Вторжение

– Потому что Гришечкин – главный редактор издательства Нева. Он чо, заманивал, авторов в свой кабинет и там мочил? Вот уж от Виталика не ожидал!

– Не, ты перепутал… Убийство в прошлом году на таможне помнишь?

– Ну, – напрягся Гоблин.

– Вот он один из них. Пособник…

– Ах, та-ак! И вы его чо, целый год искали?

– У следователя спроси. Мы только его поручение выполняем.

– Понятно. Токо я тебя огорчить должен. Этот штрих в собачнике – не Гришечкин.

– А кто?!

– Я почем знаю, – зевнул Гоблин.

– Как твоя фамилия?! – возмущенно заорал лейтенант, повернувшись к машине.

– Гречин! – разнылся парень за решеткой.

– – Я же вам тридцать три раза говорил!

Толстый сержант покрутил в руке дубинку.

– Мы думали, что блефует…

– Вот черт! – лейтенант сплюнул на асфальт. – Опять перепутали! А ну, быстро за мной!

– Меня-то выпустите! – истошно завопил задержанный.

– Потом! – милиционеры помчались в темный проем парадного.

Гоблин нажал на ручку двери УАЗа и помог парню выбраться на улицу. На лице у заместителя главного редактора лиловел свежий синяк.

– Вали отседова, – посоветовал журналист, – завтра придешь.

Со второго этажа дома раздались гулкие удары в железную дверь и крики Милиция!, перемежающиеся матерными воплями. Экс-задержанный быстрым шагом скрылся в проходном дворе,

Окно кабинета главного редактора распахнулось, и на подоконник выбрался молодой худощавый человек в костюме. Он ловко добрался до водосточной трубы, обхватил ее руками и пополз вниз, не отрывая глаз от раскрытого окна.

Когда расстояние между асфальтом и подошвами его ботинок сократилось до полуметра, произошло непредвиденное.

Ржавая труба лопнула в месте крепления и с противным скрипом отошла от стены дома.

– Не понял! – громко сказал доморощенный верхолаз и упал спиной на тротуар.

Сверху на него обрушился метровый кусок грязного железа.

Гоблин приоткрыл рот.

Экс– альпинист резво вскочил, отряхнул перепачканные пиджак и брюки и, словно заправский ниндзя, одним прыжком преодолел расстояние до сквозной арки, выходящей на соседнюю улицу.

Застучали торопливые шаги, и все стихло.

Чернов поднял глаза на окно второго этажа.

Спустя четверть минуты на свежий воздух высунулся запыхавшийся лейтенант.

– Где он?

– Кто?

– Убийца Гришечкин!

– А я откуда знаю? – соврал журналист. – Из дома никто не выходил.

– Обыскать помещение! – крикнул лейтенант и скрылся в глубине комнаты.

Гоблин усмехнулся, сел за руль урчащего джипа, переключил рычаг коробки передач и мягко нажал на педаль газа.

Путь под горным хребтом занял почти три часа. Казаки, ведомые осторожным Филоновьм, Прошли анфиладу из двух десятков карстовых полостей, соединенных друг с другом узкими трещинами в породе, по периметру обошли подземное озеро со стоячей ледяной водой, залезли по почти отвесному трехметровому сколу на следующий уровень, миновали огромную, всю утыканную сталактитами и сталагмитами пещеру с низким потолком, разгребли песчаный завал и очутились – на ровной площадке, напоминающей исполинских размеров террасу. С трех сторон ее окружали каменные стены, а с четвертой стороны рос непролазный кустарник, сквозь который еле-еле пробивался дневной свет.

Кузьмич потрогал рукой переплетенные ветви и вопросительно посмотрел на Никиту.

– Ну? И как мы будем вылезать?

– Прорубим отверстие.

– И что там за ним?

– Обрыв метров пять…

– Годится, – Пышкин повернулся к Рокотову. – Что думаешь?

Владислав сбросил со спины рюкзак и положил поверх него Грозу.

– Объявляется привал. Часика четыре до темноты отдыхаем. Никита, помоги ребятам организовать два поста наблюдения внешнего пространства… Первая смена – Рудометов и Дима Славин, вторая – Туманишвили и Лукашевич. Задача: отследить любое движение в радиусе километра. Остальным отдыхать…

– Где туалет организуем? – спросил Соколов.

Рокотов указал на боковой проход.

– Там. Только отойди подальше. И не забудь песочком присыпать… Кстати, что насчет тыла?

– Щас, – Филонов достал саперную лопатку. – Миша, подсоби…

Экс– браконьер на пару с Чубаровым отошли вглубь пройденного группой коридорчика на несколько метров и ударами лопаток обрушили нависавший сбоку песчаный нарост.

Пара тонн серого известняка запечатали проход.

– А обратно как? – забеспокоился Влад.

– Ерунда, разгребем за пять минут, – махнул рукой Никита. – Чай не египетская гробница.

– Хорошо, – Рокотов уселся на плоский обломок бута и расстегнул ремни рюкзака. – Немного перекусим и придавим харю…

Спустя два часа Владислав открыл глаза, потянулся и приподнялся на локте.

Кроме него и бодрствующей второй смены караульных все спали.

Рокотов бесшумно встал, посетил боковой проход, где оставил на стене личную влажную метку, вернулся на террасу, попил воды из фляги и примостился с сигаретой рядом с Егором.

– Как обстановка?

– Нормально, – Туманишвили чуть дернул плечами, не отрываясь от мощного шестнадцатикратного бинокля с просветленной оптикой. – Никого. Одни пернатые. Да и их немного… Слева квадрат перепахан, явно полигон. Вот живность отсюда и свалила.

– Большой квадрат?

– Где-то двести на двести. Зеленка до самой земли выжжена.

– Зажали кого-то, – предположил Владислав. – Как Никита и говорил. Приперли к горе и расстреляли с воздуха.

– Речку отсюда видать?

– Нет. Хотя она должна быть совсем рядом, если судить по карте, – Егор размял затекшую шею и на несколько секунд отложил бинокль. – Дай сигарету…

– Спасибо… Быстрей бы дойти, – грузин вздохнул и чиркнул зажигалкой.

– Поспешишь – людей насмешишь, – тихо сказал Рокотов. – Я тебя прекрасно понимаю. Сам бы места себе не находил, если бы в моей семье подобное случилось. Но успех нашей маленькой операции зависит от скрытности передвижения. Так что придется терпеть.

– Да понимаю я… Зло берет, что столько времени зря потрачено. На ментов, на написание объяснений, на ожидания хоть какого-нибудь результата.