Страница 21 из 25
Юноша споткнулся о какую-то оглоблю, упасть не дал конвоир.
- Где полковник, Тобиас?
- На площади, - буркнул «Медведь», - добычу считает. Вот, еще один…
Мевен был жив. Скулу виконта украшала ссадина, запястья были стянуты так же, как у Дика.
- Спокойно, - шепнул гимнет-капитан, - только спокойно. Мы ничего не можем.
Перевязи на Мевене не было, плащ тоже куда-то делся, а на мундире недоставало пуговиц.
- Это не кэналлийцы, - прохрипел Дик. - Кто это? Мевен не ответил. Становилось все холоднее, руки бо лели так, словно их жалили все муравьи мира.
- Дорогу!
Из темноты улицы выкатилась карета, скрипнула, остановилась. Тот, кто спрашивал про полковника, вскочил на подножку и распахнул дверцу. Внутри зашевелились, и из кареты вывалилось тело. Кони дернулись и захрапели, один из солдат поднял факел, круг света накрыл полковника Нокса желтым саваном.
- Милосердны будьте, ибо Он милосерден. - Пьетро замер на подножке, не зная, куда поставить ногу. Монаха била дрожь, но свои четки он не бросил.
- Отодвиньте, - приказал какой-то офицер. Мед-ведь-Тобиас ухватил Нокса за ноги и рывком отшвырнул. Лицо мертвеца было искажено, на открывшейся шее чернела широкая полоса.
- Брат мой, дайте руку. Вам ничего не грозит. Пьетро вздрогнул и оперся на огромную лапищу. Тобиас ловко поставил монаха на землю и вдруг… раздвоился. То есть из кареты вылез еще один великан. Брат?
- Факелы поднять! - Офицер поправил мундир и обнажил шпагу. - На караул!
- Господа, это лишнее! - Рокэ Алва, звеня цепями, спрыгнул наземь и огляделся. - Доброй ночи, герцог. Это все-таки вы! Несколько неожиданно, но, не скрою, приятно.
Нужно отвечать, но ответ не находился. Дик смотрел на своего эра, а тот улыбнулся и слегка приподнял бровь, возвращая Ричарда в навсегда ушедшее. Навсегда потому, что мир между ними невозможен. Повелитель Скал верен Альдо Ракану, а в Талигойе Раканов места Воронам нет.
- Господин Первый маршал, мы в полном вашем распоряжении! Какие будут приказания?
Валентин! Валентин со своей спесивой миной среди факельщиков и… Эта тварь сняла траур!
- Предатель! - Веревки вгрызлись в кожу, но было не до них. - Подлый предатель!…
- Ричард, - негромко велел Мевен, - тихо.
Так вот с каким «герцогом» заговорил Ворон… Это дело рук Спрута и его стрелков, расползшихся по городу с попустительства Робера.
- Я убью его! - Кто-то повис у Ричарда на спине, кто- то вцепился в плечо. - Пусти! Обоих… Предатели!
- Говорите, приказания? - Рокэ склонил голову набок. - Найдите что-нибудь выпить, успокойте Окделла, снимите с меня цепи и доложите обстановку. Чем располагаете вы, сколько в городе войск, где они?
- Тобиас, убери этого… Повелителя. - Спина Валентина загородила Ворона, спина предателя, в которую нет возможности всадить кинжал.
- Не слишком далеко, - поправил Алва, подставляя скованные руки кому-то плечистому, - он тоже может быть полезен.
- Создатель хранит ходящих в незлобии и прощающих врагов своих, - пробормотал Пьетро, закрывая лицо Нокса подобранной тут же шляпой.
Глава 8. РАКАНА (Б. ОЛЛАРИЯ)
1
Левий, как и положено голубку, отщипнул кусочек хлеба. Его высокопреосвященство улыбался. Альдо улыбался еще шире. Неужели научился проигрывать?
- Герцог, вы совсем ничего не едите, - гайифский посол была сама озабоченность. - Вы дурно себя чувствуете?
- Я здоров, - буркнул Эпинэ. Пулярки правили свой последний бал, послы и придворные жевали, гимнеты смотрели, слуги нюхали, и все ждали известий, а может, и не все. Подавальщикам все равно кому подносить тарелки, лишь бы было что уволочь домой…
- Повиновение государю, - возвестил закатный гим-нет. - Гонец из Нохи к его высокопреосвященству.
- После ужина, - сюзерен небрежно поднял бокал, - все дела после ужина.
- Пища земная есть средство к существованию, но не цель и не суть его. - Левий промокнул губы салфеткой. - Я выслушаю.
Альдо усмехнулся:
- Ваше высокопреосвященство, мы уважаем тайны церкви, но чтобы узнать о водворении Алвы в Ноху, вставать из-за стола необязательно. Гимнет, пусть гонец войдет.
- Это тоже не обязательно, - усмехнулся Левий, - пусть посланец доверит новость гимнету.
Гонцов лучше расспрашивать без свидетелей, тем более таких. Уж лучше гимнет передаст чужие слова - и все.
- Ваше высокопреосвященство, вы не боитесь жить под одной крышей с еретиком? - полюбопытствовал вы здоравливающий ургот.
Сюзерен засмеялся и отодвинул тарелку.
- Наш кардинал очень смел, - объявил он. - Мы обеспокоены его безопасностью больше, чем он сам.
Левий живо повернулся к сюзерену:
- Святой Адриан и память преосвященного Оноре укрепляют меня, - сообщил он, разглядывая королев ские цепи, - к тому же страшен не черный лев, но гиена в овечьей шкуре, и не воин с мечом, но отравитель и лжец.
О ком это он? О вновь водворенном в Багерлее Штанп-лере или о гостеприимном хозяине?
- Повиновение государю. - Вернувшийся закатный был растерян или это только казалось?
- Мы слушаем.
- Мой государь, гонец послан теньентом охраны его высокопреосвященства Дексером. Дексер с двумя десятками солдат отправился навстречу эскорту герцога Алва, едва пришло известие о его выезде. Отряд достиг Галь-тарского дворца и никого не встретил, о чем теньент счел нужным уведомить его высокопреосвященство.
Весьма странно, - кардинал поправил эмалевого голубя, - и весьма неожиданно. Если б разверзлась земля и поглотила грешника вместе с эскортом, Дексер узрел бы бездну, он, знаете ли, весьма наблюдателен.
- Возможно, они не проезжали Триумфальной, - предположил маркиз Габайру и покосился на кардинала. - Не мог ли герцог Окделл, разумеется, по ошибке, вернуть узника в Багерлее?
- В таком случае, - не моргнул и глазом Левий, - ошибку следует исправить. Я немедленно отправляюсь в Багерлее.
- Это исключено, - огрызнулся Альдо. - Цивильный комендант и гимнет-капитан знают, куда везти узника. За Алву, пока он не в Нохе, отвечают они, и только они. Ваше высокопреосвященство, этот человек слишком опасен, чтобы оставлять его на попечении адептов ордена Милосердия. Его и дальше будут охранять гимнеты.