Любовь и волки

И повел меня к вип-местам. «Точно, Серов», — промелькнула мысль, и я еще больше занервничала. Однако Аркадий двинулся дальше и, кажется, кабинка, к которой он так уверенно направлялся, принадлежала… Волковым. Последние же сомнения развеялись, когда я увидела за столиком Глеба. Только он, кажется, при виде меня удивился ничуть не меньше моего. Его глаза округлились в ошеломлении и со словами:

— Аня, это ты? — он подскочил с места.

— Глеб, а ты что здесь делаешь? Выходит, это твоя записка? — выдохнула я на эмоциях. — Что за розыгрыш? Я же…

— Подожди, подожди, — Глеб попытался остановить поток моих слов. — Я сам не понимаю, что происходит… И о какой записке ты говоришь, Аня?

— Вот об этой, — я положила перед ним на стол уже помятый от десятка перечитываний листок.

— Простите, господин Волков, — вклинился в наш бурный диалог Аркадий, — ужин вам нести?

— Меню? Несите, — кивнул Глеб, скорее, на автомате, поскольку в этот момент изучал мою записку.

Аркадий ушел, а я опустилась на диванчик, поскольку ноги от всех переживаний и нервотрепки враз ослабли.

— Мне тоже пришла записка, — сказал Глеб потом, и я взметнула на него удивленный взгляд. — Очень похожего содержания…

— Что ж ты сразу не сказал? И что это тогда может быть? — я была растеряна. — Нас разыграли?

— Похоже на то… — Глеб тоже сел и взъерошил себе волосы. Несколько прядей стали торчком наподобие ушек. Волчьих ушек…

Я мотнула головой, прогоняя ненужные ассоциации.

— Не понимаю, кому это нужно… — вздохнула, откидываясь на спинку сидения. — Я ведь голову себе сломала, кто это может быть… Уже и на Серова думала, и на чужака, о котором ты говорил…

— Ты подозревала этих людей, и все равно пришла сюда? У тебя совсем нет инстинкта самосохранения? — уже по заведенной традиции стал отчитываться меня Глеб. — Я же просил, умолял тебя никуда не ходить одной! А тут понеслась очертя голову!

— Во-первых, — я воинственно скрестила руки на груди, — я пришла сюда не одна! На улице дежурит целый отряд из семьи Полоскунов. А во-вторых, где ты сам был весь день, а? Я, между прочим, несколько раз порывалась поделиться с тобой этим! А ты? Сбежал сразу после конкурса, как раз тогда, когда и попала ко мне эта дурацкая записка! Потом тебя не было дома… Пришлось брать охрану в другом месте!

— Думаешь, тебя бы еноты сильно защитили? — вдруг усмехнулся Глеб.

— Ну а что делать, когда все волки разбежались? — я посмотрела на него с вызовом.

— Ваш ужин, — вернувшийся Аркадий принялся расставлять на стол какие-то мудреные закуски, следом подбежал официант и поставил ведерко с шампанским.

— Постой, Аркадий, но мы ведь просили меню… — недоуменно произнес Глеб. — Мы не заказывали всего этого…

— Ничего не знаю, — невозмутимо отозвался тот. — Это было заказано заранее. А меню я вам сейчас дополнительно принесу… Если захотите что-то еще. Да, горячее скоро тоже будет… Ягненок в вине.

— Кажется, теперь я знаю, кто автор записок… — выдохнул Глеб, качая головой. — Аркадий, отмените ягненка. Или лучше заверните его нам с собой потом. А сейчас принесите лосося в грейпфрутовом соусе. Ты ведь не против?

Я лишь отрицательно мотнула головой. Баранину я не любила, и Глеб это знал, а вот рыба, да, — мое блюдо.

— Как скажете, господин Волков, — с легким сожалением ответил Аркадий. — А десерт «Пьяная вишня» оставлять?

— Оставляйте, — разрешил Глеб.

— Так кто прислал нам записки? — вкрадчиво спросила я, когда мы с Глебом снова остались одни.

— А ты еще не поняла? — хмыкнул Глеб. — Графиня Волкова, она же Софья Ильинична, она же моя бабушка… И как я сразу не догадался? Когда прочитал в записке, чтобы ждал в ресторане на своем вип-месте… Ну, бабуля, вечером нас ждет серьезный разговор!

— И зачем она это сделала? — я все еще пребывала в растерянности.

— Возможно, — Глеб улыбнулся, — чтобы нас помирить.

— Помирить? А разве я ей нравилась? — с неверием уточнила я.

