Проклятый

Утром они пришли за мной снова — двое, как всегда, полностью в черной одежде, усыпанной гербами страны и знаками отличия. Я почти не вздрагивала от их прикосновений — в сравнении с лапами Золотозубого, они все были обычными офицерами, которые исполняли свой долг. Служили своему правителю.

Я же отказалась плясать под его дудку и предпочла казнь безвольному плену.

Крики и мольбы о помощи девушек оглушали. Я шла по коридору, стараясь заглянуть хотя бы в одно из маленьких окошек, но все было тщетно. Сплошные крики, слезы, рыданья. Голоса девушек все были молодыми — значит, коллекция игрушек Принца состояла из одинаковых пород и мастей.

Может, это был его фетиш — просто держать нас в плену. Это, уж точно, признак слабоумного психа. Если бы он использовал нас в качестве сексуальных рабынь, я бы еще видела в этом смысл… Но просто так?!

Невольно я вспомнила слова офицера о том, что принц может заполучить любую женщину. В этом я не сомневалась. Подонок притягателен, как Бог, да только из всех Греческих Богов, что я знала, он бы мог претендовать только на Аида.

Одни его темно-синие глаза напоминали мне бездну или ворота в Ад, и никак иначе. И сколько девушек кидались в его объятья, добровольно шагая в это чистилище?..

Они были мне противны. Как можно было добровольно сдаться в его холодные объятия?

Я почувствовала прилив незваного румянца на своих щеках при воспоминании о том, как он касался меня, как трогал… С какой-то непонятной жаждой что-то найти, узнать и возрадоваться. То, как резки и властны были его движения. Никогда прежде я не ощущала, что мой разум вступает в борьбу с собственным телом. Но в тот момент они явно говорили на разных языках, иначе, откуда эта дрожь и нега, расцветающая внутри от касаний его грубых ладоней?

Ненавижу его.

Меня вывели на свет и свежий воздух. Черт возьми, ради этого стоило согласиться на казнь. Как же я соскучилась по небу, пусть и сейчас оно вновь затянулось тучами туманного Альбиона. К тому же, пока меня вели по каменному мосту, переброшенному через небольшую реку, протекающую в саду особняка, я могла оглядеть окрестности.

Обернувшись, я поняла, что это все-таки был замок. Во Франции в Долине Луары было очень много таких, но я видела лишь один. Но он и вполовину не был так раскошен, как этот — стены, украшенные позолоченными балконами и резным рисунком, высеченном прямо на сером кирпиче. Большой круглый купол на своде здания был красив, но не вписывался во всю остальную стилистику — более готическую, темную. Замок был очень большим, но территория дворца была просто огромной. Мост, по которому меня вели, позволял очень быстро покинуть ее, и я с сожалением осознала, что вижу только часть этого прекрасного сада. Вдали я заметила фонтан и поляну из красивейших цветов, которая так и манила к себе. Я отвернулась, понимая, что мне не суждено коснуться их лепестков.

Хватит. Все будет быстро. И не останется сожалений…

Я боролась, я сделала все, что могла. Я пыталась сделать это словами, потому что, как бы ни был силен мой дух, мое тело — ничто против Королевской стражи и офицеров, которые не отпускали меня ни на секунду.

Я оказалась на площади, заполненной людьми и их криками. Здания здесь были двухэтажные, старинные — а вот вдали виднелись небоскребы Лондона, подпирающие небосвод. Люди смотрели на меня, как на диковинное нечто. Я смотрела только на столб, стоящий посреди постамента, на который меня вывели.

Этот столб напоминал мне кадры из жутких фильмов про Инквизицию, которые я смотрела. Обычно, на таких столбах сжигали ведьм, били хлыстом или же казнили через повешенье.

При мысли о пытках я задергалась в руках стражи.

— Смирно, чужая, — отрезал мне офицер, подводя меня к одной из стен. Тут мой взгляд упал на ложе, которое находилось неподалеку.

Я сразу узнала Брэндана, облаченного в необычную для современности одежду — черный колет и длинная холщовая мантия ярко-красного цвета. По правую руку от него восседал Джейсон, а по левую — Меридиана. Она опустила голову, что совершенно не соответствовало поведению принцессы, и даже как-то съёжилась и сгорбилась на своем стуле…

Прислушавшись к крикам народа, я поняла, что они не хотят того, что в скором времени произойдет. Каждый из присутствующих смотрел на меня с сожалением, а внутрь себя — со страхом.

Все они боятся, что такие казни станут обычным делом для их страны.

— Рад приветствовать сегодня здесь всех вас. — Брэндан говорил в микрофон, поэтому я прекрасно слышала его, стараясь не глядеть на то, как один из офицеров делает первый шаг на постамент. В руках у него длинное ружье размером с половину моего роста. Будто охотничье.

Стать бы птицей... Взмахнуть большими крыльями и, расцарапав Брэндану глаза, улететь из этого плена.

— Я знаю, что ваши сердца еще не остыли от прежней боли, — начал говорить он, и это совершенно не то, чего я ожидала. Я не рассчитывала на то, что он начнет тянуть время, даруя мне еще целые сотни драгоценных секунд.

Я вдохнула воздух полной грудью и… Ничего не почувствовала. Ни боли, ни печали, ни надежды. Мне хотелось бороться, и эта черта моего характера была лидирующей, но я просто не знала за что.

Страх я испытывала только в непосредственной близости от Брэндана. И ненависть. Самым безумным было то, что они наполняли меня до краев, дарили желание и энергию двигаться дальше.

Противостоять.

— Парламент был жесток с вами, но мы все прекрасно знаем, что вы сами сделали этот выбор. — Он окинул всех присутствующих полным ярости взглядом. Будто каждый, кто находился здесь, когда-то его предал. — Теперь, когда я вернулся, я вынужден расхлебывать то, что случилось с моей страной за последние годы.