Страница 75 из 92
— …Ты всегда говорил «я». Я то, я это… Этого «я» победил, этого тоже «я» победил. А я всегда думала, что это были «мы… «Мы»… — девочка наклонила голову.
— Но больше я так не думаю, — сказала она и снова подняла на него свои глазки:
— Теперь это действительно «ты», один. И «я» тоже одна. Я могу тебе иногда помогать. Но только если ты попросишь заранее. И только если захочу. Ясно?
Фан Линь смиренно кивнул.
Затем мужчину кивнул ещё раз, встал и с трудом сдерживая улыбку вышел за дверь…
64. Актуализация Дао
Когда Фан Линь вышел за дверь, мужчина таки спустил с поводка свою улыбку, — он размялся, ещё немного постоял, с довольно глупым выражением лица, и удалился в коридор; в это же время Тайи посмотрела на лежащий перед собой листок договора и вздохнула.
— Даже не прочитал… — произнесла девочка и цокнула языком.
— Я не понимаю… — вдруг обратилась к ней Нин Юэ, голосом тихим, но в то же время сильным, и становящимся, с каждым её словом, всё громче: — Если ты не доверяешь ему, зачем ты соглашаешься на всё это? Просто хочешь помочь?
Тайи взглянула на неё, потом снова на контракт:
— Это не для него, — объяснила девочка. — А для меня… — сказала она и ущипнула зубками нижнюю губу.
— Для тебя?
— Я хочу помочь ему, немного, это правда, но ещё… Я не то чтобы… Ненавижу быть бронёй… — призналась Тайи.
— Мне нравится, иногда… Это так просто, наверное потому что моя природа…
— Тогда?.. — растерялась Нин Юэ.
— Но мне страшно. Быть артефактом даже слишком просто. Я… Иногда мне даже казалось, что я как будто растворяюсь в этом. Ещё немного и стану совсем как «вещь». Например, когда он сражался и всех побежал, все тогда смотрели на него, а я в это время думала — я ведь тоже тут, но меня не замечают… И ещё он постоянно говорил это я, я… Так бесит, — девочка хмыкнула.
— И в то же время мне было страшно, потому что мне это нравилось…
Страшно… Ибо Тайи чувствовала, что ещё немного и она совсем исчезнет.
Именно страх, не обида на Фан Линя за его тогдашние слова, а тот образ, который он нарисовал, образ её сидящей на могиле и обвивающей его холодное и мёртвое тело окончательно довёл девочку, именно он заставил ей побороть робость; она вышла и хлопнула дверью тогда из-за злости, но именно страх не позволил ей вернуться несмотря ни на что.
Заставил уйти.
Что было довольно непросто для брони. Без воина она неполноценна. Просто чтобы перемещаться, ей приходилось прятать себя настоящую внутри сумки и проецировать душу наружу, делая вид, что сумку эту тянет ребёнок…
Первая время её отдельная жизнь вообще напоминала дурной ситком, пропитанный чёрным юмором. На своей первой работе Тайи наряжалась не в платья, а в костюм на все тело, костюм огромной розовой панды, которая раздавала детям шарики в парке развлечений. Зарплата была мизерная. Девочки всё время стояла на грани того, чтобы просто отключиться и впасть в гибернацию от голода. Чтобы этого не допустить, Тайи приходилось экономить силы и всё свободное время проводить в спячке, — в итоге она работала двенадцать часов, потом на двенадцать часов засыпала, просыпалась и снова шла на работу. А труд — это труд даже и для брони. Девочка изнемогала.
Но держалась.
Вспоминая то тяжкое время? Тайи снова посмотрела на контракт.
— Я многого добилась, — сказала она уверенным голосом. — Я не хочу всё это потерять. Не хочу снова быть просто бронёй. Мне всё ещё… быть на людях, — она немного опустила голову. — А с ним просто, но я не хочу так. Это бумажка — это барьер между нами. Мне с ней проще… — призналась девочка.
— К тому же, — добавила она чуть тише. — Теперь, когда это я и он, мне будет проще понять, что я вообще о нём думаю…
Именно в этом была причина контракта, но Фан Линь понимал её совершенно иначе. С точки зрения мужчины, Тайи предложила ему всё это только потому, что он уже был стар. Ему оставалось недолго. Девочка хотела попрощаться с ним таким вот способом, высказать свою благодарность, ну и из-за профессиональной деформации, наверное, ей нужно было всё это закрепить контрактом. А может так она хотела показать, что их отношения сугубо деловые? Фан Линю не хотел даже гадать.
