Страница 41 из 65
– Не думаю, будто она забралась слишком далеко от берега, – подумав, согласилась Таюли, поспешно заканчивая возиться со свёрнутой курткой. – Челия, конечно, ещё глупышка. Но, в отличие от некоторых огненных старух, умеет узнавать и размышлять. Она знает о моей тяге к воде. Да и Рааны не могут жить далеко от моря. Уж это она сообразит.
– А раз так сильно хочет тебя увидеть, страх перед водой пересилит, – уверенно заявила Ринда. – Тем более что в тебе ЗУ. И если уж это охвостье привыкло терпеть воду, подлинный ЗУ вполне способен перетерпеть.
– Дерьмово, – вдруг процедила Нанти, получив от ХАТ повод своего коня.
Пока Двуликие одевались да разглагольствовали, заботливые демоны стянули с конских ног путы. Отвязали строптивцев и, надавав по шеям, притащили к подругам.
– Что ещё? – насторожилась Ринда, приняв повод.
– В той части побережья сплошь скалы. Так что деревень там раз, два и обчёлся. Охота Лиаты сразу бросится в глаза.
– Думаешь, люди заметят разницу между цветом трупов? – недоверчиво поинтересовалась Таюли, неохотно забирая у ДЭГ свой повод. – Синеватый оттенок кожи, что остаётся после Рааньяров, не слишком отличается от серого.
– Рааны на побережье почти не охотятся, – преподала Нанти Трёхликой очередной урок, оглаживая шею перепуганного солового. – Прибрежники их боготворят. К тому же, этот народец живёт замкнутыми кланами, где каждая собака на виду.
– И что? – раздражённо понукнула Таюли, прикидывая, как половчей взобраться на приплясывающего гиганта. – Давай без намёков. Времени всё меньше. Вторые сутки пошли. У маленьких девочек мизерное терпение.
– Лезь в седло, зануда! – фыркнула Рыжая.
И почти невесомо взлетела на коня.
– В таких кланах человеку с гнильцой не выжить, – перехватив у Таюли повод и непонятным образом приструнив её коня, терпеливо поясняла Ринда. – ДЭГ! Подсади её, наконец! У них и мелкая-то кража целое событие. А убийство и вовсе сродни землетрясению.
ДЭГ поднял Таюли над землёй и мягко опустил в седло – Ринда не отпускала повод, ожидая, когда плачевно опозорившаяся подруга нащупает ногами стремена. И продолжая растолковывать очевидные для северян вещи:
– Наши мужики охотятся в крупных городах. Или на северных дорогах: там, ближе к Нотберу больше всего разбойного люда. Собственно, сами же нотбы. Это уж такая безбашенная сволота, что ничего не боится. Рааны каждый раз, как вернутся из океана, тотчас несутся туда, сломя голову. На кормёжку. Очень надеюсь, что нынче их возвращение начнётся традиционно. Держи повод. И будь с ним построже, – шлёпнула опытная наезднице по шее насторожённого солового. – А то не понять, кто на ком ездит.
– Вообще-то, прямо перед заплывом купцы притащили Эгуарану очередную жалобную кляузу, – припомнила Нанти, ожидая окончания их возни и удерживая приплясывающего коня. – Дескать, у границ Нотбера объявились какие-то новые шайки. Кстати, а у твоей малышки хватит ума не учинить на побережье дикую охоту?
– Не знаю! – буркнула Таюли, осторожно понукая капризно застрявшего на месте коня. – Не отвлекай! И не сталкивай меня на мысли о Челии. А то ЗУ начинает с ними бороться. И от этого у меня в баше сплошная каша.
– Ну-ну, – хмыкнула Нанти, подав к ней своего коня.
Приблизившись, Рыжая отняла у Таюли повод и потянула презрительно фыркающего паразита за собой. Ей он, конечно же, подчинился.
Обе северянки, не сговариваясь, подались в сторону, указанную ЗУ. Однако не по прямой, а зигзагами. Прямо сквозь чащобу, благо демоны предусмотрительно отводили все подлые ветки, летящие в лица и морды. В каждой последней точке очередной загогулины Двуликие дружно наседали на Трёхликую: чуешь свою Лиату? Или ты абсолютно бесполезный придаток? Таюли терпеливо сносила всё: их нудные расспросы, капризы коня, выкрутасы ЗУ.
