Страница 7 из 8
– Димон, шпора левая!
– А я вроде что-то решил. Два уравнения. Глянь, правильно?
– Нашёл к кому обратиться, – я краем глаза заглянул в листок Димона. – Не-е, здесь точно не так.
– Почему?
– А где хлор?
– Какой хлор?
– Обыкновенный. В первой части уравнения у тебя есть хлор и он вступает во взаимодействие.
– Ну!
– Во второй части у тебя его почему-то уже нет. Он улетучился, что ли?
– Ё-моё! Всё так круто было без него.
– Ага. Круто для тебя, но не для хлора.
– Нафига мы вообще химию учим? Зачем она мне нужна?
– Это ты у химозы спроси.
Пока Димон зачёркивал свои каракули, я попытался решить уравнение. Решал, решал и вроде бы решил. Теперь бы ещё узнать, правильно или нет. А спросить не у кого. Впереди сидит Светка Парамонова, но в химии она понимает меньше моего. Сама уже два раза оборачивалась и шептала: «Глеб, ты что-нибудь решил?» Я мотал головой, Светка закатывала глаза и отворачивалась.
На соседнем ряду сидит Сонька Яковлева – отличница. Но характер у неё… Из-за того что Сонька часто стучит на нас учителям, с ней мало кто общается. Сонька сама по себе, мы сами по себе. Зато о Яковлевой все дружно вспоминают на контрольных, когда времени до конца урока остаётся мало, а на парте лежит чистый лист. Тогда со всех концов слышен громкий шёпот – вот как сейчас:
– Сонь, – это Миха. – Сонь, дай списать второе уравнение.
– Сонька, ты всё решила? – Стасон тыкал Яковлеву ручкой в спину, нервно поглядывая на часы.
Сонька ехидно улыбалась, чувствуя себя хозяйкой положения. Списывать она даёт, но крайне редко и не всем. Я решил испытать судьбу.
– Стас, Соньку позови.
Стасон снова ткнул Яковлеву ручкой.
– Отстань, – шикнула Сонька.
– Тебя Глеб зовёт.
Сонька повернула голову.
– Сонь, – я скорчил гримасу и развёл руками, – напиши, как решать третье и четвёртое уравнения.
– Сонь, а мне первое, – попросил Димон.
Соня кивнула и отвернулась.
– Не понял, она согласилась, Глебыч?
– Вроде да.
– Не верится.
– Сейчас узнаем.
Прошло две минуты, и Сонька передала через Стасона клочок бумаги. Стас развернул его и начал читать.
– Стасон, давай сюда.
– Это Димкин вариант, – сказал он, бросив нам на парту скомканный лист.
Я поймал Сонин взгляд, и она знаком показала, что сейчас напишет мне решение двух уравнений.
– Глебыч, она издевается.
– Кто?
– Сонька.
– Чего она тебе написала?
– Ответ: гидроксид натрия (раствор) и карбонат кальция (осадок).
– Ну и?
– Что и? Как это по-русски будет?
– Ты даёшь, – я взял лист и начал писать. – Смотри сюда. Раствор гидроксида натрия – два, натрий, О АШ плюс осадок карбоната кальция – кальций, Ц О три.
– Понял. Спасибо.
Вскоре Соня передала Стасону сложенный вчетверо тетрадный лист. И опять Стасон открыл его, прочитал и… Вместо того чтобы отдать мне, начал переписывать решение.
– Стас! Стас, не наглей.
– Успеешь, Глеб.
– Пять минут осталось.
– Погодь.
– Стасон, гони листок!
– Ещё пару секунд.
Я уже собрался вырвать у Стасона листок и тут наткнулся взглядом на нашу химозу. Она стояла возле парты Яковлевой и смотрела на меня своим фирменным, как мы его называли, химическим взглядом.
– Глеб, сколько можно вертеться? Почему ты ничего не пишешь?
– Я пишу.
– Урок заканчивается. Поторопись.
Химоза всё стояла у первой парты, Стасон самозабвенно списывал решённые Сонькой уравнения, а я, задыхаясь от злости, сжимал и разжимал кулаки. Это ж чистой воды подстава. Неужели Стасон думает, что ему это с рук сойдёт? Сейчас прозвенит звонок, и я… Нет, устраивать разборку в школе не хочется. Разберусь со Стасоном на улице. Не первый раз он кинул мне подлянку, поэтому наверняка прекрасно понимает, что домой сегодня вернётся с фингалом.
Прозвенел звонок. Стасон вскочил, протянул химозе листок и направился к выходу. Я рванул следом.
