Простая смертная

Не стоит без крайней нужды лесть в холодную воду, это лучше, чем огонь, но ненамного.

Какое-то время я поддерживала голову Атайрона на воде, но потом руки как свинцом налились и отяжелели. Зубы начали бить чечётку.

– По-моему тебе лучше выйти, – процедил мой неблагодарный спасаемый.

– По-моему – тоже. Но есть ещё вы.

– Мне лучше. Благодарю. Теперь я владею ситуацией достаточно, чтобы её контролировать. Выбирайтесь из воды, Анжелика. Принцесса в насморке – скверное зрелище.

– Да в соплях никто не красавец, – огрызнулась я, но на это мои возражения закончились и я, разгребая воду руками, подтянулась на руках через бортик фонтана и выбралась.

Теплее не стало. Прохладный ветер студил и без того охлаждённое тело. Очень хотелось завернуться во что-нибудь тёплое, но ничего, кроме собственных рук, не нашлось. Я стояла, трясясь от холода, обняв себя руками и не сводя взгляда с Атайрона, боясь, как бы ему опять не сделалось хуже. Тогда снова придётся нырять, спаси меня и помилуй от такой участи.

– Что с вами случилось? – спросила я, чтобы нарушить тягостную для меня тишину. – Это из-за дракона?

Об обернулся. Волосы липли на лицо, худое и недоброе. Глаза блестели слишком ярко.

– Боитесь, что с вами случится то же самое?

– Это вряд ли. Хотя, да, боюсь.

– Дурной тон не стесняться собственной трусости. Это не по-королевски, – мне почудилось, или от так шутит, пусть и несколько зло. – Но, чтобы успокоить вас, сестра… я ведь могу называть тебя сестрой, Анжелика, раз уж ты теперь жена моего брата?

Как-то странно, то «вы», то «ты»? Или я чего-то недопонимаю? Но я кивнула – конечно, может. Лучше уж пусть называет сестрой, чем бесполезной дурой.

– Итак, сестра, дракон в моём случае выступил спасителем, и я обязан ему жизнью.

– Чему я, безусловно очень рада, – раздался за моей спиной голос Хатериман.

Без своих царственных одежд она выглядела намного моложе. Распущенные волосы очень ей шли. Вне сомнения, красоту оба её сына унаследовали от своей матери.

– И ещё больше я рада узнать о том, что Пламя не погиб с вашим отцом пятнадцать лет назад.

Эвил, подойдя, обнял меня со спины, отчего мне сразу сделалось теплее.

– Тебе лучше, брат?

– Да, благодарю за заботу, – правда, благодарности в голосе Атайрона не слышалось. Скорее уж злой сарказм.

– В таком случае мы хотели бы услышать о твоих приключениях. Признаться, в случившемся для меня слишком много белых пятен.

– Буду рад их заполнить, – кивнул Чернокнижник, последний раз с головой погрузившись в воду, а затем вынырнув, направился к бортикам.

И всё лечение? Да, определённо в мире магии есть свои плюсы. Как и минусы.

– Пусть твоя жена возвращается к себе, – не глядя на меня велела Эвилу Хатериман.

Возвращаться в мои планы совсем не входило! Я просто жаждала узнать, что произошло. Хоть от любопытства вешайся. Да и унизительно это – будто я была маленькой девочкой, которую отправляют спать, когда пришло время взрослым повеселиться по-настоящему. Очень обидно.

Я бросила умоляющий взгляд на Эвила и он неожиданно встал на мою сторону:

– Моя жена останется с нами.

– Эвил, ты же понимаешь, что информация не для посторонних ушей? – с сарказмом протянула его мать.

– Анжелика часть нашей семьи. Так что она может остаться.

– Это неразумно, – гневно свела брови добрая свекровушка.

– Да полно, ладно вам, матушка, – вмешался Атайрон. – Эвил прав. Девочка либо станет частью семьи и тогда её интересы будут неразрывно связаны с нашими, либо… уже никому ничего не сможет рассказать. Прошу прощения, мой царственный брат – я присяду. Меня что-то всё ещё ведёт.

– Садись, конечно. Я никогда и не настаивал на церемониале.

– Мы так и будем терять время?..

Железная леди! Сын чуть не умер, пропавший дракон вернулся, а ей – хоть бы хны! Ни слезинки, ни улыбки; ни радости, ни печали. Да что с этой женщиной не так?!

– Я хочу знать, что случилось, – она невозмутимо опустилась прямо на остывающую перед рассветом землю. – Рассказывай.

– Предупреждаю сразу – никому из вас не понравится то, что вы услышите.

– От того, что мы видели, братец, тоже никто не в восторге.

– Мне неприятно это признавать, милое моё любимое семейство, – с сарказмом начала Атайрон, потирая виски жестом, какой обычно используют, когда внезапно разболеется голова. – Но всё началось с того, что я сглупил. Сглупил фатально.