Жалобная книга

Знал я и то, что книги Михаэля на русский язык никто до сих пор не переводил. Изумлялся нерасторопности отечественных издателей: всякую мутотень тоннами на рынок выбрасывают, а о Михаэле Штраухе слыхом не слыхивали.

И вот, оказывается, спохватился кто-то. Славно.

Славно-то оно славно, но чтобы Варя оказалась переводчицей Штрауха?! Девушка, которую мне предстоит посвятить в основы искусства хищения чужих судеб, переводит на русский язык книгу моего учителя. Забавно.

Впрочем, нет. Не «забавно». А очень и очень серьезно. Настолько серьезно, что кровь стынет в жилах, зато слюна закипает во рту. Ни с места двинуться, ни слова вымолвить.

– Михаэля Штрауха, он у нас еще никогда не издавался… Да что с вами? – тревожится Варя. – Что-то не так?

Мне удается, наконец, подчинить себе взбунтовавшиеся было органы речи.

– Наоборот, – говорю. – Все настолько так , вы вообразить не можете. Михаэль Штраух мой… Ну да, можно сказать, «друг». Он… Впрочем, это отдельная история. Я вам расскажу, если захотите.

– Вы знакомы со Штраухом?!

Теперь приходит Варина очередь неметь и цепенеть. А также бледнеть, шататься и хвататься за колонну , – давным-давно я подцепил этот дивный набор штампов у Александра Дюма и до сих пор с удовольствием извлекаю на свет божий всякий раз, когда требуется посмеяться над бурными переживаниями, чужими, или собственными.

Чаще – второе. Я, в сущности, вполне великодушен.

– Не просто знаком, – отвечаю. – Нас связывает своего рода братство. Я с удовольствием расскажу вам эту историю. Но она, предупреждаю, очень длинная. И мне нужно собраться с мыслями и понять, с чего начать… Давайте так: сперва вы мне все-таки погадаете, как обещали. А потом я к вашим услугам.

Я, честно говоря, в восторге. Теперь все будет гораздо легче. Михаэль, пройдоха, и тут ухитрился мне помочь. Вот уж сюрприз, так сюрприз!

– Господи, – говорит Варя, – конечно. Конечно, я вам погадаю. Я же обещала. Да-да-да. Просто вы меня совсем огорошили.

– А вы – меня. Сколько лет уже жду, что Михаэля кто-то переводить возьмется – и нате! Познакомился с переводчицей. Заодно и сам, наконец, почитаю, что он написал. Должно быть здорово…

– Так вы не читали его книг? – изумляется.

– Я знаю примерно полсотни немецких слов. Какое уж тут чтение…

– А как же вы с Михаэлем разговаривали? – недоверчиво хмурится она.

– Ясно как. По-английски. Не уверен, что уроженец Соединенного Королевства, случись ему присутствовать при наших беседах, понял бы хоть слово, но мы всегда оставались довольны ходом переговоров. Троечники, два сапога пара.

Варя смеется и усаживается, наконец, в кресло. Я устраиваюсь напротив.

– А что, собственно, вы хотите узнать? – спрашивает. – Меня, честно говоря, не покидает ощущение, что это скорее вы мне гадать должны, а не я вам. Чует мое сердце, потом окажется, что вы этим делом чуть ли не с рождения промышляете, и половину руководств для начинающих самолично написали, под разными псевдонимами. Скажете, не так?

Чутье у нее действительно из ряда вон. Другое дело, что точности формулировок одним чутьем не добьешься.

– На картах, – говорю, – я вообще не гадаю. Никогда не пробовал.

Молчит, хмурится. Явно ждет чего-то большего. Неожиданное признание таинственного незнакомца – вот что от меня сейчас требуется.

Ну, ладно. Мне не жалко.

– А вот другими способами – это пожалуйста, – объявляю, выдержав паузу. – Могу просто книжку для вас открыть, пальцем ткнуть наугад. Могу тень вашу булавкой уколоть и послушать, как она запоет. Могу трещины на стенах поискать и расшифровать, если терпением запасетесь: дело долгое… Но насчет карт не переживайте, тут я полный профан. И мне действительно очень интересно.

