Наследник древней силы

Можно подумать, у меня есть выбор. Отец служил Востряковым, мать служит Востряковым, брат служит. Видимо, и мне на роду написано. Ну хоть не требуют вернуться в армию.

– Что от меня требуется? – Спросил я.

– Сферу твоей ответственности мы обсудим позже. Вначале я должен посмотреть, на что ты способен, потом ещё раз съездим в больницу, возьмём у тебя кровь на анализ – обычная процедура, ничего особенного.

«Опять», – я подавил тяжёлый вздох. Пока в больнице лежал, меня задолбали с анализами. Но сейчас это – не самое ужасное из того, что меня могло ждать.

– Хорошо, ваше сиятельство, как вам будет угодно, – произнёс я без особого энтузиазма.

– Завтра займёмся, – сказал Геннадий Михайлович. – Пока поживёшь в доме слуг, потом посмотрим. И да, тебе придётся помириться с Алексеем.

Геннадий Михайлович набрал номер младшего Вострякова. Тот тоже находился в особняке и минут через десять явился в кабинет.

– А он что тут делает? – нахмурился Алексей, обнаружив меня сидящим на диване.

Во мне поднялась буря негодования, когда я увидел этого франта, который чуть не совратил мою сестру.

– Да ты проходи, присаживайся, – кивнул Геннадий Михайлович Алексею на место напротив.

Алексей сел и недовольно уставился на меня, а я – исподлобья на него.

– В общем, парни, миритесь, – объявил Геннадий Михайлович.

– Чего, дядь Ген? Мириться? С ним? – возмутился Алексей.

– Да, да с ним. Давайте пожмите друг другу руки и чтобы я больше никакой вражды между вами не видел. Вам понятно?

– Ты знаешь, что он сделал? – Алексей возмущённо указал на меня рукой. – Этот хрен вломился в клуб и начал избивать всех подряд. И вы так это оставите?

– Не ври! – взорвался я. – Ты насильно потащил туда мою сестру, ты...

– Хватит! – рявкнул Геннадий Михайлович и, выдержав паузу, продолжил прежним миролюбивым тоном. – Считайте, был дружеский поединок. Помутузили друг друга – и довольно. Никто не пострадал, так ведь? Так. Тогда в чём проблема, молодые люди? – он посмотрел на меня, потом – на Алексея. Алексей под взглядом дяди потупился, хоть выражение лица его было по-прежнему недовольным. – Миритесь.

– Я тоже считаю, что вам надо помириться, – произнёс Николай. – Для семьи это важно, Лёх. Не будем накалять обстановку. А по поводу того инцидента мы с тобой отдельно поговорим.

Алексей посмотрел с сомнением на брата.

– Ладно, – пожал он плечами.

Согласился он явно без особого удовольствия. Да и мне с этим идиотом мириться не хотелось, но Геннадий Михайлович был прав: если никто не пострадал, то и повода злиться друг на друга нет, тем более под одной крышей предстоит жить.

– Если он снова попытается совратить мою сестру... – начал я.

– Не попытается, – ответил Геннадий Михайлович и повернулся к Алексею. – Так ведь?

– Да нужна она, – буркнул Алексей. – Девок мало что ли?

Мы поднялись и пожали друг другу руки.

Меня разместили в доме слуг. Он располагался возле большого парка, тянущегося вдоль берега озера. Рядом кучковались гаражи и все хозяйственные постройки. Здание имело три этажа. На первом находилось что-то вроде общежития с одиночными комнатушками. Оно делилось на два половины: мужскую и женскую. Второй и третий этаж занимали полноценные квартиры для семей. Мои родители жили на третьем этаже. Не сказать, что я ощущал себя здесь, как дома (слишком давно я приезжал сюда последний раз), но хотя бы обстановка была знакомой.

Мне выделили пустующую комнатушку на первом этаже в мужской половине. Помещение оказалось просторное, мебели – по минимуму. Вещей у меня, правда, с собой не было, даже смарта. Я подумал, что завтра хорошо бы съездить домой и забрать всё необходимое. Надеялся, отпустят.

А пока, воспользовавшись свободной минутой, я поднялся на третий этаж, чтобы навестить маму и узнать, как у неё дела. Ира и мой старший брат Костя были уже у неё. Когда я вошёл в квартиру, пахло едой. Оказалось, семья ужинала.

– Ну ты, Тёма, и учудил, – встретил меня Костя, выходя вместе со всеми в прихожую. – Скажи спасибо, что Геннадий Михайлович и Николай Эдуардович залог внесли, а то так бы и сидеть тебе за решёткой. А если и адвоката хорошего оплатят, так век за них Богу молиться должны будем.

– Я тоже рад тебя видеть, Костян, – сказал я. – А чего за них молиться? Князья, как известно, к боженьке без стука заходят, не то, что мы.

– Ну ты это, не богухульствуй. Уважение имей, – осадил меня брат.

Я только хмыкнул в ответ. Не сказать, что я был сильно благодарен Востряковым. За решётку ведь я попал из-за мудака Лёхи, который решил, что любая девка, особенно если это дочь слуг, должна давать ему без разговоров. Да и отец погиб, по большому счёту, только потому что оказался рядом с князем в неподходящий момент, погиб из-за разборок аристократов, к коим не имел никакого отношения. А то, что меня освободили – так ничего удивительного. Не появись у меня особой силы, даже не почесались бы. Не знаю почему, но в отличие от большинства своих родственников, я никогда не питал особого почтения к князьям, хотя казалось бы, воспитывался в тех же традициях, что и остальные.

Я обнял маму, поинтересовался самочувствием. Она несколько осунулась за эти дни, под глазами появились круги, но мама была не из тех, кто выставлял эмоции напоказ. Жизнь в поместье и служение научили всё держать в себе.

– В порядке, Тёма, в порядке, – произнесла она с лёгкой улыбкой. – Твой отец погиб достойной смертью, защищая князя. Мы должны годиться им. И должны быть благодарны, что род вызволил тебя. Не знаю, откуда у тебя такая сила, главное, чтоб ты распорядился ей достойно и глупостей больше не наделал. Ну ладно, довольно болтовни. Что стоим-то? Давайте за стол, ужин стынет.

– В общем, Лёх, – сказала Николай брату, когда они остановились в коридоре возле окна, – не приставай ни к пацану, ни к сестре его, понял? У нас и так проблем полно. Неизвестно, что нас вообще ждёт. Только раздоров в поместье не хватало.

Алексей стоял, сунув руки в карманы, и слушал с показным пренебрежением.

– А он что, тут будет жить? – спросил он.