Страница 28 из 44
- Я, - тихий голос хоббита заставил меня резко обернуться, и на мгновение я расстроилась, что Бильбо решился встать на сторону Торина, - я поручусь за него. Я прошел с этими гномами через множество опасностей, и если Торин Дубощит дал свое слово – то он его сдержит.
- Народ, - из последних сил охотник пытался переключить внимание людей с мечтаний на реальность, - послушайте меня! Разве вы забыли, что случилось с Дейлом? Вы забыли тех, кто сгинул в вихре огня? И все из-за чего? Из-за неуемных амбиций Короля под горой, который был так ослеплен алчностью, что не видел ничего дальше своей прихоти!
Была в этих словах доля правды, и как бы неприятно это ни было слышать, что-то подсказывало мне, что брюнет не лжет. Конечно, мне тяжело было судить о том, что я слышала за сегодня, а также основываться на собственных наблюдениях, и все эти противоречия, предчувствия и метания разрывали меня изнутри. В голове неприятно зазвенело, как обычно бывало от перенапряжения, и я остро почувствовала необходимость забиться куда-нибудь, чтобы остаться наедине с собой.
- Полно, полно! Не пристало никому из нас так рьяно обвинять других! Давайте не будем забывать, что это Гирион, правитель Дейла и твой предок, Бард, не смог убить дракона!
Так вот откуда эта уверенность в голосе Баина! Он знал эту историю не просто как сказку, а воспоминание из прошлого предка, что когда-то горой стоял за свой народ. Значит, вот почему он так напрягся из-за гномов… Да что же это за кошмар! Почему все вокруг считают своим долгом выложить на стол только часть правды, а другую оставить в мешке! Внутри заклокотала ранее не бывалая ярость, меня затрясло как от удара, и рядом стоящие крестьяне испуганно вскрикнули, узрев, как мои глаза налились янтарным огнем, а зрачок сузился до тонкой щели. Стиснув зубы, я крепко зажмурилась, беря под контроль эмоции, и с трудом, но это мне удалось.
- Все верно, сир. Каждый знает эту историю. Он выпускал стрелу за стрелой, и ни одна не достигла цели.
Роптание народа в поддержку Алфрида раздражало, и хоть я все еще злилась на Барда за полуправду, науськивание против него перекрывало эту злость.
- Легко судить тех, кого нет в живых, и кто не в силах отстоять свою правоту! – Мой голос эхом пронесся по двору, заглушая гул. – Бард не может отвечать за ошибки предка, какими бы они ни были.
Охотник благодарно улыбнулся мне, на что я ответила коротким кивком, после чего он развернулся к Дубощиту и тихо произнес, так, чтобы услышать мог только он.
- У тебя нет права, нет права заходить в эту гору!
- Лишь у меня оно есть.
И в этой короткой фразе набатом прозвучал колокол, возвестивший о проигрыше потомка Гириона. Бард поджал губы, дабы не сказать лишнего, и наградил спину Торина хмурым взглядом. Дубощит же проигнорировал человека, развернувшись к Бургомистру, дабы сделать ему выгодное предложение.
- Я обращаюсь к правителю Озерного города. Вы поможете осуществить предсказанное? Вы согласны разделить несметные богатства моего народа? Ваше слово…
- Я вам вот, что скажу: добро пожаловать! Добро пожаловать и милости просим!
Толпа ликовала, захлебываясь в криках радости, и только лучник стоял со скорбным выражением лица, свято веря в то, что если гномы войдут в Одинокую гору и разбудят дракона – весь Дейл утонет в огне.
Не желая более находиться в этом шуме и гаме, я резко развернулась на каблуках, и проигнорировав оклики товарищей из отряда, нырнула в первую же подворотню. Мне необходимо было побыть одной, разобраться во всем, что снежным комом рухнуло мне на голову, и решить, как поступить дальше. И, конечно же, еще одним пунктом к размышлению стала моя реакция, а точнее изменения, последовавшие за ней.
