Страница 14 из 41
— Техники мы сегодня смотреть не будем. — Гайо развёл руками как бы извиняясь. — К сожалению, теперь мне нужно кое-с-чем разобраться. Слишком давно я не брал учеников… особенно — вот так.
Под «вот так», похоже, подразумевались обстоятельства и скоротечность их встречи. Никаких длительных тестов, никакой притирки — небольшой разговор и одно задание, только и всего. Сотни юных анимусов, что могли лишь мечтать об учителе-абсолюте, прознав об этом вполне могли дружно пойти и вздёрнуться на суку.
Потому что это чёртов абсурд!
— Хорошо, учитель. В таком случае я, с вашего позволения, продолжу заниматься.
— Не перетрудись, юный Нойр. Энтузиазм — это великая сила и крепкий клинок, но всякий меч имеет свойство тупиться, если им безостановочно рубить.
— Я учту это, учитель.
Гайо Бельфи, развернувшись на месте, направился к выходу, размеренно постукивая посохом по каменным плитам, устилающим пол, а Элин, уткнувшись носом в вернувшийся на своё законное место свиток, думал над тем, как докатился до жизни такой. Ладно Алексия — принять её было его собственным решением, о котором он пока не жалел и вряд ли пожалеет в будущем. Но встреча с Гайо Бельфи, с тем, о ком он читал лишь в книгах, и которого почитал как основателя своей родины, Китежа…
И словно этого было мало, Бельфи смог что-то в нём разглядеть за эти жалкие десять минут, сразу же предложив ученичество. И отказ… был возможен, но если бы об этом узнал хоть кто-то ещё, то слава придурковатого чудака стала бы самым мягким из вероятных последствий. Никто в здравом уме не откажется от наставника-абсолюта, даже если тот будет убеждённым фанатиком-копрофилом. Просто потому, что высший ранг анимуса — это сила, власть и политический вес. Это человек-армия, хранитель человечества и тот, кто может себе позволить если не всё, что угодно, то очень и очень многое.
Лишь по этой причине Элин согласился, ведь даже его им восхищения было недостаточно, чтобы подвергнуть угрозе свои секреты. Гайо… Он, безусловно, могущественный анимус, но и интриган из него не хуже. На душе этого беззащитного с виду старика было столько грехов, что его можно смело назначать покровителем загробного мира — того самого, куда отправляются слишком тёмные, неисправимые души. Историю пишут победители, и Гайо написал свою, исказив одни факты, сокрыв другие и выставив в нужном свете третьи.
Элин много странствовал по миру, и потому смог составить истинную картину той далёкой эпохи. Тем делам, которые проворачивал Гайо Бельфи, позавидовали бы многие Тёмные, одни лишь имена которых заставляли детей пачкать штанишки. И этот человек с сего дня будет считаться его учителем.
А впереди, между прочим, ужин, на который приглашены и родители Алексии. Конечно, от ворот поворот после произошедшего Элину никто не даст, но разговор можно превратить в нечто ужасное даже сыпя отборными, искренними комплиментами.
Спустя несколько минут поняв, что в нынешнем состоянии запомнить что-то сверх уже выученного невозможно, а до встречи с будущей роднёй оставалось немногим больше пары часов, Элин решил немного погулять по городу, развеяться и как следует обдумать нынешнее положение дел.
При том уровне всеобщего внимания, что обеспечит статус ученика анимуса-абсолюта, скрываться будет непросто. Не будет никакого окна в полгода-год, на которое Элин рассчитывал, планируя своё развитие. Придётся всё делать на виду, из-за чего о тёмных искусствах придётся забыть…
«А нужны ли они мне, эти запретные техники?»
Элин успел выйти из библиотеки и пройти километр с небольшим, прежде чем его голову навестила такая простая мысль. С покровительством учителя, анимуса-абсолюта, можно будет не беспокоиться о тех проблемах, что могли доставить его, Элина, недоброжелатели. Вне зависимости от того, какой класс выберет Гайо в качестве наиболее подходящего, соседство со всеми сливками кланов ему заказано. Иначе к чему учитель упомянул «тот единственный класс, что способен что-то тебе дать»?
Аристократия учится не в одной группе, а в нескольких. Чуть больше классов выделено для талантливых детей горожан, и парочка — для сирот. Отдельно стояли специализированные факультеты, куда разбирающиеся в вопросе родители посылали своих чад под собственную ответственность. Ведь сражаться может кто угодно, а вот профессионально заниматься рунным письмом — единицы. Да и не нужны были городу бесконечные армии мастеров рун: хватало тех немногих, что учились в пресловутых специальных группах.
Руны…
Элин подумал, что, вероятно, Гайо решил на первых порах отправить его именно в такой факультет, где наставники смогут раскрыть его «талант» к рунному письму. Боевые техники разучить можно когда угодно, а вот заложить основы для ремесла только в очень юном возрасте, и чем младше кандидат — тем лучше.
Можешь держать в руках перо и понимать человеческую речь — можешь и учиться.
Тем временем солнце оказалось очень близко к горизонту, а Элин, прикинув время, направился к дому… и лишь завидев патруль вспомнил о том, что Китеж был одним из немногих городов, в котором действовал комендантский час. Эта важная деталь совершенно вылетела из его головы, и потому теперь на целенаправленно к нему приближающихся мужчин он смотрел с дикой тоской во взгляде.
Выслушивать нотации людей, которые будут находиться в своём праве — последнее, чего он сейчас желал.
Элин прикрыл глаза, и тут же словно с головой окунулся в грязную, мутную воду. Сила, наполняющая всё живое и присутствующая даже в воздухе, здесь имела грязный, серый, противный и мерзкий оттенок. Чем же он, этот оттенок, является на деле?
Выжимкой, концентратом эмоций людей, растений и демонических зверей. И эта энергия медленно, но неумолимо изменяла чувствительных к ней анимусов. Коверкала саму их суть, искажала душу, перекраивая её под себя и предавая необходимую форму. Помести лист бумаги в краску — и чистым он остаться уже не может.