Золотой ребенок

От улыбки в уголках карих глаз Рэддока пролегли лучики морщин.

— Что же, тогда я принимаю вашу помощь, и с благодарностью. Едем!

Мне нечасто доводилось видеть мертвецов. Дэнни старался отстранять меня от самых неприглядных моментов сыска — хотя никогда бы этого не признал — так что в морге я до сих пор была всего однажды.

Стараясь не морщиться от резкого запаха хлорки и формалина, я вгляделась в лежащее на холодном металле тело, целомудренно прикрытое до подмышек застиранной простыней.

— Она, хотя волосы у нее были рыжие.

— Парик, — кивнул Рэддок, от которого не укрылась моя заминка. — Мы нашли его в квартире.

Я подошла чуть ближе, оставив инспектора обмениваться любезностями с доктором.

Распластанное на каталке тело мало напоминало ту яркую женщину в эффектном платье. Теперь она лежала, обнаженная и жалкая, а подкрашенный алой помадой рот казался еще одной раной.

Глаза ей закрыли, в них больше не отражалось почти детское удивление. Как же так, разве это могло случиться со мной?..

— Она была беременна, — низкий голос доктора Хамфри совсем не подходил к его тщедушному телосложению.

— Что?.. — вздрогнув, я обернулась.

Доктор Хамфри, похожий на крысу в халате, суетливо протирал стекла очков и подслеповато моргал.

— Я бы сказал, на четвертом месяце.

— А, так вот почему платье сидело на ней так дурно, — вслух подумала я. — Располнела в талии.

Доктор замотал головой и водрузил очки на остренький нос.

— Снаружи это почти не было заметно, хотя сама она о ребенке знала.

— С чего вы взяли? — вмешался Рэддок.

Он с сомнением осмотрел хлипкий стул, который был под стать цыплячьему весу доктора, и остался стоять.

— В сумочке у нее были таблетки, — доктор одернул полы халата. — От тошноты и кое-какие витамины, которые обычно назначают беременным. А что говорит ее муж? Он-то должен быть в курсе.

— Любовник, — поправил Рэддок, хмурясь. — Замужем она не была.

— Не завидую вам, инспектор, — хмыкнула я. — Перебирать всех любовников покойной — это ведь уйма работы!

— Меньше, чем вам кажется, мисс Корбетт, — в присутствии посторонних Рэддок был прохладно вежлив. И то сказать, не следовало давать лишнюю пищу слухам. — В ее квартире найдены следы всего пятерых. Сама мисс Райан, уборщица, еще одна женщина — по всей видимости, сестра — и двое мужчин. У нас шикарная коллекция отпечатков пальцев, осталось найти, с какими образцами их сверять.

— Всего двое? — искренне удивилась я.

На вид там был натуральный бордель, а вот поди же ты!

Рэддок развел руками.

— Признаю, я тоже удивился. Возможно, кто-то из гостей был так осторожен, что не оставил отпечатков пальцев.

— Разберусь, — пообещала я. — Хотя у нее ведь могла быть еще одна квартира, верно?

Инспектор молча кивнул, хотя эта идея, очевидно, не пришлась ему по вкусу.

— Ну и дела, — доктор покачал головой, отчего очки сползли на кончик носа.

Неясно было, осуждал он внебрачную связь или убийство будущей матери. Дрянное дело, и убийца заслужил свою петлю. Осталось его поймать.

— Могу я увидеть ее вещи? — попросила я, переглянувшись с инспектором. Особых надежд я не питала — полиция тоже не даром ест свой хлеб — скорее уж цеплялась за соломинку.

Доктор дождался кивка от инспектора, вытащил из шкафчика картонную коробку и водрузил ее в ногах трупа.

— Смотрите, — щедро разрешил он и отступил на шаг. — Если вам интересно, по метке прачечной я установил, что принадлежат они Алисии Райан.

Рэддок махнул рукой.

— Мы нашли документы, и сестра должна ее опознать. Меня вот что больше интересует, доктор. Вы не можете поточнее назвать время смерти?

Доктор тяжко вздохнул.

— Я же вам объяснил! Между полуднем и тремя часами, в этом я могу присягнуть.

— Значит, в три, — заключил Рэддок, почесав бровь.

