Анимус. Гений клана

Глава 2

Из комнаты любовники вышли лишь через час с небольшим — раззадоренные, полные энергии и довольные друг другом. Элин, хорошо помня этот отрезок своей жизни, уже был облачён в умеренно строгую форму кандидата в анимусы: рубаха со стоящим колом воротником, лёгкий, идеально подогнанный пиджак оттенка грозового неба, свободные штаны и минималистичные сапоги с довольно высоким, загнутым голенищем. Помимо формы Элин не постеснялся дополнить образ аксессуарами — как чисто декоративными, вроде серебряных запонок на рубашке, так и функциональными, вроде скрытого под рукавом браслета-хранилища.

А на голове парня как обычно царил хаос. Даже проживи он ещё сотню лет — и ничего бы не поменялось, ведь ко своим умеренно коротким волосам он относился совершеннейшим образом наплевательски. Алексия успела лишь пару раз взмахнуть расчёской, после чего ранее анимус, а сейчас всего лишь кандидат на это звание вырвался — и предпринял попытку к бегству.

— Нельзя так не любить расчёсываться!

— У меня длинные волосы? Нет. Спутанные? Тоже нет. — Элин, спускаясь по лестице и придерживая девушку за локоток, как того требовал этикет, принялся загибать пальцы свободной руки. — Я ценитель моды? И снова — нет.

— Но ты выглядишь неаккуратно, и мне это неприятно.

— Тогда я сегодня же закажу для тебя мантию. — Алексия вопрошающе посмотрела на юношу, и тот поспешил добавить: — Мне ведь тоже неприятно, когда на тебя пялятся другие мужчины. К слову, мои волосы — это несомненный плюс. С бардаком на голове на меня с меньшим шансом обратят внимание конкурентки. Здорово ведь, согласись.

Получив маленьким кулачком по рёбрам, Элин твёрдо решил не затягивать с началом серьёзных тренировок. Слишком неприятно ему было осознавать собственную слабость и беззащитность, которые не мог компенсировать опыт анимуса абсолютного ранга. На некоторые фокусы он, конечно, был способен, но фокусы при любом раскладе останутся фокусами.

Тем временем пара приблизилась к столовой довольно скромных размеров, что были продиктованы особенностями жизни клана Нойр, и Алексия, которую, между прочим, Элин родителям в роли своей женщины ещё не представлял, начала нервничать.

Как минимум потому, что этой прекрасной ночью в его комнату они забирались через окно.

— Всё будет в порядке, не волнуйся.

— Я и не волнуюсь.

«Да-да, как скажешь» — подумал парень, отчётливо ощущая бьющую Алексию дрожь.

Такое подделать было невозможно.

Первым войдя в комнату, Элин подметил отсутствие отца — и, несмотря на всю решимость быстро разобраться с этим делом, замер, стоило только его взгляду остановиться на хлопочущей над столом женской фигуре. Дыхание опытнейшего анимуса спёрло от нахлынувшего счастья, а из глаз лишь за счёт чудовищной выдержки не полились слёзы.

Настоящая, тёплая и живая мама, которой он лишился шестьдесят лет назад. Лишился вместе со всей семьёй и со всеми друзьями, а сегодня, благодаря гримуару, вернул их всех… или вернулся к ним, что к реальности куда как ближе.

— Мама. — Дождавшись, пока следующая за ним по пятам девушка не остановится по правую руку, а ничуть не удивлённый, прищуренный и самую малость хитрый взгляд женщины переместится с сына на Алексию, Элин продолжил: — Сомневаюсь, что вас надо представлять друг другу, но сообщить о своём выборе я обязан. Алексия — моя спутница. Я искренне прошу твоего одобрения, мама.

Несмотря на то, что большую часть жизни Элин прожил вне своего родного города, традиции Китежа он помнил наизусть. Здесь не было института брака, контролируемого правительством, ведь и правительства не было тоже. Власть делилась между всеми кланами, на добровольной основе соблюдающих законы, которые эти же кланы и создали. Конечно, великие кланы имели намного больший вес в сравнении с малыми, такими, как Нойр, но важен сам факт: в Китеже не было никого, чьё одобрение было необходимо всем и каждому.

В связи с этим пары, живущие вместе, получали статус спутников, а по прошествии времени, когда вести об их союзе распространялись по городу, могли обратиться к великим кланам, дабы те подтвердили законность их союза, основываясь на своих внутренних записях. Так, не допускался союз между близкими родственниками; женщина из великого клана ни при каких обстоятельствах не могла уйти в семью торговцев, ремесленников, воинов и прочих представителей низших сословий, а мужчина из низших — войти в великий клан; пресекались так же союзы древних стариков с молодыми девушками; существовало ещё множество условий, но главное уже было сказано:

Элин признал Алексию своей спутницей, о чём сейчас сообщил родительнице.

На этот непростой шаг его подтолкнуло знание будущего, в котором, реши он пустить всё на самотёк, его не ждало ничего хорошего. Слава бесполезного гуляки — рунного мастера, несчастливый союз, неодобрение, выказываемое кланом и, как вишенка на торте боли и отчаяния, падение Китежа.

Переживать это ещё раз Элин не хотел, и, будучи человеком опытным и ментально немолодым, вполне мог изменить свою судьбу. Действительно изменить, а не бегать с выпученными глазами, крича о том, как ему повезло, не пускаться во все тяжкие, бегая за каждой юбкой, и не тешить своё самолюбие победами над гениями поколения.

Он уже давно не искал чужого одобрения, как не пытался и выдумать мотивы для тех своих поступков, которые претворились в жизнь лишь потому, что ему так захотелось. Вот и сейчас он решил, что нынешняя Алексия — прекрасная, искренне его любящая девушка, которой по статусу не положено погружаться в хитросплетение межродовых интриг. Ей можно было доверить спину, не опасаясь предательства, ведь несмотря на свой испортившийся в будущем-прошлом характер она была крайне честным человеком.