Страница 10 из 14
Вот, собственно, и вся предыстория. Если простенько. А если чуть глубже, подробней, то совсем неясно, как там всё происходило. И что теперь? А теперь пора было ехать – в Москву, в Москву! – выяснять, как там дела обстоят… в сферах небесных и мозговых. И что первично – Бог, Мозг или Ухо. Так и началась у меня эта страшненькая история. А как вы хотели? Истина не любит, когда её ищут, а уж когда в ней ковыряются такие вот Копатели – она мстит. Ну, и задумка, конечно, впечатляла… – дурень думкою богат!
Вообще, то, что задумывалось сначала и образовывалось потом на выходе – совершенно разные вещи. У меня – так. Во всём и всегда – полная неопределённость. Это у кого-то бывает: задумал – воплотил. Нарисовал эскиз, покрутил-повертел – и вот вам картина. Так, впрочем, и должно быть у нормальных профессионалов. У меня же так не бывает никогда. Что со мной происходит – неведомо. В те моменты творческого неистовства Бог (если вообще, он участвует в этом) отворачивается и сокрушённо молчит, потому что в моих мозговых сферах творится всё неправильно и не по-божьи.
Почему не по-божьи? Трудно сказать точно, но то, что я лез напролом туда, куда нужно проникать, затаив дыхание – отчасти объясняет эти постоянные сбои. А если ещё прибавить бешеную энергию моего бешеного духа – всё становилось ясно. Моё неистовство пробивало всё. Происходил сбой системы. Его системы. Поэтому и молчал Он и сокрушался, потому что во мне ломался Он Сам. Вот-вот. Именно поломанный Бог и мучил меня так безнадёжно и страшно. Но главное, ни одна картина не далась просто так, каждый новый холст проходил через то горнило. Трагедия эта, быть может, и оправдывала как-то моё существование. Этой работой я и занимаюсь всю жизнь. Пишу картины. Почему именно картины, я и сам толком не знаю. Они меня заглатывают, как Иону кит, и я долго потом выкарабкиваюсь из их чрева. Картины мои многосложны и длинны как романы. Я вообще литературен. Поэтому и выскажусь литературно. Они многотрудны как моя жизнь. Это больше чем профессия. Это даже больше чем творчество. Это нечто сокровенное и абсолютное как смысл жизни. Это то, что можно предъявить в конце как отчёт, вот, мол – здесь всё. Здесь мой путь и суть моя.
13. Как теперь жить?
Как можно жить и работать, когда ты бросаешь курить? Если при этом курил всю жизнь. Даже до рождения – в прошлой жизни. И пил примерно столько же. Как, я вас спрашиваю? Как?!!
Ладно. Не надо нервничать. Попробую разобраться в этой неестественной и почти безысходной ситуации. Не пью я уже лет пять, но снится мне исключительно пьянка. То есть ничего другого мне и не снится. Представляете, какой возвышенной жизнью я живу. Я так скажу, алкоголики бывают пьющие и непьющие. Один мой приятель, бросив пить, даже воду пил со значением. Выпьет залпом, выдохнет и задумается, что это он сейчас принял. А что же я? Короче, это фантасмагорическое занятие не отпускает меня и сегодня. Дело в том, что самому, усилием воли, бросить пить – нереально. И мечтать об этом нечего. Настоящий алкоголик никогда не опустится до подобной ерунды. У меня всё и всегда было по-настоящему. Настолько по-настоящему, что каждый раз я пил до конца – до самого что ни на есть дна. Конец этот мог стать и моим концом, то есть концом окончательным.
Возникает вопрос: почему же не стал? Я не знаю. Очевидно, потому же. Очевидно, я так задуман – всё доводить до полного финиша, до отвращения. На пятьдесят каком-то году – водка в меня перестала залезать. Но я не успокоился – перешёл на пиво. Два года я питался пивом. И опять потерпел фиаско – и пиво в меня не лезло. И вот чего я добился. Теперь мой организм отдаёт это богатство, что копил всю жизнь. Со дна меня поднимается мутная пена, и рвётся наружу. Мутная пена – это моё достояние, моё богатство, это всё, что осталось от прошлой жизни. От великого противостояния двух миров: истинного ego и нелюбезной действительности. Да уж. Это были годы схватки за право быть. Быть поглощённым вечностью. Сколько моих друзей этим правом воспользовались! А вот я проскочил. Это были годы провала в никуда, в нирвану, в ПУСТОТУ! В ту пустоту, которая и была моим божеством – суть сути вещей. Та пустота, с чего всё началось и всё закончится. В ту пустоту, которую я постигал всю жизнь, но так и не постиг окончательно. Да и как исчерпать неисчерпаемое?