— А ты сомневалась? — Глеб приподнял одну бровь. — Я же тебе говорил, что вы поладите…

— И все же, я бы не сказала, что она испытывает ко мне теплые чувства, — чтобы чем-то занять себя, я подвинула к себе порцию салата и начала ковырять его вилкой.

— Ты ошибаешься, это раз, — ответил Глеб, тоже нацелившись на закуску, только грибную. — Ну а два… Ей, ко всему прочему, очень хочется досадить моей тете и ее невестам. Уж очень она злится на ее сватовство, да еще и с Серовыми.

Второй вариант, зная уже немного Софью Ильиничну, был более похож на правду, а вот насчет симпатий ко мне, я бы не торопилась утверждать.

— Так ты мне не ответил на мой вопрос, — напомнила я. — Где был весь день? 

— Да по делам бабули мотался, у нее очередные идеи фикс по обустройству дома, — отозвался Глеб. — Но, если бы я знал, что ты меня ищешь… А ведь, между прочим, есть телефоны для связи. Почему не позвонила?

— Как будто ты сам не знаешь, что у вас здесь связь ловит через раз… — я усмехнулась. — Ладно, хорошо, что все вышло вот так… Хотя подобного сводничества я и не люблю.

— Я тоже рад, — Глеб улыбнулся, глянув на меня с нежностью.

— А на кого ты подумал, когда получил записку? — вспомнила, что еще не интересовалась этим вопросом.

— Да просто был заинтригован, — пожал Глеб плечами.

— Не испугался? Не подумал на того чужака, о котором говорил мне?

— Я не боюсь того чужака, — ровным голос ответил Глеб. — За себя не боюсь. И навряд ли тот, о ком я думаю, так поступил.

И снова в его нарочито спокойном голосе я уловила фальшь. Уверена, именно на встречу с тем чужаком он сюда и пришел. И волновался в преддверии не меньше моего. Только опять не хочет ничего рассказывать, скрывает. Эх, Глеб, если бы не твои бесконечные тайны, возможно, я бы уже на несколько шагов была ближе к тебе…

— Мила! — вспомнила я тут о моей «охране». — Надо же их предупредить, что со мной все в порядке!

— Я сам схожу, сиди, — сказал Глеб и поднялся.

Отсутствовал он достаточно долго, я даже немного стала волноваться. За это время Аркадий принес горячее, но я не прикасалась к рыбе до прихода Глеба.

— Я отвел их в кафе, купил всем мороженое в качестве компенсации за потраченное время, ну и благодарности, — объяснил он свою задержку.

Я, расслабившись, улыбнулась ему:

— Спасибо. И садись скорее, горячее стынет…

Несмотря на напряженное начало, остаток ужина прошел приятно. Мы старались говорить о нейтральных вещах, вспоминали веселые случаи из своей жизни, посплетничали немного об Акулине и Игнате, я рассказывала о своих нескучных буднях у Полоскунов. После ужина еще немного прогулялись по главной площади, Глеб купил мне охапку воздушных шаров, и вообще, этот вечер, стараниями Софьи Ильиничной, все же стал смахивать на настоящее свидание.

Домой уже возвращались в потемках.

— Я, кстати, сразу понял, чей это пирог, — внезапно произнес Глеб, усмехаясь. — И мне он очень понравился…

— Мне приятно, — ответила, пряча улыбку. — Я старалась…

— Хотел бы попросить испечь такой же пирог уже лично для меня, но все же не рискну пока…

— Поживем — увидим, — отозвалась я, чувствуя, как щекам становится горячо. Ему все-таки удалось смутить меня.

— Пришли, — сказала, останавливаясь у калитки. — Спасибо за приятный вечер. И Софье Ильиничне передай то же, хотя мне и не нравятся такие уловки…

— То есть все было не зря? — Глеб чуть наклонился ко мне, отчего показалось, что он собирается меня поцеловать. Но он все же не торопился этого делать, просто стоял и внимательно смотрел в глаза.

— Возможно, — ответила я почти шепотом. — Спокойной ночи?

— Спокойной ночи, — Глеб быстро поцеловал меня в висок и торопливо пошел прочь.

Глава 23

Это была, пожалуй, первая ночь в Больших Перевертышах, когда я спала без тревожных снов. Кажется, мне даже снилось что-то романтическое, но к утру от этих сновидений осталось лишь приятное послевкусие и приподнятое настроение. Проснувшись, я еще некоторое время нежилась под одеялом, вспоминала вчерашний вечер… Мысленно ругала Софью Ильиничну, а в следующую секунду уже была ей благодарна.