Страница 3 из 14
Внезапно небо прорезал луч , и я вновь увидел летящую на меня красную точку. Это был тот же попугай, который вертелся возле меня несколько часов назад. Он вновь опустился возле меня и бесцеремонно вспрыгнул мне на живот. Я поднял руку, чтобы прогнать его, но в тот же миг услышал странный хрипловатый, но все-таки человеческий голос, говоривший на родном мне языке.
– Не смейте обижать Чику, – донеслось до меня. – Он совершенно безобиден. Более того, он ваш спаситель. Это он нашел вас здесь и привел к вам меня. Так что будьте благоразумнее и не спешите зачислять его в свои враги.
Я вновь приподнялся на локти и в голубоватом свете фонаря увидел фигуру человека, худую, длинную, одетую в белые шорты и майку. На его ногах были легкие вьетнамки, и походка была настолько бесшумной, что мне почудилось, что он парит над песком. Лицо его тоже казалось мне голубым, но черты были неразборчивы, а как будто размыты. Я с облегчением вздохнул, понимая, что теперь спасен и не пропаду, раз здесь есть люди. Чика спрыгнул с моего живота и взгромоздился на плечо незнакомца.
– Где я, и кто вы? – С трудом разлепляя губы, прохрипел я. – Как я сюда попал? Или все-таки это бред?..
– Об этом потом, – сухо произнес незнакомец. – А пока мне нужно осмотреть вас. Вы не в лучшей форме, как я понимаю. Это вообще чудо, что вы выжили после всего, что с вами случилось! – Он опустился возле меня на колено и стал ощупывать мое тело и голову. – Несомненно, что у вас сотрясение мозга и сильное, – начал он, – кроме того у вас сломаны несколько ребер. Ушибы по всему телу. Вас тошнило? – Он похлопал меня по щеке. Я кивнул. – Ну, так оно и есть, – заключил он. – Должно быть, вы попали в воздушный пузырь, он и спас вам жизнь.
– Какой пузырь, – промямлил я, испытывая новый приступ тошноты, – о чем вы говорите. Кто вы, наконец, и где я теперь?
– Об этом завтра, – отрезал незнакомец, – а сейчас вас нужно забрать к нам и основательно подлечить. – Чика, – обратился он к попугаю, – потрудись пригласить еще кого-нибудь. И поскорее. Ему совсем плохо.
Все, что было со мной потом, я помню, как во сне. Чьи-то руки укладывали меня на тележку, потом меня везли через джунгли, и попугай все время кружил над моей головой. Затем была комната, вся как будто залитая желтым солнечным светом, и мне бинтовали голову и давали пить какую-то дрянь, после которой у меня перед глазами все поплыло в разные стороны, и я, наконец, уснул.
Утром мне стало легче. Правда, грудь по-прежнему болела, голова тоже, но теперь мыслил я куда яснее и четче, чем накануне. Я лежал на кровати, в небольшой уютной комнатке, не похожей на больничную палату. Из окна лился солнечный свет, и было видно много зелени. Дул приятный ветерок, доносились веселые голоса птиц. Около моей кровати стояла тележка с баночками и сосудами, в которых лежали непонятные мне снадобья. Мне ужасно хотелось есть. Я приподнял голову и попытался сесть. Это мне удалось, несмотря на то, что голова все еще кружилась. Но резкая боль в груди заставила меня остановиться от попытки встать на ноги. Возле двери стоял какой-то прибор, похожий на ящик с отверстием. При моем движении он издал писк, и вскоре дверь моей комнатушки растворилась. Я увидел вчерашнего незнакомца. Теперь можно было рассмотреть его лучше.
Он был одет так же, как ночью, с той только разницей, что на его голове находилась похожая на докторскую шапочка. Он был высок, сух и загорел, черты его лица были остры, особенно подбородок. И что-то очень странное и неуловимое было в его облике, чего я никак не мог понять. Он подошел ко мне с совершенно непроницаемым лицом и, почти не разжимая губ, начал говорить.
– Надеюсь, вам сегодня гораздо лучше? Мы сделали все возможное. Теперь только время…
Я перебил его.
– Где я, и кто вы? Я хочу знать, где я.
