Игра без козырей

– Ничего. – Джордж покачал головой. – Никто не знает его дольше, чем лет десять. Неизвестно, родился ли он в Британии, настоящая ли его фамилия Крей, есть ли у него родственники.

– Джордж, ты совершил маленькое чудо. Столько сведений за один день!

– Связи, дружище, связи. Много телефонных звонков, несколько кружек пива, болтовня с местными торговцами... Ничего особенного.

Джек, небрежно засунув пальцы в прореху на свитере, посмотрел на меня поверх полукруглых стекол очков и сообщил, что сведений о Болте пока нет, потому что бывший сержант полиции Картер, который разрабатывает Болта, еще не звонил.

– Если он позвонит, дай мне знать. В три тридцать у меня назначена встреча с Болтом, и мне будет полезно кое-что знать о нем.

– Договорились.

Спустившись вниз, я с полчаса смотрел из окон отдела скачек на движение по Кромвель-роуд и размышлял о том, во что я превращаю это расследование о Крее. Новичок в Большом национальном стипль-чезе – вот кто я. Но я вспомнил, как однажды работал с лошадью, первый раз выступавшей в этом соревновании, и победил. У меня чуть прибавилось уверенности, и я пригласил Долли в бар аэровокзала. Мы сидели за столиком, если сандвичи и завидовали людям, отправляющимся в путешествие. Сейчас они сядут в самолет и оставят на земле все неприятности и заботы. «Нет, это иллюзия, – с грустью подумал я. – Ваши проблемы полетят вместе с вами, отягощая умы и карманы».

Как обычно, я беззлобно подшучивал над Долли. Что мне еще оставалось делать?

* * *

Фирма «Чаринг, Стрит и Кинг» занимала две комнаты в огромном офисном здании. Контора Болта состояла из него самого, клерка и секретаря.

Я вошел в крохотную комнату-коробку со стенами желтовато-серого цвета, холодной флюоресцентной лампой и покрытым копотью окном, выходящим на пожарную лестницу. Справа лицом к окну и спиной ко мне сидела женщина. В ярде от нее белела дверь, по матовому стеклу которой шла крупная надпись: «Эллис Болт». Мне показалось, что женщина выбрала самое неудобное место в комнате, но, может быть, она просто любила сидеть на сквозняке и всякий раз поворачиваться всем телом, когда кто-то входит.

Однако она не повернулась, а лишь глянула на меня через плечо и спросила:

– Что вы хотели?

– У меня назначена встреча с мистером Болтом. В три тридцать.

– Да-да. Вы, должно быть, мистер Холли. Садитесь, пожалуйста. Сейчас я узнаю, свободен ли мистер Болт.

Она показала на стул в шаге от меня и нажала кнопку на столе. Слушая, как она сообщала мистеру Болту о моем приходе, я узнал спокойный голос, отвечавший мне по телефону, и успел рассмотреть ее: за тридцать, ближе к сорока, стройная, с прямыми блестящими темными волосами, падавшими на щеку. Ее прическа показалась мне слишком вызывающей. Она не носила колец и не красила ногти. Платье у нее было тусклое и невзрачное. У меня создалось впечатление, что она изо всех сил старается выглядеть непривлекательной. Хотя когда она повернулась и сказала, что мистер Болт ждет меня, профиль у нее оказался весьма милым. Я мельком увидел карий глаз, который тут же опустился, один карий глаз и слабую улыбку на бледных губах. Но секретарша Болта тут же повернулась ко мне спиной.

Несколько озадаченный ее поведением, я открыл дверь и вошел. Кабинет Болта выглядел таким же бесцветным, как и комната секретаря, хотя был просторнее, а на полу лежал новый зеленый ковер. От сероватых стен веяло аккуратной скукой. Два окна выходили на другую пожарную лестницу, принадлежавшую зданию напротив. Если строгая скука окружающей обстановки соответствует респектабельности фирмы, то Болт – честнейший биржевой маклер, да и Картер, позвонивший незадолго до моего ухода, не нашел ничего, что опровергало бы эту точку зрения.

Болт, стоя за столом, протянул мне руку, которую я пожал, потом жестом показал на кресло и предложил сигарету.

– Спасибо, не курю, – отозвался я.

– Счастливый человек, – добродушно заметил он, стряхивая пепел и откидываясь на спинку стула.

Лицо у него было совершенно круглым: большой круглый нос, круглые щеки, тяжелый круглый подбородок. Брови у него оказались замечательно густыми, а сам он так и лучился самодовольством.

– Итак, мистер Холли, полагаю, следует приступить прямо к делу. Чем могу служить?

Он говорил, наслаждаясь звуками своего медоточивого голоса.

– Тетя предпочла дать мне деньги сейчас, а не оставлять по завещанию, и мне хотелось бы вложить их куда-нибудь, – объяснил я.

– Понимаю. А почему вы пришли ко мне? Вам кто-то порекомендовал?... – Он украдкой изучал меня, и по глазам я понял, что Болт совсем не дурак.

– Боюсь... – поколебавшись и виновато улыбнувшись, чтобы мои слова не прозвучали обидно, я продолжал: – Я выбрал вас методом тыка. Я не знаю ни одного биржевого маклера и не знаю, как с ними знакомятся, поэтому взял справочник и ткнул, не глядя, пальцем в список имен. И попал в ваше.

– Ясно, – пробормотал он, разглядывая дрянной покрой лучшего пиджака Чико, который я одолжил у него как раз для этого случая, и слушая мой простонародный выговор, который я оживил, вспомнив детство.

– Можете вы мне помочь? – спросил я.

– Полагаю, смогу. Да, полагаю, смогу. Какую сумму составляет... э-э... подарок вашей тетушки? – Голос его сразу стал покровительственным, взгляд – чуть скучающим. Он уже понял, что время на меня потрачено напрасно.

– Полторы тысячи фунтов стерлингов.

– О да, определенно, мы сумеем что-нибудь с ними сделать. – Лицо его прояснилось. – Вы хотите наращивать капитал или ежемесячно получать проценты?

Я непонимающе глядел на него, и он объяснил мне различие между этими двумя видами инвестиций.

– Пусть лучше растет капитал, – неуверенно пробормотал я. – К старости у меня будет состояние.

Болт улыбнулся без всякой иронии и взял лист бумаги.

– Могу я записать ваше имя?

– Джон Холли... Джон Сидней Холли.

– Адрес?

Я продиктовал адрес.

– Ваш банк?

Я назвал банк.

– Боюсь, мне понадобится рекомендация, – сказал он.

– Может ли ее дать управляющий банком? – спросил я. – У меня уже два года счет в их банке... Он неплохо меня знает.