Застрявший в "Возрождении"

Что-то, а этот громила своих сородичей явно не жалеет. Хотя что взять с людоеда…

Нога горела огнём, но по крайней мере слушалась. Штанина же потихоньку набухала от крови. А следом топал чёртов упырь в воронёных латах. И пусть они выглядели, как набор закопчённых на костре железок, держащихся на честном слове, для меня это всё равно непобедимый противник. Если только снова попробовать разряд…

Нет, слишком опасно. Он не такой уж и увалень – тяжеленым тесаком машет, словно пёрышком. Да и двигается довольно бодро, не смотря на весь нацепленный на него металлолом.

Так что я предпочёл разорвать дистанцию и заодно перезарядить арбалет. Осталось всего два болта, так что действовать нужно наверняка. Торс я отмёл сразу – там толщина брони такая, что нужен только огнестрел. Конечности изобиловали прорехами, но попробуй туда ещё попади. Он же не стоит на месте, как мишень на стрельбище…

Остаётся шлем. У этой кастрюли не было забрала, а лишь две крупные прорези, сквозь которые дикарь смотрел на окружающий мир. Причём угол обзора у него был, как у танкиста. Этим я и воспользовался, престав убегать по прямой. Скаканул на здоровой ноге вбок, вынуждая его развернуть корпус и одновременно с этим вскинул арбалет.

Болт, чиркнув по краю глазной прорези, ушёл точно вглубь. Людоед покачнулся и слепо махнул тесаком, стараясь меня достать. Но огромное лезвие лишь вспороло воздух в том месте, где находилась моя голова. Потому что сразу же после выстрела я решил переместиться, не веря в свой успех. Досадно, что броненосец не хотел умирать после такого шикарного попадания, но болт вполне мог застрять у него в глазнице, растеряв первоначальный импульс. Зато он теперь ещё и полуслепой.

Последний снаряд я решил использовать наверняка, за что едва не поплатился. Отступая, не заметил одно из распластавшихся на брусчатке тел и навернулся через него. На этот раз отбил себе ещё и копчик до кучи, а следом едва разминулся с тесаком. Тот бухнулся в считанных сантиметрах от моего лица, брызнув каменной крошкой. Еле успел зажмуриться.

Удар вышел настолько сильным, что тяжелое лезвие намертво застряло между камнями. Броненосец попытался его вырвать, для чего ему пришлось ещё больше наклониться вперёд. Этого мне хватило, чтобы вновь схватиться за «Диверсанта» и поразить вторую прорезь на шлеме практически в упор. Не зря столько отрабатывал стрельбу из разных положений. В том числе и лёжа.

Болт на этот раз вошёл гораздо глубже, чуть ли не по самое оперение. Людоед перестал рычать и грузно повалился на брусчатку, едва не придавив меня своей тушей.

Я кое-как встал, но для ходьбы приходилось припадать на здоровую ногу. Укушенная конечность потихоньку немела и отказывалась слушаться. Штанина уже вся пропиталась кровью, и та останавливаться не собиралась. Сейчас мне бы здорово пригодился бинт, только я его оставил Лиффии.

Пришлось ножом кромсать остатки балахона на лоскуты и уже ими перевязывать рану. Кровотечения это не остановило, но хотя бы немного его замедлило. Пока приводил себя в порядок, поверженный броненосец чуть дернулся, за что получил ножевое ранение в основании шеи. Инстинктивно получилось – слишком уж я много за сегодня пережил, нервы ни к чёрту. Лезвие воткнулось аккурат между краем кирасы и шлема. Там оно и застряло намертво где-то в позвонках. Вытаскивать его не стал.

Всё, официально заявляю, что я навоевался.

И не потому что у меня кончилось оружие – его в округе валяется в изобилии. Просто сил уже не осталось. Я подобрал для себя длинную шипастую палку, которая принадлежала дикарю, через которого недавно кувыркнулся. И опираясь на неё, побрёл обратно к зданию.

Если что, хотя бы отвлеку на себя ещё кого-нибудь, а потом с чувством выполненного долга сдохну.

Каждый шаг давался с таким трудом, словно я пробирался сквозь встречное течение реки. Да и перед глазами начало плыть, вызывая тревожные сообщения от бортового компьютера. Ничего нового он мне не поведал, так что я не обращал на них внимания.

Когда до крыльца оставалось всего несколько метров, в глубине проёма кто-то промелькнул. Я ожидал очередного людоеда, но вместо этого через порог перешагнула Двойка, чей костюм превратился в бардовые лохмотья. Выглядела мечница, будто леди Батори, искупавшаяся в крови прислужниц. Увидев меня, она облегчённо выдохнула:

– Рю! Ты живой, сукин сын!

– Я тоже тебя рад видеть. Как вы там?

– Перебили ушлёпков, – она сбежала по ступеням и склонилась над моей погрызенной ногой. – Замри, это нужно нормально перевязать.

Я едва не спросил, что с остальными, но тут же хлопнул себя по лбу. У меня же меню отряда есть! Быстро открыл нужную вкладку и убедился, что все «Искатели» живы. Вряд ли здоровы, но это дело наживное.

– Ты просто трахнутый на голову! – покачала головой заместительница. – Когда увидала тебя в проёме, подумала, что схожу с ума.

– Я спустился по верёвке. Они пытались пробраться через крышу.

– Это мы поняли. Лёд увидел одного хмыря со штурмовым крюком и крикнул девкам, чтобы помогали вам держать лестницу.

– Марь к тому времени уже погибла, – поморщился я от воспоминаний. – У ваших тупых дикарей даже зажигательные бомбы при себе есть. Пришлось обороняться втроём.

– И как?

– Лифф переломали половину конечностей, а Осень… Она тоже умерла.

– Жаль дурёху…

Двойка наткнулась на мой тяжёлый взгляд и осеклась.

– Прости. Лёд пошёл наверх, он позаботится о них.

– А Сторк с Хрустом?

– Жучара зализывает раны, а одноглазого окранита я не видела. Ему, кажется, врезали по кумполу перед тем, как ты ворвался.

– Так давай иди, ищи его! Хватит меня бинтовать, я уже не помру.