Цена бумажной морали

Не спав почти сутки, Шелби остановил машину у дома. Забыв, что такое голод и усталость, мужчина следовал к дверям. Голова была пуста от мыслей, из-за бессонницы и бесконечности переживаний. Джон позабыл о безопасности и остальных банальных для него вещах.

Открыв дверь, мужчина сразу обратил внимание на оживленные разговоры, доносящиеся из кухни. Это было редкостью в его доме. Достав из кобуры револьвер, гангстер не спеша, прошел к источнику шума.

Заглянув в дверной проем, ему открылась удивительная картина. Мэри и Джулия сидели за столом и пили чай, а Персиваль, в переднике домработницы поверх костюма, что-то готовил, рассказывая как правильно делать тесто. Дамы смеялись его комментариям и подшучивали по этому поводу.

Заметив Джона, миссис Сазерленд подскочила на месте. Женщина обнимала козырька, рассыпаясь в приветствии.

Красные глаза, бледное лицо и изнеможенный вид говорили за себя. Шелби устало улыбался им в ответ, но был не весел.

— Ты вовремя Джонни-бой, — подтрунивал Грин. — Скоро еда будет готова, от предыдущего пришлось избавиться, но Эми об этом ни слова, она черт побери старалась.

Глаза Джона округлились и заблестели, а сердце бешено заколотилось, сотрясая ребра.

— Эмили, — часто заморгав, едва смог произнести он ее имя.

— На втором этаже, — шепнула Джулия. — Только тихонечко.

Не помня как он пролетел ступеньки и миновал коридор, цыган сбросил пальто прямо на пол.

Он остановился перед дверью в комнату Скайлар. Внутреннее волнение стягивало тугой узел в животе. Козырек чувствовал себя мальчишкой на первом свидании.

Боясь разбудить их, Джон легко толкнул дверь, тихонько войдя в спальную.

Слабый свет ночника освещал комнату, одаривая ее теплотой. Игрушки девочки были разбросаны после игр, что создавало особый шарм.

Ступая осторожно, дабы не наступить на куклу или плюшевого медведя, мужчина продвинулся вглубь.

Сердце козырька замирало при виде того, как его Эмили лежит на постели, укутавшись в плед, а рядом с ней Скай.

Любимая свернулась клубком, а малышка уткнулась лицом в ее живот. Обе мирно посапывали, витая где-то в мире снов.

Шелби упустил слезы из синих глаз, не веря в происходящее. Его девочка дома. Все позади, она цела и невредима, она с ним.

Джону хотелось броситься к ней и прижать к себе. Целовать ее, вдыхать аромат волос и говорить о том, как сильно он ее любит, о том как скучал, о том, что уничтожил место, где ее держали. Что никогда и никому ее не отдаст, что теперь она в безопасности, что он увезет ее и даст ей защиту ото всех.

Все это омрачал лишь факт потери их малыша. Гангстер не смел говорить с ней об этом. Не знал как и не представлял ее реакции. Будучи взрослым мужчиной, он плакал от боли потери и безысходности. Каково было любимой, он даже боялся представить.

Стараясь не будить Эмили, цыган тихонечко; как уличный пес, пущенный на коврик у двери, прилег с краю.

Он не шевелился и лежал как каменная статуя. Джон, словно был гостем в собственном доме. Ему было неудобно и тесно, но в его голове и мысли не было уйти в свою спальную. Шелби был согласен лечь хоть на полу, лишь бы рядом с Эмили.

Уставший, голодный, вымотанный и обессиленный, мужчина сразу провалился в сон, будто в черную дыру. Выжатое, до невозможности сознание, просто отключилось, как по щелчку.

Темнота окутала его разум, отключив мысли, внутренний голос, и, создав пустоту. Его тело расслаблялось, дыхание замедлялось, а сердце успокаивалось.

Пробуждение было резким, как пощечина. Темнота переключилась на свет, как если бы кто-то просто включил свет в его голове. Мысли стали биться в мозг тысячами огненных стрел, заводя его сердце, как мотор авто.

Джон распахнул глаза, сильно заморгав из-за дневного света. Плотные занавески были приоткрыты, но этого хватало, чтоб вызвать неприятную боль.

Козырек потер глаза, стараясь скорее придти в себя. Он принял вертикальное положение и осмотрелся. Ни Скайлар, ни Эмили рядом не было. Постель была также смята, плед лежал на месте где спали девочки. Они будто растворились вместе с утренним туманом.

