Простая смертная

– Да накажут тебя боги, Эвил Санистор, порочный принц! Так обходиться с матерью своего ребёнка? Угрожать смертью тому, чья кровь смешается с кровью твоей. Это неправильно – нападать на королевство моего отца.

– Хватит, Эденсун, – Эвил поднялся с места, с такой силой сжав подлокотники кресла, на котором сидел, как на троне. – Хватит! Моему терпению пришёл конец. Дворец твоего отца будет предан огню за его измену.

– Какую измену? – строптиво тряхнула она головой.

– Попытку убить меня, – из затемнённого коридора Атайрон выплыл, напоминая тёмный призрак, решивший явиться не ко времени.

Или, наоборот, в строго назначенный час?

Неторопливым шагом Атайрон двинулся вперёд.

Эденсун дрожа, переводила взгляд с одного брата на другого. Стражники в нерешительности застыли рядом с хрупкой девушкой, на полшага позади неё, ожидая королевского приказа.

– У Чернокнижника много врагов. С чего вы решили, что они связаны с моим домом? – не сдаваясь, продолжала упираться девица.

– С того, что эти враги сами мне так сказали, – с ехидной улыбкой сообщил Атайрон.

– Сообщили? – с сарказмом недоверчиво фыркнула молодая женщина. – Лучше скажите, что вы пытали их! И своим чёрным искусством заставили сказать выгодную для вас правду!

– И в чём же тут моя выгода? – невозмутимо пожал он плечами. – Ваш дом или другой – мне всё равно, лишь бы сокрушить тех, кто растит во чреве своих замков змею измены. Моё чёрное искусство, как вы совершенно справедливо обозвали это умение, не позволяет сказать неправды. Боль может исторгнуть из человеческой глотки ложь, как и страх – тоже. Но есть зелье, выпив которое, ты не сможешь говорить ничего, кроме правды. Хуже того – ты не будет помнить этого момента, а соответственно, даже не узнаешь, что именно рассказал.

Атайрон несколько томительно длинных секунд насмешливо глядел на воинственно задравшую подбородок девушку, чьи глаза сверкали, как у голодной кошки.

– Ты ведь не помнишь нашего разговора, правда, дорогая? – с язвительной мягкостью протянул он и на губах его заиграла недобрая, издевательская улыбка.

– Разговоре? Каком разговоре? Что вы хотите этим сказать?! Что это я назвала вам имена заговорщиков? Но это невозможно! Я ничего не знаю! Вы просто лжец!

– Последи за языком, женщина! – грубо толкнул её в спину один из стражников. – Перед тобой брат короля!

– Нет, имён заговорщиков леди мне не сообщала, – всё с той же нехорошей улыбкой проговорил Атайрон. – Но ты сказала мне кое-что… не менее интересное. Думаю, если бы заговорщики об этом знали, то поняли бы всю бессмысленность своих действий… но они не могли знать того, правда?

– О чём ты? – удивлённо вскинул брови Эвил.

Потом разлетевшиеся были в сторону брови сурово сошлись не переносице, прочертив две гневливые морщинки:

– Ты хочешь сказать, что Эденсун не беременна?!

Сердце моё возликовало при этих словах, а с плеч словно свалился тяжёлый груз. О! Если бы только это было так! Наличие ребёнка у соперницы всегда даёт той фору в отношениях. Да и чувствительная совесть частенько шепчет в уши, мол, негоже лишать ребёнка отца. То, что мадам сошла с дистанции до ритуала с драконами лишь всё усложняло – что, если бы она надумала переиграть?

А если ребёнка нет?..

Эвил в немой ярости вперил взгляд в девицу. Та, хоть и была неробкого десятка, невольно попятилась назад.

– Я задал вопрос – ты осмелилась мне лгать?

– Я не лгала…

– Изначально это не было ложью. Но, к сожалению, не каждому ребёнку, что был зачат, удаётся увидеть свет. Но наша прекрасная плясунья предпочла об этом умолчать.

– Как такое возможно?! Куда смотрели личные лекари?! В моём собственном замке мои люди лгут мне?! Кругом одни заговоры и никому нельзя верить. Стража!

Добрые молодцы выпрямились, молодцевато щёлкнув шпорами.

Сердце моё взволнованно билось. Я понимала, что приказ, который сейчас слетит с губ Эвила, будет жесток, как и подобает карающим приказам средневекового владыки.

Не сразу я поняла, что смотрю на зажатый в руке молодой женщины нож. Он был так тонок и отточен, что был почти не заметен на фоне серых камней, сливался с одними из трещин в мраморе.

Мысли в голове полетели так быстро, что я ловила лишь их хвосты? Кто в опасности? Эвил? Атайрон? Против кого оса решила направить своё жало?

– У неё нож! – сорвалось с моих губ.

Стражники мгновенно встали живым барьером между Эденсун и возвышением, на котором мы находились. Но не успела я перевести облегчённый вздох, как сухой и короткий приказ:

– Отойдите, – повис в воздухе.