– Но, получается, вы и так все про себя знаете, – обиженно говорит Варя. – Зачем еще и карты?..

– Себе гадать – нема дурных, – смеюсь. – Поначалу, конечно, каждое утро интересовался, как у меня дела. Задолбал Небесную Канцелярию расспросами. Но желание гадать для себя проходит очень быстро. Разве что, в совсем уж экстренных ситуациях…

Не объяснять же ей, что человеку, который отказался от сомнительного удовольствия проживать собственную жизнь в обмен на возможность таскать из синего пламени чужие каштаны, мантические практики ни к чему. Что было, что будет, чем сердце успокоится, – какая теперь, к шайтану, разница?!

Но Варя и так меня поняла. Закивала одобрительно.

– Я себе тоже очень редко гадаю. Почти никогда. А вот сегодня – целых два раза. Такой дурной день…

А сама улыбается как сытая, обласканная кошка. Побольше бы, дескать, таких дурных дней.

Понимаю.

– Что же вы хотите выяснить? – после недолгой паузы спрашивает Варя. И тут же перебивает себя: – Впрочем, мне знать необязательно. Важно, чтобы вы сами для себя сформулировали вопрос. А мне только в самых общих чертах скажите, чтобы выбрать оптимальный расклад. Ну да что я вам объясняю…

– Сейчас сформулирую, – обещаю. – И вам скажу, у меня секретов нет. Я хотел узнать, зачем мы с вами встретились. Вот, собственно, и все. Предельно честно, правда? Вы себя о том же спросили, еще в кафе, знаю. То есть, вам, думаю, просто стало интересно, кто я такой. И выпал Аркан «Дьявол». Двусмысленная ситуация, не спорю…

Она уже готова возмутиться: ну да, только что уверял ее, что ни черта не смыслю в картах Таро – и на тебе. Того гляди, длинную лекцию о множестве разночтений Пятнадцатого Аркана заведу.

– Ну разумеется, я читал какие-то книжки про Таро, – говорю. – И кое-что из них уяснил – теоретически. Но гадать никогда не пробовал. Правда.

– Горе мне с вами, – ворчит Варя. – Чувствую себя как на экзамене. Но… Что ж, спасибо вам за такой вопрос. Мне и самой интересно: зачем? И многое другое мне интересно… Ладно, вот вам карты. Хотите, помешайте, хотите, просто в руках подержите. Это все равно.

Принимаю из ее рук колоду. Не Райдер, Кроули. Уважила5 .

Карты большие, в моих руках едва помещаются. Как же она-то их тасует? Впрочем, пальцы у нее длинные, справляется, небось…

Несколько секунд спустя убеждаюсь: да, еще как справляется! Словно бы специально для этих ловких рук делали колоду. Загляденье.

5

Речь идет о выборе между двумя самыми популярными в XX веке традициями Таро. К одной из них относится колода Райдера, разработанная английским оккультистом Артуром Эдвардом Уэйтом. Уэйт придумал собственную колоду карт Таро, которую под его руководством нарисовала художница Памела Коулман-Смит. Впервые изданная в декабре 1909 г., лондонским издательством «Райдер», эта колода впоследствии получила название «Райдер-Уэйт-Смит»; однако часто ее для краткости называют «колодой Райдера». Колода Кроули (официальное название «Таро Тота») создана несколькими десятилетиями позже. Ее нарисовала художница Фрида Харрис под личным руководством Алистера Кроули. Каждая из описанных традиций имеет свои достоинства; однако для правильного понимания реакции персонажа («уважила») следует знать, что многие профессиональные тарологи предпочитают пользоваться колодой Райдера для решения повседневных, ординарных проблем, но в исключительных случаях прибегают к помощи колоды Кроули, втайне считая ее не просто системой гадания, но и могущественным магическим инструментом, способным кардинально переменить ход событий.