Страница 23 из 54
– Ну и что бы вы посоветовали Нериссе?
Я пожал плечами.
Пока еще не знаю... Наверное, сменить тренера.
Мы вернулись на трибуну, а Лебона пробежала так, как я предсказывал. Так как ван Хурен и я неплохо чувствовали себя в обществе друг друга, мы отправились туда, где стояли столики, и заказали прохладительное.
Это был первый теплый день после моего приезда, посетители снимали пиджаки.
В ответ на мое замечание о погоде ван Хурен вздохнул.
– Мне больше нравится зима, – сказал он. – Здесь тогда прохладно, сухо и солнечно. Летом чересчур влажно и жарко.
– Мне казалось, что Южная Африка – страна почти тропическая.
– Так оно и есть. На побережье всегда жара, даже в это время года.
На наш столик упала тень. Я поднял голову.
Эти двое были мне очень хорошо знакомы: Конрад и Эван Пентлоу.
Я представил их ван Хурену и принес стулья. Конрад, как всегда, был настроен поговорить, но Эван опередил его.
– Теперь ты уже не сможешь показаться на премьере «Человека в автомобиле», – пустился он с места в карьер.
– Не много ли на себя берешь? – спросил я в шутку, – это ведь не только твоя картина.
– Моя фамилия стоит первой, – отрезал он, – перед названием.
– До моей?
Я знал стиль подачи титров в фильмах Пентлоу. Сначала большими буквами его фамилия, потом название картины, а уже потом – фамилии актеров, причем такими мелкими буквами, что прочитать невозможно. Чистый разбой.
– До фамилии первого режиссера, – ответил Эван.
Это было только справедливо, Эван снял треть материала, но фильм сделал он.
Ван Хурен следил за нашей стычкой с интересом.
– Все именно так, как я слышал, – констатировал он, – очередность в титрах для вас главное.
– По титрам видно, – улыбнулся я, – кто на ком едет.
Эвана не хватило на то, чтобы рассмеяться. Он без перехода стал говорить о своей новой картине.
Это аллегория. Каждой сцене с людьми соответствует сцена из жизни слонов. Сценарист настаивает, что положительными героями должны быть слоны, но из научных работ я узнал поразительные вещи об этих милых животных. Вы знаете, что это самые опасные для человека африканские животные? В Парке Крюгера, где охота на них запрещена, они размножились невероятно. Их становится больше на тысячи голов в год, так что через десять лет в заповеднике не останется места, и деревьев не останется, потому что слоны их уничтожат.
Эван, когда говорил на волнующую его тему, становился многословным и слегка высокопарным.
– Знаете ли вы, господа, – продолжал он, – что слоны ненавидят «фольксвагены»? Они редко нападают на машины, но «фольксваген-жук» их бесит.
Ван Хурен улыбался недоверчиво, и это подхлестывало Эвана.
– Это истина! И вы увидите ее в моем фильме! В среду мы едем в Парк Крюгера.
– Жаль, что вы, Линк, не сможете поехать с ними, – сказал ван Хурен. – Хотя, почему жаль, ведь вы хотели прокатиться. Парк Крюгера очень интересное место. Заповедники – это, пожалуй, все, что осталось от дикой Африки. Правда, туда трудно попасть, места в кемпингах заказывают на несколько месяцев вперед.
Я был уверен, что мне не светит, но, к моему удивлению, Эван сказал:
– У нас есть одно свободное место. Мы рассчитывали на Дрейкса Годдара, но он сообщил, что будет только через неделю-другую... Так что, если захочешь, поехали. Койкой мы тебя обеспечим.
Если бы меня пригласил кто другой, я, наверное, подскочил бы от радости; но я согласился и так, потому что это предложение было в тысячу раз интересней программы Клиффорда Уэнкинса, от которого я мог сбежать, спрятаться, разве что, в Парке Крюгера.
– Большое тебе спасибо, – сказал я.