Кремлёвцы

Я долго думал над заглавием. «Стану генералом» – не годилось из-за известной шуточной песни, в которой были слова «Стану я точно генералом» или «Буду я точно генералом». Роман же я задумал не шуточный. Многие главы были опубликованы в периодической печати. Вышла даже отдельной книгой повесть «Дорога к земным звёздам», представлявшая собою солидный кусок романа. Был подготовлен к сдаче в набор в одном из издательств и весь роман почти полностью. Но перестройка сделала ненужными книги о Вооруженных Силах России, на которые обрушились кучи мусора.

И вот теперь, когда ветер истории сметает эти кучи мусора, настаёт час вспомнить о том, какими были наши Советские Вооружённые Силы, и какими были мы, вспомнить честно, без прикрас, но и без желчной злобы, которую, к примеру, излили авторы в фильме «Анкор, ещё Анкор!». Показали в нём, скорее всего, свои личные нравы, ибо таких офицеров, образы которых они выдумали в фильме, в Советских Вооруженных Силах не было. Нет таковых и сейчас. А вот нравы киношников, вполне возможно, отражены точно. Ведь откуда-то брали же они материал. Известно, что каждый судит о поступках других по своим собственным.

К сожалению, очень часто пишут о военном деле люди, которые вряд ли вообще когда-то надевали военную форму и с успехом, как теперь говорят, «косили» от службы. Знаменитый Клаузевиц отмечал: «Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека. Но воевать сложно».

Как известно, знатоков военного дело всегда хоть отбавляй именно в среде обабившихся трусов, ненавидящих воинскую доблесть, отвагу и честь в силу отсутствия у них самих таковых качеств.

К примеру, сцену из кинофильма, когда артист, одетый в форму офицера, поливает с крылечка землю, мне напомнил такой характерный эпизод уже во времена недавние. В годы ельцинизма наши военные здравницы вынуждены были, чтобы выжить, принимать на отдых гражданских лиц. И вот тогда-то в одном из военных домов отдыха случилось невероятно: стали появляться лужи в лифтах, ну прямо как в обычных домах, где проживали люди, освобожденные демократией от совести. В пору хотелось перефразировать известный анекдот о чухче, где речь шла о водке и т.д.: «В лифте – лужа, в пальмах – окурки, в коридорах – жвачки. Бизнесмены приехали».

Конечно, самым ярким и памятным днём для каждого офицера является день выпуска из училища. Необыкновенная радость и лёгкая грусть. Ведь уже не кажутся тяжёлыми и бесконечными годы учёбы. И уже жалко, представьте, очень жалко покидать казарму, из которой ещё недавно рвались в увольнение или в отпуск.

Перед тем как сесть за книгу, я перечитал роман Александра Ивановича Куприна «Юнкера». Первый раз я читал его ещё суворовцем. И не заметил того, что отчётливо увидел теперь.

О, Боже, сколько же оказалось общего между нами – курсантами-кремлёвцами, и Купринскими юнкерами-александровцами. Тем более, ведь наше училище, которое создано было в декабре 1917 года по личному указанию Ленина, явилось восприемницей Московского Александровского юнкерского училища, располагавшегося на Знаменке.

И вот в 2017 году училищу исполняется 100 лет!

Московское высшее общевойсковое командное училище дало нашей армии нескольких маршалов и сотни генералов. Немало выпускников училища прошли суровую школу Гражданской войны, боёв на озере Хасан и реке Халхин-Гол, первой схватки с фашизмом в Испании, участвовали в прорыве линии Маннергейма, сражались на фронтах Великой Отечественной войны, во многих горячих точках, стали Героями Советского Союза и Героями России.

Недаром при советской власти говорили, что это училище – номер один в Советских Вооружённых Силах. Это справедливо и времён нынешних.

