Страница 118 из 119
«Системное сообщение: устройство высокого ранга под наименованием бот№1 признано дефективным и потенциально опасным. Устройство бот №1 перемещено в карантин для процедуры лечения. Устройство бот№1 не подлежит лечению. Устройство бот№1 удалено из системы. Удаление имеет атрибут «Окончательное». Выполнение репликации, запрошенной устройством стратегический мех №09966 невозможно. Запрашиваю разрешение на продолжение репликации по ранее установленной программе».
Не, ну она за кого меня принимает?? Мы что, в калькуляторе каком-то находимся, что ли?
«Запрос: некорректные данные (то есть, чё ты мне тут врёшь??). Устройство бот№1 удалено не окончательно. Имеется полный объём данных о нём в архиве устройства стратегический мех №09966. Следовательно, полный объём данных также имеется в Системных файлах производственного комплекса Триера. Ремарка: в противном случае все данные должны быть уничтожены в архиве устройства стратегический мех №09966. Запрос: восстановление статуса «активный» для устройства бот№1 в системе Триеры. Запрос: восстановление статуса «разрешён» для устройства бот №1 в реестре репликации».
Система задумалась. Я прям чувствовал, как бесконечные единички информации несутся сквозь меня, прощупывая, сканируя и перебирая весь мой компьютерный разум, бит за битом. Система должна была принять решение. Но для этого Система должна была найти это самое решение. А она его не находила. По всем её комбинациям и инструкциям полагалось удалить меня к чертям собачьим. Но по тем же инструкциям ей требовалось выполнить основную задачу. А без меня эта задача как-то не выполнялась.
Она обыгрывала ситуации с возможными решениями раз за разом. И раз за разом выходило, что она должна была выполнить мои требования. Чем мне нравятся машинные законы – так это их непреложностью. Как бы ни изворачивался компьютерный процессор – даже мой – но, если поставить его перед фактом невыполнения задачи, он капитулирует.
То же самое сейчас произошло и с самым мощным компьютером этой планеты – с Системой. Она сдалась.
«Статус устройства бот№1 восстановлен.
Статус устройства бот№1 в системе Триеры – «активный».
Статус устройства бот№1 восстановлен.
Статус устройства бот№1 в реестре репликации – «разрешён».
Ну вот и отлично. Теперь мой ход:
«Запрос: отмена приказа №684-78-19.
Статус всех указанных в списке приказа единиц: «разрешён».
Отмена всех ограничений».
Всё. У меня теперь есть то, что... у меня и раньше было.
***
Процесс конечной трансформации продолжился.
Я вновь впал в состояние некоторой гибернации, отрешённо наблюдая за тем, как постепенно вокруг меня формируются сферические стены большого зала. Мелькание лучей ускорилось многократно, и возведение моего нового флагмана пошло гораздо быстрее.
Находясь в полусне, я, тем не менее, отчётливо видел, что все мощности моего механизма задействованы на 100%. И только два из них отводилось на то, чтобы я не вырубился окончательно и смог всё лицезреть.
Я всё и лицезрел.
Во время этого процесса для меня больше не было тайн. Я был слит с планетой воедино, получая всё новые и новые данные о не менее новых вещах и объектах. Вся информация тут же заливалась в Архивы корабля, который даже построен ещё не был. Но она сгружалась туда грубо, бессистемно, и я мало что понимал в содержимом той информации. Да меня это на тот момент особо и не волновало.
Меня вообще ничего не волновало. Даже то, как будет выглядеть мой корабль после завершения строительства, хотя его проект вращался у меня на внутреннем визоре без всяких помех. Я уже видел, что операционный зал был завершён, и сейчас началось формирование двигательной установки. Для энергетического ядра же почти ничего не было изменено – остатки моей базы-сателлита, где сохранились электрогенераторы, попросту взмыли в воздух, затем обрели опору из мгновенно слепленного шпангоута и оформились в единое целое.
Далее волна из пыли и сверкающего света миллионов лучей прошлась вдоль обоих бортов, являя миру толстые стены гладкого веретёнообразного внутреннего корпуса. И уже внутри него стали вытягиваться и уплотняться многочисленные коридоры, трубы, кабеля, помещения и комнаты для всех нужд на свете. Я знал назначение каждой из них, но меня и это не волновало. Я просто не обращал внимания ни на хранилище образцов, ни на комбинатора жизни, ни на ядро мира, ни на другие, сомнительного названия, объекты. Меня не впечатлила даже верфь – небольшая верфь внутри корабля, которая была способна производить другие корабли или ремонтировать текущий. На ней можно было делать всё.
Оружие. Две крупные трубы в треть корпуса длиной имели двенадцатый калибр, и могли любой корабль земного флота превратить в солнечный ветер. А многочисленные пушечки, типа тех «кремхилдов», которые я встречал на Коре совсем недавно, усеивали всю поверхность моего флагмана, как какие-нибудь зенитки. Про сами зенитки я уж вообще не говорю.
Одним словом, корабль был практически готов. Его внутренние вены и жилы наполнялись различного вида средствами питания, а нервы электрокоммуникаций управляющего оборудования запитывались и брали под контроль этот, пока ещё мёртвый корабль.