, светловолосый, голубоглазый. Точно не видели? – настаивала Софи и наконец повернулась к Шатци, но он тоже отрицательно покачал головой. – Тогда я… не понимаю, – сказала она, теряя надежду. Хаакон ведь обещал, что всегда будет заботиться о ней, защищать от любых бед. – Ну может, вы с ним разминулись, – робко предположила она. – Или он ищет не в том месте.

– Раз уж королева зашла так далеко и позаботилась о твоей смерти, то явно изобрела правдоподобную историю, чтобы скормить ее двору, – сказал Иоганн. – Не сомневаюсь, бедный парень вместе со всеми думает, что ты мертва.

Софи уныло кивнула. Надежда погасла, и она принялась теребить пальцами краешек одеяла. Да, Иоганн наверняка прав. Весь двор, включая Хаакона, давно верит в то, что ее убили разбойники, уволок медведь или еще в какую-либо чушь в этом роде. Ее не ищут – ни Хаакон, ни кто-нибудь другой. Мысль об этом повергла ее в отчаяние и тревогу. Было такое чувство, будто ее живой положили в гроб, забили крышку и теперь закапывают в землю, она изо всех сил кричит и царапается, но никто не слышит. У нее больше нет будущего. Она не выйдет замуж за принца. Не наденет корону. Мачеха не сумела убить ее тело, но все равно отняла жизнь.

Шатци понял, что она в смятении.

– Ты с нами, Софи. Ты жива, а это главное, – сказал он и ласково потрепал ее по руке.

– Да, – ответила она. – Я жива. Спасибо вам за это.

И она закрыла глаза. Силы, вернувшиеся после еды, стремительно убывали.

– Ты измучена. Тебе надо отдыхать. – Шатци встал, отнес на место свой стул и задернул занавески. – Поспи еще чуть-чуть.

С этими словами он собрал посуду и вышел из комнаты. Иоганн последовал за ним, но, уже закрывая дверь, вдруг замер и повернулся к Софи.

– Чуть не забыл, – сказал он и вынул из кармана куртки кисет. – Мы нашли их в траве рядом с тобой. Иеремия собрал их для тебя.

Софи с усилием подняла веки, взяла из рук Иоганна кисет и высыпала содержимое на ладонь. Шесть крупных кроваво-красных, безупречных на вид рубинов.

– Это не мое, – сказала она.

– Разве на тебе не было браслета? Или ожерелья, которое порвалось, пока ты сопротивлялась?

Софи отрицательно покачала головой и хотела вернуть камни, но Иоганн отказался их принять.

– Наверное, ты просто забыла, – сказал он. – По крайней мере, они точно не наши. Пусть будут у тебя.

Когда дверь за ним закрылась, Софи вернула камни в кисет и положила его на столик возле кровати. Сон властно манил ее в свои глубины.

«Сиди тихо, Софи, не высовывайся – и уцелеешь», – сказал Шатци. Но как долго ей тут сидеть? Не оставаться же в этой Лощине веки вечные?

Мысли снова устремились к Хаакону. Она представила себе его прекрасное лицо, теплую улыбку. Иоганн сказал, что никто не ищет ее в лесу. Но Хаакон – не кто угодно. Он – принц. Ее принц, который наверняка не примет на веру ложь королевы. Он потребует доказательств. Он наверняка чувствует, что его обманули и Софи жива. Сердце подскажет ему, ведь он любит ее, а значит, будет искать до тех пор, пока не найдет.

Я же принц. Спасать – моя работа.

Софи сомкнула веки. Ее новое сердце угомонилось и лишь негромко пощелкивало время от времени – такой звук издает цепь настенных ходиков, когда опускается на одно звено под тяжестью гирек.

Сон укрыл ее своим темным плащом. Все ее страхи и тревоги, пережитые за последний час, поблекли.

Отступили.

И почти исчезли.

Глава 20

– Принцесса Шарлотта-Сидония Вильгельмина София, – сказала Софи, разглядывая свое отражение в зеркале. – Ты – пугало огородное.

Вместо сорочки на ней была старая полосатая ночная рубашка. Юбка в красную и белую клетку, которая едва доходила до лодыжек, еще недавно служила скатертью в доме братьев. Корсаж смастерили из грубого холщового мешка и красных шнурков для обуви.

Вид у Софи был совершенно дурацкий, и она это знала. Но жаловаться и ныть не хотелось. Ведь юбку и корсаж смастерил Шатци, и он же оставил их в ногах ее кровати пару минут назад.

– Надеюсь, тебе понравится, – застенчиво сказал он. – Мне еще никогда не приходилось шить юбок. Пришлось попросить Тапфен снять с тебя мерку.

Софи поблагодарила его как положено, и он выскользнул из комнаты, закрыв за собой дверь, чтобы дать ей переодеться.

Поправив юбку, она потуже затянула шнурки. Что ж, платье как платье, к тому же другого все равно не было – амазонка пропиталась кровью, и Иеремия сжег ее. «Хорошо хоть сапожки уцелели», – подумала она, глядя на них. Йоост отполировал их так, что они блестели, как зеркало. Хаакон уже наверняка обыскал весь лес вокруг Лощины и через пару-тройку дней нагрянет сюда. Надо подготовиться к встрече.

Сегодня, через две недели после того, как она открыла глаза в доме семи братьев, и без малого через месяц после того, как она покинула дворец в сопровождении егеря, Софи впервые нашла в себе силы выйти из спальни. Она слегка поправилась, швы сняли, краска вернулась на ее лицо. Но как поведет себя новое сердце, когда она начнет двигаться? До сих пор оно исправно выполняло свою работу, которой, по правде сказать, было не так много – Софи лишь спала, ела и снова спала. А что будет, когда она станет ходить по дому? Спускаться и подниматься по лестницам?

Софи не терпелось выйти во двор, чтобы увидеть, как Хаакон подъезжает к Лощине в поисках ее. В том, что это случится, у нее не было ни малейших сомнений. «Я полюбил тебя, как только увидел», – сказал он ей. Значит, он не только найдет ее, но и заберет с собой в Скандинайю, где они укроются в его грозном родовом замке. А уж там Хаакон будет держать совет с военачальниками, как им вырвать ее трон и корону из рук жестокой мачехи.

Софи сделала глубокий вдох и задержала дыхание, прошла по спальне, на каждом шагу ожидая катастрофы, но ничего страшного не случилось. Новое сердце не болело и даже не шумело сильнее обычного. У нее не закружилась голова. Она не упала. Сделав еще пару шагов, она медленно покружилась на месте. И снова никаких подозрительных стуков или хрипов в груди. Все как всегда. Софи с облегчением перевела дух. Затем распахнула дверь и вышла на лестничную площадку.

Семеро братьев и Тапфен ждали ее внизу, с тревогой следя за каждым ее шагом.

– Софи! Ты встала и ходишь! – воскликнул Шатци.

– Ты хорошо выглядишь! – подхватил Йозеф.

– Спасибо! Я и чувствую себя хорошо, – ответила Софи, осторожно перешагивая со ступеньки на ступеньку; на самой нижней она остановилась и огляделась. – Какой милый домик! – воскликнула она.

Выстроенный из сосновых бревен и досок, дом был очень простым и по-деревенски уютным. Наверху – несколько спален, внизу – одна большая комната. По ней и ходила теперь Софи, широко улыбаясь. Домик ее очаровал. Каждая вещь в нем наполняла ее внезапным безудержным восторгом.

– Ой, какие хорошенькие шторки! – сказала она, проводя пальцем по кружевным занавескам на окне. – А какое креслице!