Страница 9 из 26
— Коля… — протянула императрица. — Прекращай. Я с тобой уже сколько лет живу, но до сих пор очень боюсь. Прям до ужаса! Про трепет священный вообще промолчу. А теперь давай уже вернемся к основной теме разговора, дорогой.
Император с досадой крякнул, встал и заходил туда-сюда.
— Так, Александр… — он остановился и уставился на старшего сына. — Втык Пафнутьеву и Лебедеву оформишь лично и в моем присутствии, хватит дружков покрывать. Коля, — теперь император смотрел на младшего сына, — поучаствуешь в воспитательной беседе вместе с братом, потому как под твоим чутким руководством в Епархии по колдунам тоже практически ничего не нарыли. Вышеперечисленные Александром мероприятия в общем и целом предлагаю принять и добавить еще одно: труп Тагильцева отвести в морг при Бутырке, вызвать туда на опознание патриарха, а потом под конвоем доставить Святослава в Кремль для беседы со мной.
— Отличная идея, — кивнул, потирая руки, Владимир.
Мария Федоровна же, вспомнив свой последний визит в Бутырку, хмыкнула и добавила:
— Дорогой, а если на эту беседу пригласить еще и Алексея, уверена, эффект будет в разы сильнее.
Сначала император явно хотел возмутиться, потом задумался на пару секунд и, наконец, кивнул:
— Действительно, так будет еще лучше, дорогая.
Он собирался сказать что-то еще, но его прервал звонок личного телефона. Взяв сотовый со стола, император глянул на имя вызывавшего абонента и чертыхнулся:
— Сан Саныч, приветствую тебя! Какие погоды во Владивостоке нынче стоят?.. Да не заговариваю я тебе зубы! Все с Алексеем в порядке, а Тагильцев скоропостижно скончался… Да, точно все в порядке… Я тебя позже собирался набирать, когда все обстоятельства прояснятся… Из самолета звонишь?.. Петро тоже вылетел?.. Конечно ждем! До связи.
Телефон прокатился по столу и не упал только потому, что врезался в стойку монитора.
— Про Сашку-то с Петром я и забыл! — раздраженно бросил император и оглядел родичей. — Уже летят в Москву, что, как вы понимаете, не есть хорошо. Как бы советом рода в нашу с Александром честь дело не кончилось… — и перевел подозрительный взгляд на родного брата. — Вова, это ты Сашке с Петькой инфу слил?
Тот начал краснеть и задыхаться от возмущения, но ответить не успел, за него это сделал Александр:
— Прекращай, отец! Дядька-то тут при чем? Ты забыл, что Тайная канцелярия вообще-то подчиняется не только здесь присутствующим? Вот и утекла информация дядьям в Киев и Владивосток, тем более приказа молчать о ЧП внутри канцелярии никто не давал.
— Верно… — кивнул император, подошел к брату и хлопнул того по плечу. — Извини, Вова, нервы…
— Проехали, — только отмахнулся тот. — На меня и племянников, ежели что, можешь смело рассчитывать.
— Спасибо, успокоил. — Император уселся обратно в кресло и устало помассировал лицо руками, после чего тяжело вздохнул. — Продолжим. Насколько я понимаю, для нас сейчас самое главное — это каким-то образом вытащить принципиально не желающего покидать губу Алексея хотя бы к нему в особняк. Особенно в свете прилета дорогих и любимых братиков. Какие будут предложения? — Молчание было ему ответом. — Хорошо, тогда ничего не остается, кроме как воспользоваться запрещенным приемом.
Император опять встал, подошел к столу и взял брошенный ранее сотовый.
— Мишаня, доброй ночи! Не разбудил?.. Да-да, я тебя тоже люблю, старый! Мишаня, чего звоню, не хочешь ли тряхнуть стариной, вспомнить молодость и заехать на родную гауптвахту?.. Нет, я не шучу. Не забывай, я все еще верховный главнокомандующий, а ты хоть и в отставке, но генерал… Да все в порядке с Лешкой, не переживай! Короче, через полчаса жду тебя в Кремле, время пошло. И размер одежды у тебя какой? Если не ошибаюсь, пятьдесят второй?.. Отлично! Берцы, кстати, захвати. Жду!
В этот раз телефон был аккуратно положен на стопку папок с бумагами и нажата кнопка интеркома:
— Толя, быстренько организуй два комплекта камуфляжа военных полицейских пятьдесят четвертого и пятьдесят второго размеров со знаками различия… подполковника и полковника соответственно, а также машину военной полиции.
— Марка, государь?
— Без разницы.
Тут в разговор вмешался цесаревич:
— Толя, — закричал он со своего места, — еще один комплект пятьдесят второго размера.
— Принято, Александр Николаевич, — ответил адъютант. — Знаки различия?
— Прапорщика.
— И еще один пятьдесят четвертого! — Это был Владимир Николаевич. — Толя, тоже хочу прапорщика! — и пояснил смотревшей на него с улыбкой Марии Федоровне. — Я такое ни за что не пропущу!
Удовиченко, сидевший на табурете в одной из камер гауптвахты, обреченно смотрел прямо перед собой, стараясь не встречаться взглядом с Пафнутьевым, который изредка поглядывал на него, общаясь при этом с непонятным мужчиной невысокого роста в плаще и кепке. Командир подразделения военной полиции капитан Тетерин сидел рядом с полковником и «грустил» еще больше: до него уже довели информацию о действиях подчиненных.
— Борисыч, а чего ты этого «мухомора» сюда приволок? — довольно-таки развязно поинтересовался «невысокий». — С ним же все и так ясно.
— Что тебе ясно?
— Отправляй его сразу в Бутырку со всей дежурной сменой, там пусть приговора дожидаются.
Тетерин громко сглотнул и завалился на пол.
— Ты чего несешь? — возмутился Пафнутьев. — Я с ним сначала нормально побеседовать хотел! А другие камеры все заняты!
— Да ладно, Борисыч, успеешь еще душу отвести с этим впечатлительным офицериком. — хмыкнул «невысокий». — Но чуть позже… Пока же распорядись, чтобы его убрали отсюда, а то еще очухается не вовремя и обделается от увиденного и услышанного, пахнуть неприятно будет…