Я долго думал, как быть с образами героев романа. И решил собирательными сделать только образы главного героя, ну и ещё двух-трёх героев, чтобы можно было построить более интересный сюжет. Основные же герои – реальные. Реальными являются и начальник училища генерал-майор (впоследствии генерал-лейтенант) Николай Алексеевич Неелов, и командир первого батальона майор (впоследствии генерал-лейтенант) Николай Тихонович Чернопятов, и командир первой курсантской (в ту пору именуемой «ленинской») роты капитан (впоследствии полковник) Вадим Александрович Бабайцев, и командир второго взвода первой роты старший лейтенант (впоследствии полковник) Виктор Александрович Минин, и командир отделения сержант (впоследствии полковник) Володя Шепелин, и многие мои друзья: курсант (впоследствии генерал-лейтенант) Олег Смирнов, курсант (впоследствии полковник) Павел Гончаров, курсант (впоследствии полковник) Николай Гришаков, курсант Гена Сергеев, с которым мы делили прикроватную тумбочку в спальном помещении роты. Гена, высоченный, очень добрый и отзывчивый паренёк, пал смертью героя в жестоком бою в Афганистане, будучи заместителем командира мотострелкового полка…

Всё что описано в романе – быль, как быль и то, с чего начинается роман. Просто не всегда корректно привязывать тот или иной эпизод к конкретному человеку, ведь коль скоро мы уж говорим о так называемой свободе, то свобода эта заключается не во вседозволенности клеветы, но и в праве того или иного человека не быть выставленным на всеобщее обозрение ради походи и прихоти нечистоплотных писак.

Роман не должен обижать людей честных и добропорядочных. Роман должен нести доброе и светлое. Необходимо пронести это доброе и светлое в романе.

И это доброе и светлое приносят в мою жизнь, помогая в работе, мой командир роты Вадим Александрович Бабайцев, мои однокашники Артамонов Сергей, Вовненко Александр, Гончаров Павел, Гришаков Николай, Пигеев Юрий, Смирнов Олег, Шепелин Владимир и многие другие, с кем удаётся увидеться, поговорить по телефону или переписываться по интернету.

И я, по примеру, дорогого всем нам: и суворовцам, и кремлёвцам, и офицерам Александра Ивановича Куприна, начинаю повествование с момента прибытия моего героя в училище, то есть, фактически с Золотого Километра…

Глава первая

«А из Московского… не сбежите?»

Золотой километр! Впервые Николай Константинов увидел его ещё суворовцем, когда их роту во время пребывания в Москве на парадной подготовке, привезли в училище на экскурсию. Впрочем, тогда он вряд ли смог толком рассмотреть эту ровную асфальтовую стрелу из крытого брезентом кузова огромного «Урала». В ту пору для суворовцев выделяли УРАЛы, примерно по одному на взвод. На этих автомобилях возили на ежедневные парадные тренировки, проходившие до обеда, затем, в школу, уже после обеда, ну и, конечно, на общепарадные и генеральную репетиции на Центральный аэродром, а также на ночные тренировки на Красной площади. Вывозили на «Уралах» и в увольнение на площадь перед Белорусским вокзалом. В ту пору станции метро «Полежаевская» ещё не было, и добираться до ближайшей станции Метрополитена приходилось бы на нескольких автобусах.

Экскурсия в Московское высшее общевойсковое командное училище – дело особое. В 60-е годы выпускникам суворовских военных училищ настоятельно рекомендовали поступать в командные училища и прежде всего в общевойсковые и танковые, которые стали высшими, то есть давали высшее общее образование. Правда, военное образование оставалось средним. Высшее военное давали только командные академии. Силком в командные училища не загоняли, с мнением, конечно, считались, но работу пропагандистскую вели постоянно.

Лишь теперь, направляясь в училище, вчерашний суворовец и завтрашний курсант Константинов увидел во всей красе Золотой километр, о котором к тому времени уже слышал немало. Он рассмотрел его из окна «Волги» своего дяди, который привёз его в училище к назначенному сроку.

Золотой километр – асфальтовый луч от МКАД до центральной проходной училища. Но почему золотой? Асфальт-то тёмного цвета. Да, действительно, сам асфальт тёмного цвета – даже не назовёшь точно какого. С недавних пор так и стали говорить, мол, автомобиль цвета мокрый асфальт. Но название пришло не от самой асфальтовой дороги, а от её обочин, которые аккуратно посыпались песком, и не просто песком, а где-то и каким-то образом подобранным и привезённым песком золотистого цвета. Отсюда и Золотой километр.