Страница 16 из 42
Припев.
Она плюхнулась на бревно рядом с Джеральдом, и он протянул ей кружку воды. Она отпила несколько больших глотков и спросила:
– Тебе понравилась песенка?
– Конечно! – ответил он. – Эта та самая, которую ты напевала у ручья, пока чинила сломанный наконечник копья?.
– Да, это моя песенка, я её сочинила! – заявила она с гордым видом. – И всё племя её знает, потому что я всем выделываю кожи.
Он протянул ей вертел:
– Вот, поешь печени, пока она тёплая.
Сердце быка, кое-какие другие органы и некоторое количество мяса жарилось над углями костра, и племя уселось поесть. Джеральд доел свою еду и сказал собравшимся вокруг огня:
– Я пришёл с неба и узнал, что вы живёте в пещерах и охотитесь с копьями и камнями. Это так?
Все согласились, и он продолжил:
– Раз вы можете носить не больше двух копий, бросаете свои копья только недалеко и временами промахиваетесь, или ломаете наконечники, то вы иногда голодаете по несколько дней или даже недель. Это так?
Все снова согласились, и он продолжал:
– Я хочу научить вас охотиться с луком, который бросает маленькое копьё, но дальше, и таких копий вы можете носить множество. Хотите научиться этому?
Сначала стояла тишина, потом соплеменники заговорили друг с другом и, наконец, Аго сказал:
– Если такое правда, то бросать маленькое копьё на большее расстояние будет лучше. А если можно быстро бросить ещё одно, а за ним ещё и другое, то это будет намного лучше. Что думают остальные?
– Что такое лук? – один за другим спрашивали соплеменники. – Мы такого никогда не видели и не слышали о таком!
– Лук – это такое древко, которое толстое посредине, где его держат, а к концам плеч оно становится тоньше и площе, – объяснил Джеральд. – На концах плеч есть прорези для тетивы и, когда вы надеваете и натягиваете тетиву, лук изгибается. Тогда вы кладёте маленькое копьё, называемое стрелой, на упор, укладываете тетиву в прорезь хвостовика стрелы, натягиваете тетиву и стреляете, а стрела летит далеко и быстро и попадает в добычу.
Сказав это, он положил свой вертел на бревно, прижал один конец ладонью, оттянул другой вверх и отпустил. Прут хлёстко ударил по бревну.
– Вот так просто, – объяснил Джеральд и обратился к мастеру-копейщику: – Аго, ты знаешь деревья лучше всех. Раз я сделал те первые несколько тренировочных луков, нам стоит начать подыскивать дерево для более сильных, охотничьих. Знаешь ли ты ещё более упругое дерево?
Старик почесал в затылке и ответил:
– Есть такие, которые гнутся, но не ломаются. Я могу их найти.
– Хорошо, – сказал Джеральд. – Сколько времени у тебя занимает сделать копьё?
– От шеста до копья, – ответил Аго. – занимает неделю. Больше, если мне приходится идти искать шесты.
– А ученики у тебя есть? – продолжал расспрашивать Джеральд. – И можешь ли ты научить кого-нибудь из этих парней, твоему искусству работы по дереву?
Аго осмотрел толпу и сказал:
– Эти мо́лодцы обладают достаточным терпением для охоты, но недостаточным для работы. Я могу попытаться научить их, но станут ли они учиться?
Джеральд спросил племя:
– Кто хочет и может помочь Аго сделать больше луков и стрел?
Один из молодых парней вышел вперёд и сказал:
– Мне нравится скрести из дерева разные вещи. Я могу помочь, если Аго согласится учить меня.
– Как тебя зовут, парень? – спросил Джеральд.
– Я Кел, сын Када – ответил подросток. – Аго, ты научишь меня?
– Я попробую, но это зависит от твоего терпения, – ответил Аго.
– Хорошо, – сказал Джеральд. – Завтра я начну учить Аго строить луки, используя те заготовки, которые уже начал. Аго научит Кела и вместе они сделают луки для всех охотников, которые захотят ими пользоваться. Когда у племени будет больше еды, я научу вас другим вещам, которые улучшат вашу жизнь. Всё, о чем я прошу, это иметь терпение и желание учиться у меня. Вы одобряете?
Племя зашумело в возбуждении:
– Да, Жер-олд, мы одобряем! Мы хотим приносить больше добычи, мы хотим лучше накормить наших жён и детей.