Взяв мою контрольную, химичка сказала:
– Глеб, ты забыл подписать работу.
Стасон уже вышел из класса.
– Сонь, дай на секунду ручку, – и, не дожидаясь её ответа, я выхватил у Яковлевой ручку, нацарапал на листе свою фамилию и выскочил в коридор.
…Разобраться со Стасоном было решено возле его дома, в арке, недалеко от подъезда. Крутую драку я устраивать, разумеется, не буду, но как следует проучить Стаса считаю делом чести.
Странно, но Стасон пошёл совсем в другую сторону: он пересёк школьный двор, перешёл дорогу и не спеша потопал вдоль многочисленных магазинчиков. В этот момент позвонила Люська.
– Глеб, у нас сегодня дополнительные по алгебре, я задержусь.
– Зачем ты мне это говоришь? – Я заметил, как Стасон остановился у витрины и резко обернулся.
Я неуклюже отскочил назад и наступил на ногу усатому мужику в кепке.
– Затем! – кричала Люська. – Ты забыл, что дома пра? И с ней сидит Инга, я ей сказала, что сегодня мы будем дома около двух часов.
– Ничего с твоей Ингой не случится, посидит чуть дольше.
– Глеб!
– Я не могу сейчас. Дела! И потом, Люсь, Диана платит ей деньги, так что не парься.
– А ты где?
– Много будешь знать, скоро…
– Глеб!
– Всё, пока, – убрав телефон, я продолжил слежку за Стасом.
Конечно, можно было бы плюнуть и вернуться домой, но я не мог себе позволить дать задний ход. Решение я принял и даже морально подготовился к завтрашним крикам матери Стаса, которая обязательно примчится в школу к Штангенциркулю и обвинит меня в разбойном нападении на её драгоценного Стасика. Мать Стаса и наша завучиха хорошие приятельницы, и я готов поклясться, что Штангенциркуль не упустит шанса вызвать меня к директору, отчитать там по полной программе, пригрозив педсоветом и отчислением из школы.
И пусть. Для меня сейчас главное – поставить Стасона на место, иначе сам себя уважать перестану.
Стас заскочил в булочную, провозился там минут пятнадцать (я видел через стекло, как он топчется у кассы, считая мелочь), купил шоколадный батончик и пошёл дальше. Мне сначала показалась, он идёт просто так, бесцельно, проветривает голову после контры. Но метров через сто Стасон притормозил возле магазинчика Горбоносой, постоял минуты полторы, поглазел по сторонам и толкнул стеклянную дверь.
Горбоносой мы прозвали хозяйку магазина «Всего понемногу» – за её длинный нос с внушительной горбинкой. Он сильно её уродовал, некоторых покупателей внешний вид старухи отталкивал, а маленькие дети начинали реветь. Сколько лет Горбоносой, я не в курсе. Ей запросто можно дать как шестьдесят, так и семьдесят, а то и все восемьдесят. Из-за длинного горбатого носа, серого лица, маленьких глазок, тонких губ и мышиного цвета волос возраст старухи не поддавался определению.
Свой магазинчик «Всего понемногу» она открыла в нашем районе несколько месяцев назад. Тогда многие говорили, что долго он не протянет – прогорит. Неудачное было местечко. Магазины здесь менялись с завидным постоянством. Сначала тут продавали ткани, потом сувениры, канцтовары, потом открылся видеосалон, а перед самым появлением Горбоносой в магазине торговали кормом для животных.
«Всего понемногу» оказалось самым подходящим названием для магазинчика: товар у Горбоносой был весьма разнообразен. Всем желающим предлагались многочисленные сувениры, копилки, шкатулки, подушки, пледы, цветочные горшки, нэцкэ, брелоки, старинные вещицы вроде древнего абажура и тяжёлых подсвечников, рассыпающиеся книги в кожаных переплётах, Например, моя помешанная на фэн-шуй соседка несколько раз покупала у Горбоносой фигурки зверей: слоников, жабу, сидящую на монетах, различных хотеев и музыку ветров. Даже Люська однажды купила в магазине забавный коврик для ванной. Когда на него наступали, он издавал хрюкающие звуки, и создавалось ощущение, что наступаешь на поросёнка.
Цены у Горбоносой были занижены, и многих это удивляло. Покупатели не понимали, почему она просит за свой товар в разы меньше, чем другие продавцы за аналогичные вещи. Старуха вылетит в трубу, не раз говорил Димон, когда мы проходили мимо магазина. Но время шло, а в трубу его хозяйка не вылетала. Во всяком случае, пока.