Теперь, когда всё уже было обговорено, мужчина сильно жалел, что не сказал ей, что возможно он всё ещё мог культивировать. С одной стороны, это ещё следовало подтвердить, ведь всё это вполне могло оказаться просто фантазией из которой на деле ничего не выйдет, а с другой он чувствовал себя немного виноватым, как будто он утаил это от Тайи; мужчина решил обязательно ей всё потом рассказать и переписать контракт, если будет нужно. Но это всё, конечно же, если потом он не будет опять сидеть как деревянная кукла и тупо кивать — вспоминая теперь о встрече как бы со стороны, Фан Линю находил своё поведение крайне нелепым и убогим.
И причиной тому была одна его дурная повадка.
Перед людьми, перед которыми он провинился, так что даже сам признавал свою вину, или которым он был по гроб должен за какие-то лишения, мужчина всегда становился чрезвычайно неловким. Его прямо сжирало волнение, и он начинал напоминать какого-то робкого мальчишку.
Забавно, ведь большинстве таких людей были женщинами, что делало его странную молчаливость в их компании ещё более смехотворной…
Вспоминая одну такую женщину, Фан Линь встал посреди округлого коридора и стал теребить колечко в своём ухе.
Теперь, когда у него появился шанс снова культивировать, возможно он сможет вернуть ей всё, что задолжал… Это было бы чудесно, прямо как в сказке, но мужчине уже привычен был тот унылый треск на сердце, с которым разбиваются надежды; он решил сперва убедиться в том, что культивация и вправду возможна с его то дряхлым телом. А для этого ему нужно было встретиться с одним человеком. Собственно, их маршрут и так лежал в его обитель, что было довольно-таки кстати.
Ну а пока Фан Линь решил заняться культивацией кое-кого другого. Он прошёл коридор, вышел в столовую, и свернул в другой. По пути мужчина заметил, что внутри судно было немного больше, чем снаружи, видно потому что здесь была установленная формация расширения пространства.
Фан Линь вернулся в комнатку, в которой проснулся. Она была немного больше столовой, но половину её занимали шкафы с одеждой.
На полу в комнатке, на небольшом покрывале сидела Мая. Девочка вскочила и поклонилась мужчине:
— Мастер…
— Он самый. Займёмся актуализацией твоего Дао.
— А? Уже? — растерялась Мая.
Фан Линь заметил волнение в её глазах и покачал головой. Нет, сейчас актуализировать Дао было рано. Следовало её сперва отвлечь, успокоить:
— После, через часик где-то. Сперва переоденься, ты когда последний раз меняла одежду? Я хотя бы искупался, — заметил Фан Линь, вспоминая как девушка в чёрном вбивала его в воду.
Мая кивнула, а потом немного растерялась:
— А… Мне нечего надеть…
— А в этой твоей штучке совсем одежды нет? — спросил он, присаживаясь на пол.
Мая взглянула на свой браслет и качнула головой.
— Тогда поищи в шкафах, может там что-нибудь найдётся, — мужчина показал на шкафчики, а потом добавил, когда Мая стала мяться, — давай, сомневаюсь, что Тайи тебе откажет.
Девочка ещё немного помялась, кивнула и наконец прошлась к шкафчикам. Мая открыла первый, пробежалась глазками по ряду платьев и открыла второй…
— Не слишком мелко? — поднимаясь и шагая на выход из команды, Фан Линь вдруг вспомнил разницу в размерах. Он остановился и предложил:
— Может в штаны какие как в шорты налезешь?
— Как скажете, Мастер… — кивнула Мая и стала открывать шкафы один за другим, в поисках штанов. Мужчина покачал головой и уже собирался освободить от себя помещение, как вдруг дверь перед ним открылась сама собой, — в проеме показалась Цинь Жуа.
— Ох, — улыбнулась она, когда заметила Маю возле шкафчика:
— Наконец решили сменить гардероб, юная госпожа? Позвольте мне помочь. Как насчёт розового, под цвет вашей пижамы? Кстати говоря, я захватила её с собой. А может вам в неё нарядиться?