Он пожелал всем доброй ночи, допил последние глотки воды из кружки, взял Ваа за руку и уже собирался вернуться с ней в пещеру на ночь, как кто-то окликнул его по имени:
– Жер-олд…
Это был Оро. Он осторожно подошёл, выглядя заметно пристыжённым и сконфуженным.
– Что у тебя на уме? – спросил Джеральд.
– Я очень плохо поступил и хочу извиниться, – ответил Оро. – Ты приносишь удачу, а я так разозлился, когда увидел Ваа с тобой. Я виноват и хочу попросить тебя разрешить мне снова иметь копьё. Без копья я не настоящий мужчина. Охота с камнем – для детей.
– Хорошо, что ты пришёл поговорить со мной, – ответил Джеральд. – Меня нельзя убить копьём, но, если бы на моем месте был кто-то другой, ты бы точно убил его. Это очень плохой поступок.
– Я знаю, – пробормотал Оро. – Я просто очень сильно рассердился и ревновал. Я знаю, что это плохо.
– Тогда иди и снова владей копьём, будь мужчиной и живи, как полагается, – заключил Джеральд.
– Спасибо тебе, Жер-олд, я хочу пообещать больше не давать себе впадать в гнев: – ответил Оро. – Но я легко сержусь, а потом не знаю, почему!
Он развернулся и поспешно удалился. Ему было нелегко всё это сказать, и он был рад, что Джеральд не сердится на него.
– Он был очень удивлён, что ты не убил его на месте, – объяснила Ваа, пока они шли к её пещере. – Любой другой, если бы на него напали, как на тебя, попытался бы убить Оро, чтобы обезопасить себя от его гнева.
– Незачем его убивать, – ответил Джеральд. – Он вынес урок из этого и теперь дважды подумает, прежде чем позволять гневу управлять своей рукой.
– Да, ему было очень стыдно. Он легко сердится. Вот почему я не хотела быть с ним с самого начала, – заметила Ваа, когда они уже подошли к входу в её пещеру. Джеральд сделал заметку по этому поводу, думая, что причиной вспышек гнева парня могло быть какое-то заболевание.
– А почему в твоей постели нет блох? – спросил он, лёжа рядом с ней. – Я видел, как блохи кусают животных поменьше, а те вздрагивают и чешутся.
– Есть такая трава в постели, – шутливо ответила она. – Она пахнет так, что блохи этого не любят. Ещё, я зашила её в карманы своей шкуры, поэтому я не вздрагиваю и не чешусь.
– Это очень умно, – ответил Джеральд. – А как ты про неё узнала?
– Мы знали про неё, сколько я себя помню, а старейшины знали и ещё раньше, – объяснила Ваа. – Они заметили, что там, где эта трава растёт, животные не чесались. Думаю, они так и поняли. Так старейшины говорят.
– Это хорошо, – сказал Джеральд, поглаживая её подбородок. – Раз твоё племя уже знает много важных навыков, я смогу научить вас всех строить дома, добывать металлы, выращивать растения и пасти животных. Но всё это позже, а пока я хочу любить тебя.
– Я дождаться не могла! – прошептала она ему на ухо.
В яблочко
Как бы рано Джеральд не старался встать, Ваа всегда оказывалась на ногах до этого. И следующее утро ничем не отличалось: он встал и обнаружил её сидящей на бревне, занятой вырезанием ремней из одной из выделанных ею ранее шкур. Она повернула своё свежее, счастливое личико к нему и сказала:
– Это для охотников Гана и Гаса, они расплатились со мной мешком бобов, который я приберегу для трудных времён, когда мы не сможем найти добычу.
Он присел погладить её волосы и спросил:
– И часто у вас бывают трудные времена?
– Случаются, – вздохнула она. – Когда животные уходят подальше, и нам приходится далеко ходить, чтобы убить какое-то.
– Когда мы впервые встретились, я заметил, какая тощая ты была. Ты тогда голодала? – спросил он.
– Чуть-чуть, – сказала она и пожала плечами: – Теперь у нас полно еды, благодаря тебе. Зачем говорить о плохих временах?
– Конечно, не стоит, – улыбнулся Джеральд. – Я собираюсь сделать луки и научить племя ими пользоваться. Тогда вам никогда больше не придётся голодать.