Крылья Урагана

Ступени уходили вниз, и по ним уже бежали вражеские солдаты. Хэл сделал три выстрела один за другим, и на какой-то миг лестница оказалась перегорожена упавшими телами.

Он увидел, что на Фаррена, стоявшего у другой двери, наседают двое мечников, метким выстрелом убрал одного, а Фаррен другого.

Сверху послышались крики, и Хэл, подняв голову, увидел двух черных драконов, окруженных стаей дирейнских зверей, как будто на разбуженных ночных сов напало в разгар дня воронье.

Они спикировали к земле и полетели на восток, и небо на какой-то момент стало принадлежать дирейнским драконам.

— Заблокируй дверь! — прокричал Кэйлис, помчался за своим кинжалом, который так и остался валяться возле тела Трегони, потом пинком захлопнул дверь и вогнал клинок в дверной косяк, как засов.

Мария сделал то же самое, воспользовавшись рочийским мечом.

На краткий миг все стало тихо, если не считать грохота осадных машин, криков штурмующих стены дирейнцев и воплей раненых и умирающих.

Хэл перестал задыхаться, и время снова потекло по нормальным законам.

Ураган смотрел на него, тяжело дыша, точно выброшенная на песок рыба. Но Хэл видел его раны и знал, что, несмотря на всю их тяжесть, они не были смертельными.

Если бы только ему удалось как-то вытащить дракона с этой крыши да и вообще из стана врага.

Что ни одному из них было не под силу.

— Спасибо! — крикнул он Марии.

— За что? — пожал плечами тот. — Что доказал, что в нашей эскадрилье не ты один идиот?

Оглушительные удары послышались из-за одной двери, потом из-за другой тоже.

— Где твой дракон?

— Я надрал глупому поганцу задницу, — ответил Мария. — Что толку, если он тоже погибнет? И надеюсь, когда все это дерьмо закончится и начнут раздавать медальки, то не забудут и выдадут какую-нибудь посмертно милому мальчику Фаррене Марии.

— Я лично позабочусь об этом и напишу приказ, — пообещал Хэл. — Только извини, посмертной она не будет.

Мария уставился на него во все глаза.

— Ты действительно собираешься выбраться из этой переделки живым?

— Ну да.

Мария покачал головой, а удары стали громче.

Хэл услышал свист крыльев, поднял голову и увидел заходящего на посадку дракона Мины Гарт. У нее за спиной сидели Лиминго с помощником. Каждый держал в руках по охапке разнообразного снаряжения.

Гарт приземлилась, и колдуны соскочили на крышу.

— Знай я, что вы задумали, то выстроил бы свое заклинание иначе, — сказал Лиминго.

Он подошел к краю крыши и тут же нырнул обратно, спасаясь от тучи стрел.

Рочийцев на стенах больше не было, а между внутренними и внешними стенами сновали дирейнские и сэйджинские солдаты.

Но они все еще были отрезаны от входа в город, а вокруг основания крепости кружило полчище рочийцев, пытаясь по одному попасть внутрь и пробраться к лестнице.

— Какие недружелюбные типы, — заметил Лиминго. — Думаю, на таком близком расстоянии нам не понадобится ржавить петли. Плавление подойдет лучше.

Его помощник, кивнув, принялся рыться в ворохе привезенных приспособлений.

— Нам понадобится, — продолжил Лиминго, — двойной треугольник. Возьми голубой и оранжевый красители. Теперь немного кудели...

— Кудели нет, сэр.

— Гм. Ну ладно, тогда огненную траву, лунный корень, а теперь дай мне подумать...

Хэл увидел еще двух снижающихся драконов, на которых сидели сэр Лоурен и Чинча, а у них за спинами немыслимое число солдат. Оба дракона с радостью плюхнулись на крышу.

— Прихватили всех копьеносцев, каких смогли, — крикнул сэр Лоурен. — Решили, а вдруг они вам понадобятся.

На миг Хэлу показалось, что он действительно может остаться в живых.

Потом одна дверь с грохотом распахнулась, и на них бросились рочийцы.

Завязалась борьба. Один рочиец двинулся на Хэла. Кэйлис уже собирался проткнуть его мечом, когда рот нападающего раскрылся и оттуда хлынула кровь. Рочиец мешком осел наземь.

На мгновение волна солдат прибывающая по лестнице, остановилась, и Хэл услышал уверенный голос Лиминго:

Гори, мое железо, и пылай, Расти огонь и силу набирай, Петля ворот пускай питает пламя, Твоя материя сама огнем пусть станет, Как в давний миг, когда в плавильной печке Она текла, как огненная речка.

Вдруг накатила тошнота, и солдаты попадали на колени. Рочийские маги сделали свой ход.

Сверху на крышу спикировали три черных дракона. Хэл узнал на переднем вымпел Ясина.

Он встал на одно колено, и мир вновь замедлил вращение. Он не видел ничего, кроме черного великана, несущегося на него, вымпела и самого Ясина, ухмыляющегося в предвкушении встречи.

Он спустил курок, и стрела понеслась вверх, вонзившись в плечо Ясина. Тот дернулся, чуть не сорвавшись со своего дракона, потом, обмякнув, рухнул на его шею.

На миг Хэла охватило ликование — он надеялся, что убил Ясина, но тот сел, прикрикнув на дракона, и черный полетел прочь от крыши и прочь от Оде, сопровождаемый двумя собратьями.

Хэл выругался. Было бы превосходно, если бы ему удалось убить этого человека, ответственного за черных драконов, и покончить с угрозой Дирейну... Но в последний миг удача отвернулась от него.

И снова над головой пронеслись драконы, а рочийцы опять хлынули по лестницам на крышу.

На этот раз поток прибывал неуклонно, и Хэла атаковали сразу двое. Он ранил одного в руку и ощутил, как его собственную ногу обожгла боль.

Он опять выругался, сделал выпад и пронзил второму солдату горло.

Оглянувшись по сторонам, он увидел, что Мария лежит, зажимая руку, а над ним навис рочийский солдат, готовясь пронзить его копьем. Один из дирейнских солдат запустил в него щитом, попав по голове, и тот, дернувшись, как цыпленок с перебитой шеей, рухнул на Марию.

— Ну вот, — с удовлетворением подытожил Лиминго.

Раздался оглушительный гром, и Кэйлис, не обращая внимания на стрелы, летящие снизу, заглянул за край крепостной стены. Огромные главные ворота плавно заваливались внутрь. Хэл заметил на каменной стене потеки расплавленного металла.

Ворота с грохотом плашмя рухнули наземь, и Кэйлису показалось, что шум разнесся по всей вселенной.