Алена и Аспирин

Шум воды из крана, звук вилки, которую уронили в железную раковину.

— Учти, — сказал Аспирин сквозь зубы. — Замки я завтра поменяю — оба. А квартира будет на сигнализации, и кода ты не знаешь... А деньги? Где ты взяла деньги?!

— Сорок пять.

— Что — сорок пять?

— Код сигнализации — сорок пять, ты так и оставил, забыл перевести на нули... А деньги я взяла там же, в кармане, сдачу положила обратно.

Шум воды прекратился. Аспирин вошел в кухню. Девочка стояла перед опустевшей и очень чистой раковиной, небрежно вытирала руки полотенцем.

— Там консьержка, которая сегодня дежурит другая, тетя Света. Мы с ней познакомились. Я сказала, что я твоя дочка из Первомайска. Она очень удивилась...

— Сейчас ты уйдешь, — тихо и твердо сказал Аспирин.

— Куда? В дождь? В грозу?

— К чертям под задницу! Меня не волнует.

Алена улыбнулась:

— У тебя большая двухкомнатная квартира... Некоторые люди годами в коммуналках живут. По четверо в одной каморке. А тебе жалко бездомного ребенка пустить. Хотя живешь один и места у тебя — завались.

— Все. Я вызываю милицию, — Аспирин развернулся, чтобы идти в комнату.

— Звони, — пробормотала Алена ему в спину. — Я скажу, что ты заставлял меня ходить перед тобой голой. И принимать всякие позы. А за это кормил. И еще...

Он развернулся и влепил ей пощечину — так, что мерзавка отлетела и врезалась спиной в кухонную мойку. Больше ничего не слушая и ни на что не глядя, Аспирин почти бегом бросился в ванную, включил горячую воду и сунул руки под кран — смыть, стереть ощущение ее лица под ладонью.

В кухне было тихо. Снаружи молотил дождь по жестяным козырькам. Аспирин сорвал с крючка полотенце:

— Заслужила! А не уберешься сейчас, получишь еще!

Девочка стояла там, где он ее оставил. На футболку с надписью «Krakow. Learning to fly» уже упали — и продолжали падать — крупные капли крови из носа и почти невидимые капли слез.

Вот так и ловят идиотов, подумал Аспирин. Сидят в переходах с младенцами. Подсылают маленьких аленушек, а ты, считающий себя умным, на поверку оказываешься простаком и лохом...

За окном грохнуло так, что снова заверещали несколько машин у подъезда.

— Чего тебе от меня надо? — рявкнул Аспирин, пытаясь злостью вытеснить все другие чувства. — Дочка, да? От Любы из Первомайска? Да как твой язык поганый повернулся! Тварь ты брехливая! Пошла вон!

— Очень хорошо, — сказала девочка сдавленным от слез голосом. — Давай... я спущусь к тете Свете, скажу, что ты напился, избил меня и выгнал... Пусть хоть в каморке меня приютит...

У Аспирина пол качнулся под ногами. Несколько секунд он стоял, с ненавистью глядя в ее бледное, залитое слезами и кровью лицо, потом побрел в комнату и взял телефонную трубку.

Куда звонить? Кому звонить? Что объяснять?

В квартире сделалось темно, как поздним вечером. Аспирин, решившись, уже почти набрал ноль-два, когда вслед за очередным ударом грома послышался звонок в дверь.

Вискас вернулся?

А эта стерва стоит на кухне с разбитым носом, в футболке, испачканной кровью, стоит и ревет...

А вдруг это хозяева девчонки, те самые, что ее подослали?

Аспирин метнулся к двери и задвинул засов. Пусть у них дрель, пусть дубликаты ключей, пусть автоген, в конце концов — он успеет позвонить ноль-два и достать пистолет. Пусть приходят...

Звонок повторился. Аспирин, поднявшись на цыпочки, шарил рукой по верхней полке шкафа. Где?! Вот, вот он... пыльная рукоятка... давно не тренировался... Не ко времени, да и духу не всегда хватает — пистолет нелегальный, разрешения нет, купил сдуру...

Или не сдуру?

— Не открывай, — сказали у Аспирина за спиной. Он вдруг вспомнил — идиот! — что девчонка стоит и наблюдает за его манипуляциями, и если увидит оружие — стукнет ментам при первой же возможности: «Дяденьки милиционеры, у него ствол припрятан!».

Он быстро отдернул руку. Вытер о штаны. Девчонка прожженная — наверное, уже догадалась... «Дяденьки милиционеры, посмотрите у него на антресолях!»

Звонок прозвучал в третий раз — длинно и настойчиво. Что со мной стало за прошедшие сутки, подумал Аспирин. Я совсем слетел с катушек. Может, это пришел почтальон. Или консьержка тетя Света. Что такое есть в этой девчонке, что из-за нее я глупею: вместо того чтобы поскорее выбраться из дерьма, все глубже в него забираюсь...

Он поднял стальной язычок, прикрывающий стеклышко «глазка», и тут же вообразил, как пришелец снаружи подносит к стеклышку дуло пистолета. Он мигнул; увидел искаженный линзами коридор и человеческую фигуру в двух шагах от двери. Уже хорошо — пластырем «глазок» не заклеили и ладонью не прикрыли, и лампу в коридоре не выкрутили...

Пришел незнакомый мужчина. Это все, что Аспирин смог определить.

— Кто там? — спросил он тоном человека, которого побеспокоили понапрасну.

— Я за вашей гостьей, — послышалось снаружи. — Она вам еще не надоела?

Аспирин оглянулся.

— Не открывай! — девчонка стояла в дверях кухни, прижимая к груди медведя, глядя на Аспирина снизу вверх. Она не боялась ни темной подворотни, ни наступающей шпаны, ни Вискаса с его угрозами, ни тем более Аспирина. Сейчас в ее голубых глазах был ужас.

— Я заберу у вас Алену, — сказали из-за двери. — Она совсем отбилась от рук, извините.

— Не открывай... — девчонка сгорбилась у дверного косяка. — Это он. Он меня нашел.

Вот и все, подумал Аспирин с угрюмым облегчением. Кто бы ни был этот пришелец, какие бы отношения ни связывали его и девчонку — приключение, кажется, подошло и концу, и завтра я поверю, что никакой Алены здесь не было.

Он отодвинул засов.

— Алеша, — сказала девчонка глухо. — Не только ради меня... Не открывай, пожалуйста. Он не войдет, пока сам ты его не впустишь.

Аспирин щелкнул верхним замком. Он боялся, что девчонка повиснет на нем, начнет рыдать и клянчить, но она стояла, как приклеенная, в дверях кухни, и только ниже и ниже сгибалась, будто у нее болел живот.

Может, это ловушка, неуверенно подумал Аспирин. Может, они сговорились? Может, они только и ждут, чтобы я открыл дверь?

— Кто вы такой? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал начальственно.

— Вам паспорт показать? — за дверью послышался смешок.