Она бы и не то снесла, лишь бы скорей добраться до любимой бестолковушки. И странное дело: чем ближе упомянутое Нанти гнёздышко Раанов, тем спокойней становилось на душе. Прямо наваждение какое-то.
Вскоре жуткий северный лес начал редеть. Под копытами всё чаще появлялись каменистые россыпи, вспучившиеся из земли целыми гребнями. Тут и там попадались огромные мшистые валуны: с два человеческих роста, а то и больше. Они казались огрызками какого-то неведомого людям наидревнейшего мира. А, может, и были ими. Возможно, видели зарождение демонов, если они детища этого мира, а не иного сказочного.
Подруги попеременно подхватывали повод её коня и тащили упрямца за собой. Таюли устала преисполняться благодарностью и просто следила за собственным телом: очень не хотелось свалиться на полном ходу. Выбравшись из лесных дебрей, кони всё чаще переходили на осторожную рысь: им тоже надоело до тошноты петлять меж деревьев черепашьим шагом.
Ночь постепенно сдавалась под натиском предутренних сумерек. К счастью, ясных, без туманной дымки, как это было по дороге в Риннон-Синие горы. Наконец, ледяные демоны засуетились, поймав первый знойный лепет морского зова. А вскоре в просвете меж двух холмов блеснула бескрайняя рябь тончайших с такого расстояния волн.
– Штормит! – прокричала через плечо рысящая впереди Нанти. – ХАТ аж слюной захлёбывается!
– Далеко ещё?! – рискнула поинтересоваться Таюли.
– За этим холмом! – совершенно неожиданно обрадовала Нанти и тут же огорчила: – Оттуда уже видать наш домик!
Потерпим ещё – попросила саму себя Таюли. И невольно вытянула шею, словно та могла далеко их опередить, огибая проклятущий холм.
И всё-таки священники недаром учат: терпение – ключ ко многим благостям. Она всё честно вытерпела. И получила-таки свою порцию пресловутой благости. Когда кони взобрались на широкую почти ровную скальную площадку – которая внезапно выскочила под ноги, нависнув над самым морем – Таюли сразу же увидала такую же соседнюю. И там действительно стоял крепкий каменный уродливый домина, больше смахивающий на сарай.
А перед ним на куче камней виднелись две фигурки: побольше и совсем крохотная. ЗУ внутри нетерпеливо заворочался. Торчавший над головой ДЭГ безо всяких просьб и угроз скрылся, уступив место врагу. Огненный демон взвился вверх узким невыносимо ярким языком пламени. И там, у безобразного, но такого желанного сарая, расцвёл ответный огненный цветок. Расцвёл и…
Обе Двуликие зажмурились: казалось, им в лицо выплеснули целое море огня. Кони взбесились – чуть из сёдел не повытряхивали паразиты. Когда ж рискнули открыть глаза, Трёхликой рядом уже не было. Как корова языком слизнула.
Вгляделись в одинокую фигурку Стутти – та лишь руками развела, дескать, такие вот дела, бабоньки. И глазом не успела моргнуть, как мелкая поганка сдристнула. И нашу Таюли уволокла.
– Всё хорошо, что хорошо кончается, – спешиваясь, философски заметила Ринда.
Вниз с площадки предстояло вести коней в поводу.
– Скажешь это, когда всё и вправду закончится, – усмехнулась Нанти, вылетев из седла.
Да приноравливаясь, как бы без увечий поймать брошенного на произвол коня Трёхликой.
– Сейчас начнём придумывать, что мужикам врать? – осведомилась Ринда, приступая к обалдевшему коню с другого бока. – Или поначалу откушаем?
– А! Всё вместе, – с залихватской отвагой стоящего на краю пропасти, весело пообещала Нанти. – Чего время-то терять? Чует моё сердце: встреча с мужиками не за горами. А мы мало, что из дома свистанули, так ещё и Трёхликую профукали.
– Мда, – согласилась Ринда, что враньё должно быть особо старательным и убедительным.
Изловчилась и цапнула повод измученного коня, где-то подрастерявшего свой гонор.
Глава 20
Опомниться не успела, как огненный кокон ЗУ бережно опустил Трёхликую на землю. И привычно пропал без объяснений, будто так и надо. Причём, именно ей.
Таюли утвердилась на ногах и огляделась: унылое местечко. И шумное – поморщилась она, заметив, как одно щупальце ЗУ отшвырнуло скрюченные объедки. А второе поймало орущего во всю мощь надрывающейся глотки мужика. Между прочим, воина.