Страница 88 из 119
Семеро изможденных людей и фейнов устало привалились к своей последней стене. За стеной, на остатках своих мощностей, тихо гудела их надежда надежд – Колыбель. Впрочем, сегодня для всех биосов этой локации, надежда умерла одной из первых: сперва были сметены две её сестрицы с поверхности, затем вражеские диверсанты оборвали все трубопроводы, тянущиеся от цистерн с биомассой к колыбели третьей. И, наконец, умерла вся энергоструктура этого района.
И теперь Колыбель, на последних силах, тянула остатки живительного электричества из резервных аккумуляторов. Тянула, чтобы через двадцать девять минут выпустить ближайшего по времени бойца. В ослабленном армисе и с пониженными характеристиками... Так себе подкрепление, если честно.
Аккумуляторов хватит ещё на шесть с половиной часов в режиме жёсткой экономии, что привнесёт в ряды защитников ещё две дюжины возрождённых. Однако всем собравшимся в этой подсобке биосам было ясно, что им не дадут даже тех самых двадцати девяти минут, что остались до ближайшего бойца, не то, что шести часов. Роботы уже цокали своими железными пятками по коридорам последнего комплекса.
Час назад потолок бункера был пробит их очень крупнокалиберным вооружением, что явилось причиной незамедлительного штурма со стороны роботов. Роботы вообще всё делали в этой локации незамедлительно – за всю службу здесь Зоргер не мог припомнить ни одной минуты, когда он имел возможность спокойно расслабиться. Тактик давил, гнал, гнул и изматывал их перманентно, на всём протяжении тех сорока с лишним дней, что он здесь находится.
Всего сорок дней. С лишним... С лишним Тактиком.
За это время некогда удачливый Полковник растерял пять баз (уже шесть), безвозвратно потерял почти десять процентов личного состава (уже тридцать семь) и даже хоть какой-то шанс переместиться на Кору.
Капос был продавлен.
Зоргер был подавлен. Его армис, измятый, подпаленный и разорванный во многих местах доспех, уже не справлялся с его явно депрессионным состоянием организма человека. Да тот уже давно отдал приказ своему полуразумному бронежилету не поддерживать его психическое состояние на должном уровне. Незачем.
Час назад Зоргер получил своё первое повреждение в этом бою. Роботов ворвалось в пролом немного, но это были роботы Тактика – беспощадные машины с очень развитыми боевыми навыками. И бессмертные.
Полковник имел возможность лично убедиться в том, что работа недавно обнаруженного «сармата» была безупречной: почти отстреленная метким выстрелом рука легионера тут же мгновенно приросла к основному механизму и уже через семь секунд продолжила ведение огня на поражение. Второй, получив заряд в критическую зону «нижней чакры», также остановил движение лишь на пятнадцать секунд. Затем его шасси полностью восстановилось до дееспособного состояния, и продолжило атаку.
Были, конечно, и те, у кого, скорее всего, ресурс ремонтной субстанции был исчерпан, и они сейчас неподвижно лежали, или конвульсивно дёргались после получения действительно критически важного ущерба. Но таких было мало.
Мало было и самих легионеров, но и защитники крепости тоже не могли похвастаться своей много-много численностью: из двухсот сорока одной единицы личного состава Капоса, его центральный бункер остались охранять лишь сорок два биоса и семнадцать ипкисов. Оставшись без электроэнергии, люди и фейны не могли задействовать все оборонные системы комплекса, отчего молчали турели в коридорах и были неактивными ловушки в стенах и потолках.
Живые могли полагаться только на свои силы...
Мёртвые же были полны и энергии, и решимости перевести живых в статус «неживые» на постоянной основе. Для этого у них были все шансы: в тесных коридорах и маленьких комнатках роботам теперь было, конечно, трудно уворачиваться от наведенных на них стволов, но и люди оказались не в лучшей ситуации. Легионеры буквально заливали плазмой и кренитом все проходы и пятачки, где их безразличными камерами и бездушными сенсорами регистрировалось хоть малейшее движение, намекающее на сопротивление атаке. Как правило, это являлось очень оправданной тактикой. Редко кто выживал в этом буйстве красок и могучей энергии.
И теперь на последнем рубеже остались пятеро людей и два фейна: Миала и Старшая Мать – Изида. Женщины были измотаны до предела, так как им пришлось буквально вытаскивать с того Света сотни народа. И сейчас эти две эльфийки спешно затаривались последними припасами, по своей медчасти, заряжая приборы и инструменты и заправляя термосы остатками биомассы прямо из Колыбели.
Одновременно с этим, оба медика были крепко соединены биологическими жилами с самой Колыбелью, накачивая ее своими силами, чтобы ускорить появление бойцов... Хотя таймер и был неумолим в своих цифрах, рассудительные инопланетянки надеялись на нерациональное чудо.
Остальные же – Зоргер, Фелтинор, Тревор, Холлери и Разгул – были не в лучшей форме. Боеприпасами в этом смежном с Колыбелью помещении не разживёшься, но бездельничать от этого тоже не приходилось.
В течение пятнадцати минут мужчины только и делали, что сурово сдвигали всё имеющееся здесь оборудование к одному из углов, находящемуся дальше всех от двери. Сдвигали и сваривали всё это плазменными винтовками на слабом огне в один безумный ком. Всем было ясно, что эти меры лишь на пару минут оттянут неизбежный финал, но о том, чтобы сдаться, ни у кого из людей не было даже и мысли.
Не было их и у эльфиек – Изида была умудрена опытом тысячелетий, который говорил ей, что всё происходящее вокруг – это всего лишь игра, а в игре можно рациональностью и пренебречь. Ну а Миала слишком долго прожила среди людей, которые всегда со всей серьезностью относились к любой предложенной им игре.