Простая смертная

Я не сомневалась в том, что передо мной моя соперница, кем бы там помимо этого не была Эденсун. Она стояла передо мной, возвышаясь (ну не вскакивать же мне солдатиком, лишь бы не позволить ей быть выше ростом?), покачиваясь.

Вокруг её ног колыхались лёгкие юбки с множественными разрезами, летящими вокруг стройных икр при каждом шаге. Дрожали и звенели многочисленные браслеты на тонких руках, а в чёрных волосах вились золотые нити, уложенные на голове двумя золотыми змейками.

Было в этой девушке что-то дикое, необузданное и опасное, но в тоже время, приковывающее к ней взгляд. Для мужчин, наверняка, весьма привлекательное.

Вокруг все смолкли, полные того напряженного, почти сладострастного любопытства, которым полны все любители заглянуть в чужую жизнь. Их можно понять. Телевизоров, ток-шоу и сериалов в их мире не было, зато были мы, я и плясунья-Эденсун, стоящие друг против друга.

Вечное противостояние порядка и страсти, нежности и похоти – жена  и любовница.

Я – жена короля. Как она смеет бросать мне вызов? Вот так, в наглую, смотреть и почти смеяться в лицо? Мысленно я натянула узду, не давая чувствам взять верх над разумом. Я – королева, а не какая-нибудь просто смазливая девчонка. И я должна сохранить достоинство, даже если пока ещё не знаю – как.

Да и вообще, что значит «сохранить достоинство»? В разных слоях общества это понимают по-своему. Одни не поймут, если не вцепишься разлучницы в космы и не повыдираешь ей их под корень, другие осудят, если как раз и сделаешь.

Стоит, смотрит зелёными глазами, змеища! И все вокруг даже не дышат в ожидании дальнейшего развития событий.

– Танцуй, – кивнула я, будто бы давая высочайшее разрешение. – С радостью посмотрю.

Я вытянулась на подушках с видом сытой кошки, которой только в радость наблюдать за мышкой. И видимо моя реакция Эденсун совсем не понравилась. Она что только зубы не скалила.

– Танцуй же, – без тени улыбки холодно велела я. – Музыку! – небрежно взмахнула рукой музыкантшам.

К моему удивлению лютни в их руках тут же запели.

Встав напротив меня, Эденсун начала свою змеиную пляску. Гибкие, мягкие, плавных движения, полные томительных чар – кобра плела паучью паутину. А в следующий момент её движения делались ломанными и резкими, и походили уже не на обещание, а на угрозу. Кошка и змея, кинжал или медленный яд, дикий огонь и текучая вода – всё я видела в её танце.

А ещё – ненависть.

И она вызывала во мне не меньшую. Передо мной была опасная соперница. С такой в своей прошлой жизни я бы и связываться не стала – решила бы, что не по зубам, да и редким приз стоит такой схватки.

Гибкая, как гимнастка, с отличной реакцией, как у воина, отлично чувствующая ритм и потрясающе чувственная – гадина могла зажечь огонь в сердце мужчины одной своей пляской.

А я – смогла бы так же? Сомневаюсь. Новое тело куда тренированней моего совершенно нетренированного бывшего, но все же так… так у меня не получится.

С последним звуком аккорда Эденсун (будь неладно само имя её!) замерла, насмешливо и зло уставившись мне в глаза, ожидая моей реакции.

– Вам понравилось, госпожа? – усмехнулась она, не отрывая взгляда.

– Понравилось, – кивнула я, отстёгивая от пояса кошель и небрежно бросая их к ногам соперницы, будто та была не большим, чем уличной плясуньей. – Возьми в награду за свои труды, плясунья. Ты неплохо умеешь развлекать. Я позову тебя, если мне вдруг станет скучно.

Зелёные глаза сверкнули диким огнём, она поддела носком брошенный кошель:

– Я лучше спляшу твоему мужу, королева-однодневка! Особенно жарко стану плясать в тот день, когда ты сгинешь вослед за твоими предшественницами – и на нём, и под ним!

Словно сквозняк, вокруг пронеслись возмущённые вздохи, но никто не спешил вмешаться в нашу перепалку. Видимо, гадина успела набрать веса и её опасались. А значит…

Я поднялась на ноги и двинулась в сторону соперницы. Явно не ожидая ничего подобного, она заколебалась, похоже, не зная, чего от меня ждать.

Приблизившись вплотную к ней так, что нас разделяло не больше какого-нибудь дюйма, я заглянула в зелёные злые глаза и безмятежно улыбнулась:

– Эденсун, если бы ты была в этом уверена, ты бы сейчас не говорила глупостей. Но мы, женщины, всегда чувствуем такие вещи – свой закат? Какой бы яркой не была твоя звезда – она погаснет. Все звёзды погаснут на рассвете, когда взойдёт солнце. Драконы меня не сожгут, не надейся, и я здесь очень надолго. Ты можешь мечтать о своём Дне Дней, но эту ночь король проведёт со мной, его законной королевой. И эту, и следующую – и все остальные ночи он будет мой и только мой. А ты пляши. Пляши. Что тебе ещё остаётся?

Я подарила ей ещё одну улыбку и пошла дальше, к дверям, скользнув шлейфом моего платья по её ногам (утром у свекрови фишку подсмотрела). Мирайя и Суокэ как привязанные, следовали за мной.

Тут бы всему и конец, но эта Эденсун она точно ненормальная – такого, признаться, я не ожидала. Она бросилась на меня драться! И, наверное, вцепилась бы мне в волосы, если бы мои служанки не схватили её за руки.