– Конечно, – невозмутимо ответил он. – Это ваше право. И вы все узнаете, но не сразу. – Он посмотрел на меня, и я с ужасом увидел, что у его глаз нет зрачков, и поэтому взгляд и выражение его лица имеют такую непонятную, жутковатую странность. Он взял меня за руку и нащупал пульс. Пальцы его были мягкие и пластичные, но на них не было ногтей. Я брезгливо отдернул руку. – Вы правы, – как ни в чем ни бывало спокойно сказал он, – у меня нет зрачков, и мои пальцы не имеют костей и ногтей. Я таким родился. В остальном, уверяю вас, я совершенно такой же, как вы. И не стоит пугаться. Это не самое страшное, что бывает в жизни.
– Но, черт возьми, кто вы, и где я?! – Раздраженно крикнул я. – Вы страшный человек, вы залазите в мою голову, как в свою. Я, конечно, не совсем лох, и знаю, что такое телепатия, но по какому праву?.. Скажите же мне, наконец, где я нахожусь? Еще вчера я был у приятеля на даче, потом пошел купаться на озеро, потом разразилась эта страшная гроза, подмыло берег, меня сильно ударило бревном, и отколовшийся огромный ком земли поволок меня в водоворот… Это все, что я помню. Но как я оказался здесь? Что все это значит? Припоминаю, что вы говорили о каком-то пузыре… Объясните же, что это такое?
– Хорошо, – спокойно сказал незнакомец. – Я отвечу вам на ваши вопросы. Я буду отвечать на них постепенно, ибо сразу вы все равно не в силах будете все понять. Ваш мозг не сможет сразу принять то, что вы узнаете. Итак, первое. Мое истинное имя знают немногие. И вам тоже не нужно его знать. Можете звать меня просто Профессор. Я главный на этом острове.
Второе, что нужно вам крепко усвоить, это то, что вы никуда не должны совать свой нос, не имея на то моего разрешения. И, пожалуйста, не думайте, что здесь вам кто-то угрожает. Вы не пленник. Но обстоятельства сложились так, что ни вы, ни я не властны над тем, как вы здесь оказались, и не в наших силах сейчас что-либо изменить. Я могу только предполагать, что с вами случилось, и мне самому нужно время разобраться в этом. Я ничего не могу предпринять, чтобы вернуть вас назад, а тем более обещать это. По крайней мере, пока…
Я почувствовал, как смертельный холод охватил все мое тело, и кровь отлила от лица. Я не мог вымолвить ни слова. Но на моем лице, вероятно, отразился такой ужас, что Профессор поспешил успокоить и ободрить меня.
– Не стоит так уж переживать, – сказал он. – Если мы не можем изменить обстоятельства, нужно принять их такими, каковые они есть, и жить дальше. Жить, понимаете, жить! Не опускать руки, работать, что-то делать! – Профессор разгорячился. – То, что вы остались живы, уже хорошо. Для чего-то судьба вас пощадила, и это нужно ценить. Поверьте, здесь на так уж плохо. Многим бывает значительно хуже, но они живут, цепляются за эту жизнь и благодарны за каждый прожитый день, а вы… Нужно надеяться и верить, что не все еще потеряно.
– Надеяться! – Закричал я, – На что? На то, что я буду прозябать на этом острове непонятно с кем и зачем всю жизнь? Вы ничего не хотите мне объяснить толком! Но сейчас век интернета, кибернетики, а вы несете какую-то чушь, зомбируя меня неизвестно для чего!
– Когда вы успокоитесь, – невозмутимо проговорил Профессор, – мы продолжим наш разговор. А пока соблюдайте третье условие – вы должны выздороветь. На это так же нужно время. Нуждаться вы ни в чем не будете. Питание, медикаменты – в вашем полном распоряжении. И еще покой. Сейчас одиночество пойдет вам только на пользу. – Он повернулся ко мне спиной и медленно зашагал к двери.
– Вы даже не спросили, как мое имя, – заорал я ему вслед, едва сдерживаясь от злости.
– Это лишнее. – Ответил он из-за спины. – Ваше имя Сергей Михайлов. – Он оглянулся, и я увидел его улыбку. – Я знаю о вас гораздо больше, чем вы думаете, – насмешливо произнес он. – Вы же сами догадались, что я могу читать мысли.
Дверь за ним затворилась, и в комнате наступила тишина. Я почувствовал, что меня вновь стало подташнивать. Пришлось опять лечь в кровать. Я уставился в потолок и стал размышлять. «Кажется, я влип по полной, – думал я. – Странный остров, странный Профессор, странные разговоры… И никаких толковых объяснений. Если я не пленник, то кто? Одно он сказал абсолютно верно, прежде всего, нужно прийти в себя. Пока моя голова не может мне служить, как раньше, нужно набираться сил. Потом будет видно, что и как…»