Еще никогда эмоции так сильно не захлестывали меня, чтобы позволить трансформации произойти на уровне инстинкта. От быстрого бега лицо раскраснелось, и чтобы хоть как-то унять накал страстей, я стянула тонкую перчатку, чтобы зачерпнуть снега и приложить его к щекам. Яркий свет ослепил взор, а когда глаза привыкли к бликам, то я увидела, как кольцо, что я нашла в пещере троллей, мигнуло голубо-белым огнем, а после угасло, словно кто-то задул свечу, и огонек исчез из виду.
========== Глава 23. Ночь откровений или Алкоголь - это зло. ==========
Горожане устроили гулянку на всю ночь, празднуя возвращение короля и скорую богатую жизнь, и чтобы хоть как-то спастись от вездесущего шума и неадекватных пьяных селян, я улизнула с площади, и после долгих скитаний по полупустым улочкам, ноги сами привели меня к хижине Барда, к которому я и попросилась на ночлег. Охотник на удивление быстро согласился и впустил в дом, плотно прикрыв за мной дверь. Девочки накрывали на стол, а Баин помогал им, таская воду из реки для мытья посуды. Я же скромно умостилась на лавку у окна, так как помочь мне не позволили, предварительно захлопнув ставни, поскольку с улицы раздавался такой ор, что впору было вату в уши заталкивать. Похоже, веселье настолько сильно завладело людьми, что те выплеснули его через громкие песни, танцы и неконтролируемую попойку.
Сигрид и Тильда споро расставляли посуду, раскладывали еду по тарелкам и нарезали хлеб, и хоть трапеза была не богатой, мне еще никогда не приходилось так вкусно и сыто поесть за столь долгое время странствий. Отчего-то, оказавшись в Дейле, я все чаще стала ловить себя на мысли о доме, и тоска, доселе скрытая где-то в глубине сердца, вдруг выползла на свет и принялась терзать душу. А ведь последний раз в деревне я появлялась больше двадцати лет назад…
Мать с отцом каждый раз встречали меня с улыбками, тут же провожая в дом, где братья душили свою младшую сестру в объятиях, а после мы все вместе усаживались за стол. Я рассказывала о своих странствиях, опуская некоторые моменты, когда мне приходилось давать отпор разбойникам или же спать в лесу под открытым небом, дабы зря не нервировать родных. А потом с удовольствием слушала о жизни деревни, о том, как мой брат в скором времени женится на нашей соседке, Марте, о праздниках, что я так любила отмечать в детстве, и прочих вещах, которых мне так не хватало. Пожалуй, как только этот поход подойдет к концу, я тут же отправлюсь домой, чтобы на этот раз задержаться там как минимум на месяц.
После ужина, не потерпев возражений, я помогла девушкам с уборкой, и когда все дела были переделаны, дети ушли спать, а мы с Бардом остались сидеть за столом. У каждого в руке покоилась деревянная кружка с медовым напитком, что я неосознанно вытащила из телеги, которая едва чуть не переехала меня по пути сюда. Грех было не взыскать плату за моральный ущерб. Конечно, подобные вещи я категорически отвергала, да и пила я в последний раз на свое восемнадцатилетние, и то плохо помню, что произошло в тот день. Гендальф тактично отмолчался, сказав только, что пить я не умею и вряд ли когда-либо научусь. Но сегодня явно был особый случай, и паршивое настроение требовало пойти в загул, что я, собственно, и решила сделать.
Лучник вначале отказывался, но уговаривать я умела не хуже, чем колдовать, иначе как бы мне удалось стать ученицей великого мага? В итоге, применив запрещенный прием и намекнув, что распитие вина в одиночку – признак пьянства, я уломала хозяина дома на одну кружку, однако, на самом деле мы успели распить половину бутылки, когда алкоголь ударил в голову, и нас обоих потянуло на задушевные разговоры.