Страница 4 из 29
Противоречивый комплекс представлений об исконной добропорядочности женщин развился у Веньки в уродливую и лицемерную форму. Эти представления, что можно и нельзя порядочной женщине, плохо помогали избавиться от гнетущих наклонностей, даже скорей подстегивали влечение к ним запретной сладостью, но все же и в чем-то утешали.
Я, мол, не такая, как вон те пьянчужки на базаре, и не как те исколотые зэчки с сигаретами в зубах, которым уж все равно.
Беда в том, что в одиночку Венька не пила и не напивалась. Только в компаниях. С мужиками-выпивохами на работе, на девичнике среди таких же матерей одиночек, с очередным случайным ухажером... В последнее время все бывшие Венькины подружки и одноразовые обожатели куда-то запропали. Теперь вот только напейся в первый раз в одиночку -- и пошла покатилась карусель!
Даже сейчас, даже в мыслях Венька не могла себе представить, что кто-то может поставить ее в ряд с вечно пьяными вокзальными бродяжками, хотя для нее в последнее время даже не быть, а просто казаться достойной и порядочной женщиной становилось все труднее. Чисть не чисть эти зубы, все равно от тебя несет табачищем, как от пепельницы. Белье разве что только не почернело, затаскано, никаких духов не напасешься, чтобы перебить этот запах. Порой перед мужиком раздеться стыдно. Попробуй за всем уследи, когда каждый день голова под этим делом...
<p>
* * *</p>
Венька поежилась... Снова в вагоне стало холодно и неуютно. Может быть, от мрачных мыслей, а может быть, от того, что мальчишки-монтажники, разбудившие ее, бросили нараспашку дверь и выстудили вагон.
Плотней укуталась в старенькое пальтишко, прищурила глаза, зло сузила губы. Захотелось с кем-нибудь поцапаться, поругаться до хрипоты. И чего она ради забилась в этот пустой вагон, где и зацепить колким словом некого? Взглянула на генеральский подарок -- поцарапанные уже золотые часики и с трудом различила тускло поблескивающие в полумраке стрелки. Ей показалось, что не часы стоят, а время для нее остановилось.
Поднесла к уху -- идут. Впереди целый час дороги. Сдуреть можно за этот час, столько ждать...
Венька нервно заерзала по скрипучему дерматину сиденья. Колеса вагона словно издеваются: ждать, ждать, ждать... Снова ждать... Она и так, куда ни посмотришь, всю свою жизнь как дура чего-то прождала, да только ничего себе не выждала. Ждала любого самого пустякового события, ждала взахлеб, ночи не спала -- вот-вот что-то с ней произойдет самое важное, и вся ее прежняя жизнь перевернется и пойдет по-новому, а приходило вовсе не то, чего она так ждала.
<p>
* * *</p>
Ждала еще тогда в детском доме, куда ее грудным младенцем сдали под мальчишеским именем "Вениамин" в справке. Когда разобрались, не стали шибко умничать, а подписали букву "а" и перекрестили найденыша в Вениамину.
Ждала Венька и в медицинском училище, ждала, когда же закончится эта волынка с бигсами, тампонами, зажимами и инъекциями.
Сманили ее подружки в армию, тогда еще только начинали набрать девушек на действительную службу. Деньги там хорошие, вещевое довольствие на уровне младшего комсостава, а главное -- жизнь в офицерском общежитии для холостяков. Так красиво расписывал майор из военкомата.
Венька не сомневалась, что ей пойдет военная форма, хотя разве что-нибудь может быть не к лицу молоденькой красавице?
Кое-кто и отговаривал -- что же ты делаешь, ты ж девка не просто красивая, а вообще... В армию идут те, кому деваться некуда, авось, на безрыбье замуж выскочат. Венька отмахивалась -- ну и что, что красивая? Выйду замуж только за генерала. И пошла... Только генерала своего пришлось ей долго искать.
А в военном госпитале уж на что жизнь веселая и служба не трудная, но все же ждала Венька своего "дембеля", пока не попал в ее отделение тот молодой полковник-вдовец, у которого на лбу было написано -- генералом будет.
За таким без оглядки побежишь босиком по морозу...
С маленьким чемоданом, но с большим кошельком...
Выдумала Венька себе мать-актрису, которая якобы по требованию известного режиссера сдала свою дочку в детский дом.
Одно плохо -- снова пришлось ждать, когда ее замуж возьмет.
Гостиничный комплекс для генералитета -- не охотничий домик, а официальная гостиница. Два корпуса -- один для вообще генералов, а другой -- апартаменты только для министра обороны СССР и его заместителей. Младший лейтенант медицинской службы заведовала кабинетом физиотерапевтических процедур.
Потом полковник полетел в Афганистан "за генералом", а вслед за ним вспорхнула с теплого гнездышка Венька. Ждала и в Афгане, когда закончится война и они наконец распишутся.
<p>
* * *</p>
Афганистан. Восточная экзотика. Прогулки под луной в "зеленку" за виноградом. Веньке хотелось, чтобы ее носили на руках, объяснялись в любви, стоя на коленях, и читали стихи.
Вместо этого был плен. Богатый дом полевого командира. Полковник сидел весь день прикованный за ногу к деревянному столбу на дощатой веранде, крытой пыльными коврами. Венька на женской половине дома месила кизяк, навоз пополам с соломой.
Зеленые мухи проедали незаживающие раны под коленками и за глазами. Они сочились красноватым гноем и своим зудом сводили с ума по ночам.