Вторжение

Для чиновника подобная скрытность, конечно же, хороша. Она позволяет маскировать за набором стандартных фраз как конкретные шаги руководства страны в закрытых от широкой общественности областях управления государством, так и собственную некомпетентность. И никогда точно не известно, что же скрывает слуга народа – то ли секретные сведения, то ли личное незнание вопроса.

В кругу доверенных лиц или в общении с Президентом Сергей Петрович резко менялся. Исчезала обезоруживающая собеседника улыбка, взгляд.становился холодным и пронзительным, пропадали устало-отеческие нотки в голосе и вялость в движениях. В такие минуты Иванцов более походил на волкодава из спецгруппы Службы Охраны, чем на утомленного кабинетной работой кремлевского чиновника.

– Что с норвегами? – сухо спросил одетый по-летнему Президент, покачиваясь в плетеном кресле и вытянув тронутые загаром ноги.

– В пятнадцать ноль семь судно отошло от причала. Будут на месте послезавтра к вечеру.

– Черт, поздно…

– Раньше никак.

– Каково твое мнение? – с Иванцовым Президент работал давно, не один десяток лет, и совершенно естественно, что при личном общении они были на ты.

– Не знаю, – Секретарь Совбеза посмотрел на залитое вечерним солнцем море. – Я в деталях спасательной операции разбираюсь слабо. У экспертов прогноз неутешительный.

– Тебе кажется, что я что-то не так делаю? – Президент сжал зубы.

– Володя, не нервничай. Твое присутствие в Североморске вряд ли что-нибудь изменит. Там и без нас достаточно начальников. Ты совершенно правильно сказал, что не стоит пугать и без того перепуганных адмиралов своим внезапным визитом.

– Теперь я не уверен, что поступил правильно, – признался Глава Государства.

– Ты что-то не договариваешь…

– Верно, – Президент положил ладони на подлокотники кресла. – Не договариваю… Сам не могу понять, что меня беспокоит. Вроде ни перед кем не виноват, но ощущения поганые, Будто подставили…

– Конкретнее можешь?

– Попробую… Понимаешь, Сережа, я ведь сразу хотел ехать, еще в воскресенье. Как чувствовал, что не все так, как доложили. Но Стальевич с министром обороны попросили подождать чуть-чуть… В понедельник опять. Но тут академики на встречу прибыли… И Самохвалов с Зотовым доложили, что они на лодку электричество и воздух вот-вот подадут. Не поехал… Вчера снова отвлекли, успокоили. А сегодня – сам знаешь. Все ведущие новостей как с цепи сорвались.

– Если сейчас поедешь, плохо получится.

– А если не поеду – тоже ничего хорошего.

– Согласен…

– Вот потому и ощущение, что подставили.

– Не у тебя одного…

– Что ты имеешь в виду?

– У меня эта мысль еще в понедельник появилась, – Иванцов откупорил бутылку боржоми. – Когда сопоставил доклад Зотова об окончании учений и реальное положение дел. Он же опытный адмирал, должен был понимать, что это не рядовая авария. Но информировал только о том, что Мценск лег на грунт. Хотя лодкам такого класса на дно ложиться не положено. Не предназначены они для этого, у них люки забора воды для охлаждения внешнего контура реактора как раз под днищем находятся. Вмиг илом забьются! К тому же там глубина-то тьфу, всего сто метров. Экипаж в индивидуальных спаскостюмах должен был всплыть. ан нет! И по причинам аварии достоверной информации до сих пор не пришло…

– Минобороны докладывает о лодке НАТО.

– Тогда где эта лодка? – Секретарь Совбеза сверкнул глазами. – У Мценска разбит нос. Значит, это не его таранили, а он таранил. По всему выходит, что чужая субмарина должна лежать рядом. А ее нигде нет. И потом – Мценск имеет водоизмещение почти двадцать четыре тысячи тонн. Ударные лодки типа Лос-Анджелес – меньше восьми. Не вяжется с тараном. Скорее мы бы потопили американцев, а не наоборот…

– Я тоже об этом думал.

– Вот именно. Что-то они химичат. Причем всем кагалом – и Сергиенко, и Самохвалов, и Зотов, и весь штаб Северного флота. А Стальевич им в этом способствует…

– Накрыли своими бомбами? – предположил Президент.

– Исключено, – Иванцов закашлялся. – У них не было стрельб по подводным мишеням, я проверял. Да и затопить Мценск бомбами – маловероятно. Я поинтересовался у Юры Москаленко… Ты, кстати, его знаешь, бывший командир атомной лодки.

Президент кивнул.

– Он говорит, что не было бы таких разрушений, – продолжил Иванцов. – Разрыв передних отсеков мог произойти из-за взрыва внутри лодки.

– Но на учениях не стреляют боевыми торпедами, это любой курсант знает.

– Двигатель, – цыкнул зубом Сергей Петрович. – Вероятнее всего, взрыв разгонного блока ракето-торпеды.

– Внутри отсека? – покачал головой Верховный Главнокомандующий. – Как такое могло произойти?

– Не знаю. Об этом следует спросить специалистов.

– Маловероятно, – с логическим мышлением у Президента было все в порядке. – Вернее, совсем невероятно. Взрыв мог произойти только внутри торпедного аппарата. Который на две трети расположен внутри легкого, а не прочного корпуса. Но тогда как повредило отсек центрального поста? И почему они не всплыли?

– Загадка…

– Это, Сережа, не загадка, – Глава Государства сжал кулаки. – Это попахивает диверсией. И если это так, то понятно, почему Зотов и компания боятся доложить всю правду.

– Получается, что некто просто поставил детонатор с таймером на двигатель одной из торпед? Заманчиво с точки зрения следствия, но практически недоказуемо. И смысл?

– Не знаю пока.

– Чеченам к лодкам доступа нет.

– Деньги, – тихо сказал Президент. – За деньги можно нанять человека. А условия жизни в военных городках ты и без меня знаешь. Там сумма тысяч в десять – целое состояние. Причем даже не долларов, а рублей.

– Продолжение эпопеи с терактами? Сначала дома, потом переход на Пушкинской, теперь Мценск? – Иванцов пожевал губами. – Не стыкуется… Если по домам мы знаем заказчиков и имеем хоть приблизительные данные на исполнителей, то по переходу информации – ноль. О лодке я и не говорю. Не могут же быть замешаны командующий флотом и Главком ВМФ!

– Да, такое предположение – абсурд.