Простая смертная

Сказать, что я вернулась расстроенной – это не сказать ничего. Как говорят у нас, простых землян – я в полном шоке. Ну, это если ещё цензурно выражаться. Нет, красивый мужик с короной на голове – это плюс, но то, чтобы добиться его-красивого, нужно очаровать дракона – это существенный минус.

Полюбить дракона, как и покорить дракона – это всё было для меня немного «слишком». Подвиги – это не ко мне. Я спокойный человек умеренных амбиций.

Меня одолевал страх, меня распирало от злости и ничему из этого в сложившихся обстоятельствах я не могла дать выплеснуться. Всё, что оставалось, покорно топать за свекровью. А кто рискнёт такой слово поперёк сказать? При ней вон драконы – и те присмирели.

Но если я думала, что неприятности ограничатся новостями о драконах и бывших жёнах, ну, и естественно, разговора с любимым мужем, который непременно должен был за этим последовать – я ошибалась.

Утро выдалось прелестным. Сюрпризы сыпались один за другим и каждый новый горячее предыдущего.

Мне хотелось хоть одним глазом взглянуть на Эвила. Мне уже начало казаться, что с момента нашего расставания прошла целая вечность и я никак не могла вспомнить его лица. Помнила горячие поцелуи, сводящие меня ума, умелые страстный ласки, опьяняющие проникновения. Но черты лица словно смазывались перед глазами и это меня огорчало.

Я так мало знала моего мужа. Он был незнакомцем и мне отчаянно хотелось взглянуть на него прямо сейчас. Понаблюдать со стороны, понять, что он за человек – враг ли он? Может ли стать другом или хотя бы союзником? Одна, пусть и самая страстная ночь – это ещё не любовь. В постели можно оказаться и с врагом, но вот любить врагов – дело посложнее.

Моё сердце хотело нежности, любви, хотело стабильности. Ну, вы знаете – всё как у любой женщины. Мне хотелось бы поверить, что мой муж – моя броня. Но куда деваться от мысли, что на той же самой постели, что и я вчера, были другие женщины? Кто поручится, что с ними он не был столь же страстен, чуток и горяч? Что осталось от несчастных – кучка пепла? Я не хотела им стать, но как избежать моей участи?

Теперь понятно, чего предыдущая владелица метнулась с трона без оглядки в серый мир многоэтажек и аттестаций. Драконы – они такие. В любую щель загонят.

Вернувшись в апартаменты Хатериман я с удивлением обнаружила, что они полны людей. И всё это были женщины – нарядные, как бабочки, в нарядах восточного типа. Одни, расположившись у фонтана, пили что-то из чашек (рискну предположить, что это был чай), другие, сгрудившись стайками, щебетали о чём-то своём, девичьем. Третьи музицировали четвёртым, танцующим в центре.

– Что это? – поинтересовалась я, неприятно удивлённая.

Как у нас, у русских говорят – плохое дело в чужом пиру похмелье. Я мечтала уединиться, чтобы в одиночестве как следует всё обдумать, но тут уединением и не пахло. Да тут с полсотни народа собралось!

– Небольшой праздник, лишь с самом узком кругу, – сверкнула колдовскими глазами Хатериман.

– Узком кругу? – прищурилась я подозрительно.

– Да. Лишь жёны, сестры и дочери самых влиятельных сановников моего сына. Присядь, если хочешь. Я велю подать чего-нибудь прохладительного.

Я села почти там, где стояла на момент нашего обмена любезными фразами.

Ковры-подушки-музыка. И сладкая муть в пиале. Веселье – не нарадуешься. Особенно когда в голове мысли одна тягостней другой. И то, что у всех благостные и умильные рожи только сильнее бесит!

Среди так и сияющих, лоснящихся довольством лиц мне бросилось в глаза одно. Совсем не довольное. Едва ли не более мрачное, чем моё в данный момент.

Либо мышцы лица у молодой девушки были устроены иначе, чем у всех людей, либо, что скорее всего и есть, эта девица смотрела на меня с неприкрытой ненавистью. У неё были чёрные волосы, тонкие черты лица и злые, раскосые, зелёные кошачьи глаза.

Красивая, стерва.

Я интуитивно ощутила приступ глубокой антипатии, будто встретилась с давним врагом.

– Подойди, – велела я Мирайи.

А может быть это была Суокэ, не уверена. Мне тогда было всё равно, да и сейчас – не важно.

– Да, госпожа?

– Кто эта девушка?

– Какая девушка, госпожа? – потупила плутовка глазки с самым невинным видом, но я видела, что она прекрасно поняла, о ком я веду речь.

– Да вон же она, в наряде цвета тёмной вишни, расписанного золотистыми птицами. Та, что пялится на меня! Кто это?

– Я не знаю, госпожа, – опустив глаза в пол, помотала девушка головой, но в голосе её явственно прозвучал испуг.

Перехватив мой взгляд, девушка спесиво вскинула голову и легко сорвалась с места, вырастая почти прямо передо мной:

– Вы мной интересуетесь, госпожа? Моё имя Эденсун. Говорят, что я красиво танцую. Желаете взглянуть? Могу станцевать специально для вас?

Это был неприкрытый, почти воинственный вызов.