О да, я курил и писал романы о своём питие. То есть сначала пил и курил, а потом курил и писал. Совмещать питие с писанием романов, да и картин у меня не получалось. Слишком велико было проникновение первого, чтобы я мог задуматься о втором. Сначала я проникал в ту пустоту. Проникал и проникал, ибо нет предела познанию. Но был предел моих возможностей – дно, к которому я стремился, и которого всегда достигал. Потом наступали муки расставания с этим потрясающим занятием (ну не мог же я пить всё время чисто физически, хотя так хотелось!). Тогда я ложился – и не пил. Тоже одно из потрясающих занятий, что отложились в моей памяти. Одна из величайших страниц биографии: лежал – и не пил! Но выпитое накануне жило во мне, оно говорило со мной, оно меня убаюкивало, уносило в трансцендентные миры…
Я лежал по трое суток без сна. Профессионалы знают, как трудна и безыскусна жизнь алкоголика. Выход из многодневной ходки всегда заканчивался бессонницей. Но ведь что-то со мной случалось за те сутки? По всяким там законам бытия что-то непременно должно было случаться. Но… я так скажу: ничего не случалось – я только умирал и немел. Именно: умирал и немел. И вот оттуда… из немоты умирания… являлось НИЧТО. Вы только не подумайте… ты, мой дорогой и единственный Читатель не подумай, что я отчаянно вру. Это выстраданное состояние и я ни на что его не сменяю, я буду говорить о нём тихо и со значением, потому что здесь – ВСЁ. Как писал Лао-Цзы «перед лицом смерти всё ничтожно, из-за всего существующего проглядывает Ничто. Ничто – и есть первооснова мира, из Ничто всё возникает. Ничто – путь вещей, явлений, процессов, потому что из Ничто всё вытекает и в Ничто всё возвращается».
Я лежал и тупо смотрел в это Ничто. То есть внутрь себя, что было одно и то же. И вот оттуда… из кромешного меня вылезали… нет, не чёртики вылезали и не зелёные человечки, чушь всё это и глупость! Мы люди творческие, многоплановые и со вкусом, ну какие у нас могут быть зелёные человечки? Образы будущих картин вылезали из меня! А вы думали, откуда берутся произведения искусства у человечества? Оттуда и берутся. Из того Великого Лежания. Из того фантасмагорического внегалактического улёта в область божественных откровений и дьявольских насмешек! Из того Ничто. Из астрала. Да-с. Вот так вот всё и происходит! Именно.
Вру я всё. Конечно же, вру. Или нет? В той жизни сейчас невозможно разобраться. Остались только памятные кадры, которые и снятся теперь с назойливостью госпожи Совести (только эта дамочка может так прилипать, доставая тебя). А кадры той кинофильмы были страшненькие. Впрочем, бывали всякие: и романтические, и криминальные, и мистические, и совсем уже сюрные. Было и такое. Просыпаюсь я как-то внутри костра. То есть лежбище моё натурально горит, а я возлежу в центре как жертвенный баран. Языки пламени лижут меня, а я ничего не чувствую. Без вмешательства здесь, естественно, не обошлось. Ведь Кто-то же разбудил меня (не будем уточнять Кто). Удивительнее всего, что и Огнь был Благодатный, (такой же, что из Гроба Господня, в Иерусалиме) иначе как объяснить, что ни одного ожога на теле вашего покорного слуги не было. То есть я восстал с жертвенного ложа, нетронут и чист как агнец! Это к вопросу совмещения двух удовольствий. Когда одновременно пьёшь и куришь – можно и не проснуться. Не всем же уготована встреча с Благодатным Огнём.
Как, скажите, как теперь можно жить и работать без той божественной подпитки? Да никак! Поэтому и не пишу я больше романов о своём питие. В общем, всему приходит конец. Вернее не так: всё имеет свой цикл. Пьяный цикл завершился со смертью матери. Я начал самостоятельную жизнь очень поздно, когда нормальный Поэт уже давно стал легендой, а нормальный Художник ещё не вошёл во вкус, то есть было мне – за пятьдесят. А успеть нужно было многое. Авансы, что раздавал мне Господь, приличные люди возвращают. Ведь для чего-то Он оставил меня жить. И об этом я расскажу прямо сейчас.