В квартиру я вошла в начале шестого, а в полицию позвонила в пять тридцать семь. Мертва она к тому моменту была явно дольше часа, хотя я не великий специалист в таких вещах. Но в три она точно была жива, мы с Дэнни видели ее собственными глазами.

Я отвернулась и принялась копаться в вещах убитой. Вблизи они выглядели хоть и дорогими, но изрядно поношенными. На правой туфле пора было менять набойку, а на воротничке платья виднелись застиранные пятна. С одинаковым успехом это могли быть следы соуса, краски… или крови.

Поднеся ткань к носу, я попыталась принюхаться, но все запахи перебивала резкая вонь дезинфекции.

За окном оглушительно загрохотало, и доктор от неожиданности выронил бумаги, которые рассыпались по полу.

— Вы что-то заметили, мисс Корбетт? — Рэддок присел на корточки, помогая доктору их собрать, краем глаза наблюдая за мной.

— Кое-какие мелочи, — неопределенно отозвалась я, трогая пятно. — Доктор, как быстро вы сможете определить, что это за пятно?

— Зависит от многих обстоятельств, — важно ответил он, привычно поправляя сползающие очки, и прижал бумаги к груди. — От двух часов до двух суток. А что?

— Думаете, это важно? — Рэддок подошел и, наклонившись, рассматривал едва заметные разводы на ткани. Их очень постарались свести и немало в этом преуспели, так что теперь с двух шагов ничего не разглядишь. Неудивительно, что мисс Райан продолжала носить это платье, по-видимому, бывшее у нее любимым.

— Возможно, — я не собиралась пока раскрывать карты. — Доктор, а если предположить, что это кровь? Сколько времени вам потребуется, чтобы это проверить?

Доктор застегнул на тощей груди пуговицу халата и прикинул:

— Кровь или нет — четверть часа, а вот человеческая ли… часа два.

— Действуйте! — скомандовал Рэддок.

Час спустя мы вышли из морга, отягощенные множеством сведений об жертве, но лишь малая их толика представляла интерес.

Итак, Алисия Райан была убита одним ударом в затылочную область головы, иных ссадин, синяков или следов насилия на теле не обнаружено. Орудием послужила декоративная каменная статуэтка, причем удар был не настолько силен, чтобы его не смогла нанести женщина. Так что это в равной степени мог быть как любовник, так и его ревнивая жена. И, кстати, она могла оказаться достаточно осторожной, чтобы заранее надеть перчатки.

Пятна на платье мисс Райан действительно оказались застиранными следами крови, но трудно было предположить, чтобы после смертельного удара она встала и отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. По-видимому, они были оставлены раньше — неделю, месяц, а то и полгода назад и не имели никакого отношения к убийству.

Рэддок молча шел рядом со мной, думая о своем. Я же досадовала на себя. Могла ведь и сразу получше осмотреться в той квартире!

Дэнни, изнывавший от безделья в такси, при виде нас встрепенулся и отложил газету.

— Ну наконец-то! — он распахнул дверцу и выбрался наружу поразмять ноги. — Замучился вас ждать.

— Разве тебя кто-то заставлял? — осведомилась я холодно. Рэддок поотстал, здороваясь с каким-то знакомым.

Намерение кузена меня караулить (странно, что в морг нас вдвоем отпустил!) изрядно действовало на нервы.

Напарник упрямо сжал губы и сунул руки в карманы. Ветер трепал его непокрытые светлые волосы.

— Лили, перестань. Я же о тебе беспокоюсь.

— Дэнни, — ответила я ему в тон, — изволь вспомнить, что двадцать один мне давно исполнилось. Няньки мне ни к чему, дуэнья тем более — не целомудрие же мое беречь, в самом деле! Охранять же меня от Эндрю… глупость какая, право слово.

Я покосилась на Рэддока, который с живым интересом прислушивался к разговору, и прикусила язык.

Кузен нехорошо прищурился, и я поняла, что допустила ошибку. Фатальную ли, покажет время.

— Ладно. Но потом не жалуйся!

И зашагал прочь, чуть не высекая подошвами искры из мостовой.

— Ваш кузен не одобряет наш… роман? — осведомился бесшумно подошедший Рэддок.

Пауза указала, что он и сам затрудняется определить наши отношения.