Страница 19 из 23
На другой день выводка состоялась довольно поздно, так как Охотников никогда рано не вставал. Конюшни были менее грандиозны, чем в Хреновом, но превосходно содержались. Чистота и порядок были образцовые. Производители мне понравились менее маток, но среди них один, белый Ветерок, оказался замечательной лошадью, и я просил мне его продать. Охотников сказал, что этот жеребец не продается».
Здесь я прервал рассказ Якунина и просил рассказать, каков по себе был Ветерок. Якунин сообщил, что Ветерок был невелик, но необыкновенно хорош: стоял на превосходных ногах, был сух и квадратен, то есть не был длинной лошадью. Он отличался необыкновенной шириной, имел превосходную спину, и все его части были очень дельны. Шея не была лебединой, скорее прямой, но не тяжелой. Ветерок был очень породен и совершенно белой масти. Увидев, что я особенно интересуюсь Ветерком, Якунин рассказал мне, что он видел его на езде. Когда он вторично стал просить Охотникова уступить ему эту лошадь и предложил за него 5000 рублей, Охотников сказал буквально следующее: «Я велю показать вам Ветерка на езде, и тогда вы сами поймете, почему эту лошадь нельзя продать не только за пять тысяч, но и ни за какие деньги!»
Ветерок (Кролик – Главная), р. 1868 г., зав. В.П. Охотникова
Ветерок был показан Якунину на другой день на бегу рано утром. Охотников при этом не присутствовал. Якунин с восторгом вспоминал езду Ветерка и сказал мне, что только его Петушок был не менее хорош. Петушок был кумиром Якунина, и такая оценка езды Ветерка в его устах значила многое. Управляющий заводом, присутствовавший во время езды Ветерка, сказал Якунину: «Это лучшая наша лошадь, а его мать находилась у нас долго в езде. Ветерок ее единственный жеребенок, она, дав его, к сожалению, пала».
Ветер-Буйный (Ветерок – Вихрястая), р. 1887 г., Хреновского зав., золотой медалист Парижской выставки 1900 г.
Волшебник 5.05 (Ветерок – Вихрястая), р. 1889 г., Хреновского зав., брат Ветра-Буйного
Ввиду того исключительного значения, которое имеет в рысистой породе Ветерок, я позволю себе сделать небольшой комментарий к рассказу Якунина. Прежде всего, нельзя не выразить радости, что Охотников не продал Ветерка Якунину, ибо случись это, мы не имели бы в настоящее время многих знаменитых лошадей, составляющих украшение рысистой породы. Достаточно сказать, что Вармик и Момент – внуки Ветерка. В заводе Якунина Ветерок, несомненно, погиб бы, как погибло в этом заводе немало замечательных лошадей.
Вармик (Варвар-Железный – Волна от Ветерка зав. В.П. Охотникова), р. 1894 г., зав. Н.И. Родзевича
Барин-Молодой 2.14(Вармик – Милушка), р. 1903 г.
Я считаю, что формы Ветерка Якунин охарактеризовал верно, особенно метко подмечено его квадратное сложение. Когда я описывал формы Барина-Молодого, то обратил внимание на квадратное сложение и ширину этого жеребца, и теперь мы знаем, от кого позаимствовали Барин-Молодой и Вармик эти отличительные черты экстерьера. Неменьший интерес представляет сообщение Якунина о том, что мать Ветерка долгое время находилась в езде, это до известной степени заменило ей тренировку. Я рассказал об этом С.Г. Карузо, он чрезвычайно заинтересовался и при первой возможности проверил этот факт. Когда в его руки поступила последняя опись завода В.П. Охотникова, он нашел в ней сведения о том, что Главная, мать Ветерка, родившаяся в 1859 году, находилась в езде до 1867 года, когда была случена с Кроликом.
Н.Е. Сверчков «Кролик». Картина 1864 г.[7]
От этой случки в следующем году родился Ветерок, после чего Главная пала. Таким образом, Ветерок был действительно единственным приплодом Главной. Если предположить, что Главная поступила в езду в четырехлетнем возрасте, то, стало быть, она несла работу четыре года; если же она поступила в езду пяти лет, то работала три года. Надо полагать, что эта работа оказала на Главную самое благотворное влияние. Здесь я невольно припоминаю слова нашего незабвенного ветерана-коннозаводчика В.П. Воейкова, чьи мемуары я читал в отрывках – к сожалению, они никогда не были напечатаны. Давая наставления своим сыновьям о том, как надлежит вести заводское дело, Воейков писал, что заметил: те рысистые кобылы, которые ходили у него под охотой и потом поступили в завод, давали резвых жеребят. Отсюда он сделал вывод, что кобыл, поступающих в завод, необходимо работать. На примере охотниковского Ветерка это положение подтвердилось. Теперь все это для нас азбука, но в те времена слова Воейкова звучали откровением.
Шемснур 2.15 (Вармик – Леда), р. 1903 г., рыж. в сед. жер. зав. Н.И. Родзевича
Тоня Р. 4.38,4 (Вармик – Межа), р. 1901 г., гн. коб. зав. Н.И. Родзевича
Эсперанс 2.24 (Вармик – Милушка), р. 1906 г., гн. коб., сестра Барина-Молодого
Вий 2.16,1 (Вармик – Таковская), р. 1909 г., вор. жер.
Ветерок 2.16,7 (Вий – Утрата), р. 1915 г., кар. жер.
Реум 2.13,7 (Барин-Молодой – Проталинка), р. 1913 г., гн. жер.
Керамика от Реума, р. 1930 г., мать Квадрата
Турчаночка 2.16 (Барин-Молодой – Турочка), р. 1918 г., у В.В. Костенской (возможно, на фото с лошадью)
Вожак 2.15,5 (Лесок – Вольная-Ласточка, дочь Ветерка), р. 1899 г.
Ледок 2.11,7; 4.43 (Вожак – Леди), р. 1909 г., гн. жер.
Шквал (Ветерок зав. В.П. Охотникова – Лучина), р. 1886 г., сер. жер. зав. гр. И.И. Воронцова-Дашкова
Ментик 4.53,6 (Лесок – Ментичка), р. 1897 г., зав. Щёкиных[8]
Меценат 2.14,3 (Ментик – Краля), р. 1914 г., вор. жер.[9]
7
На картине – Кролик (Безымянка – Икунья), р. 1832 г., вороной жеребец зав. В.И. Шишкина, дед Кролика р. 1860 г. и кобылы Главной. То есть в родословной родителей Ветерка (Кролик – Главная), р. 1868 г., зав. В.П. Охотникова, Кролик р. 1832 г. присутствует в третьем поколении и со стороны матери, и со стороны отца (Кролик III–III).
8
Мать Ментика Ментичка – дочь Весёлой (от Волшебника, производителя зав. В.П. Охотникова) и Ментика р. 1873 г. (от Петела) зав. гр. И.И. Воронцова-Дашкова.
9
Я.И. Бутович пишет о Меценате: «Один из лучших орловских рысаков последнего десятилетия… [имеет] немалое сходство с Соболем 1-м». Бутович Я.И. Лошади моей души. Пермь, 2008. С. 465.