Гангстер заметался, ища взглядом следы их пребывания, чтобы доказать себе, что это был не сон. Мужчина сминал пальцами постель, надеясь почувствовать тепло. Но оно давно исчезло, с момента их пробуждения.

Отчаяние и злость наполняли его душу. Обида зарождалась в сердце, подступая комом к горлу, неприятно удушая.

Джон часто дышал, нервно бегая глазами по комнате. Его бесили эти игры разума, что слишком жестоко шутили над ним.

Поднявшись с постели, мужчина поспешил покинуть спальню Скай, чтоб отыскать хоть кого-нибудь. Он сразу обратил внимание на убранные игрушки, да и его пальто, брошенное в коридоре, больше не валялось здесь.

Спустившись вниз, он встретился с Мэри. Гангстер напугал ее своим видом и тем, как кинулся к ней.

— С пробуждением мистер Шелби, — поприветствовала она его.

— Мэри где все? — задал он вопрос, хватая женщину за плечи.

Домработница замешкалась, не зная с чего начать.

— Мэри, — легонько встряхнул ее мужчина.

— Персиваль повез миссис Сазерленд на прогулку, у них терапия, — начала Мэри. — Он помогает ей избавиться от зависимости. Скайлар в школе, а госпожа должно быть в ванной, у нее….

Экономка не успела договорить, как козырек сорвался с места. Он летел наверх, не желая терять ни минуты.

Теперь он не боялся кого-то разбудить, напугать, застать врасплох. Шелби резко открыл дверь в ванную, захлопнув ту за собой.

И застыл. Он замер как если бы был из латуни.

Его сердце перестало биться, дыхание замерло в груди, а глаза устремились стеклянным взглядом.

Стоявшая под струями воды Сазерленд, резко обернулась на шум.

Медные волосы были темнее обычного. Тяжелые от воды они липли к груди, рукам и животу.

Козырек блуждал взглядом по ее телу, что буквально сияло в блеске воды. Она была подобна Венере Боттичелли. И взгляд гангстера лип к ее еле заметному животику.

— Джон, — как-то перепугано позвала она его по имени.

Для него это было, как красная тряпка для быка.

Шелби сорвался с места, в секунду оказавшись рядом с ней. Вода лилась на них обоих, напитывая ткань его рубашки и брюк.

— Девочка моя, — шипел Джон, беря ее за лицо.

Козырек целовал ее губы нежно и осторожно, страшась спугнуть. Эми отвечала на поцелуй, сжимая его плечи дрожащими пальцами.

— Малышка моя, я так скучал.

— И я скучала мой милый.

Ее детская улыбка растапливала его сердце. Ладони Джона перетекали по ее коже, дабы ощутить, что все это не сон. Пальцы останавливались на животе, туда же падал и взгляд. Мужчина боялся спросить, он даже не решался поднять глаз.

Пальцы Эми легли поверх его рук.

— Все хорошо, — уткнулась она в его шею.

— Я… — не решался он. — Я видел кровь… я думал….

— Это позади, — шепнула она ему в ухо. — С ним все хорошо.

Стрела мыслей пробила череп Шелби. В его понимании, если Бог есть, то сейчас это был он.

Мужчина осел на колени перед любимой. Его руки сжимали бедра близняшки. Козырек прижимал лицо к животу девушки, сливаясь с ней и их ребенком в одно.

Он зацеловывал ее живот, не сдерживая слезы. Пальцы Эмили вплетались в его волосы.

— Милая спасибо, — хриплым голосом обращался он к невесте.

— Что я за мать была бы, если бы не смогла уберечь нашего малыша, — рассуждала рыжеволосая.

— Детка, я искал Вас, — оправдывался цыган.

— Я знаю мой котенок, — улыбалась девушка. — Я ни секунды не сомневалась в тебе.

Сазерленд притягивала его вверх, маня поцелуями.

Тело Джона дрожало, по коже бежал мороз, а дыхание было горячим. Такая желанная и любимая женщина наконец-то с ним, так близко.

Эмили дышала также часто и прерывисто из-за его жарких поцелуев. Ее непослушные пальцы расстегивали пуговицы рубашки, стягивая мокрую ткань.

Шелби не мог себя сдерживать, так страстно желая ее. Нежная кожа Эмили манила его своей гладкостью. Ее увеличившаяся из-за беременности грудь, в прямом смысле не давала ему покоя.