Страница 23 из 30
– Еще его называют Древом познания. Присмотрись, и ты увидишь разных представителей животного мира и природы в его стволе и кроне.
Огромные ноги гигантских слонов мерещились в стволе. Уродливые старческие наросты роднили его со сказками про троллей. Неожиданно ствол превращался в монолитную деревянную крепостную стену, выставляя непреодолимую преграду для защиты своих обитателей.
– Время… – тихо и весомо заключил Беловежский свои мысли о Борхесе.
– Да-да, ты прав, пора ехать, – заторопилась Марина, не зная Сашиных мыслей и по-своему истолковав его слова. – Вокруг этого дерева можно бродить вечно.
Дерево Эль-Туле манило, притягивало, завораживало и наводило на размышления. Они просто молча блуждали взглядом по могучему воплощению времени, вечности и бесконечности. Дерево – это тайна жизни и времени, олицетворение единства и многообразия мира, один корень, порождающий множество жизненных путей, и каждый путь несет право выбора.
– Вечность и бесконечность, – вздохнул Александр.
Беловежский любил небольшой ресторанчик «Эль-Мирадор». По возможности он приходил сюда ужинать. С террасы открывался потрясающий вид. Море веселых разноцветных огней большого города разлилось в темноте, вся Оахака у ног. По освещенным башням соборов он угадывал улицы, с высоты наблюдал за маленькими юркими машинками. «Мы кладем Оахаку к вашим ногам!» – гласил девиз заведения.
После насыщенного дня и дневной жары он привел сюда новую знакомую и попутчицу. Они пешком прогулялись по оживленному вечернему городу. К заведению вела длинная, узкая, извилистая улочка. Мощенная крупными булыжниками, она круто взбиралась наверх. Каждый раз он радовался, преодолевая этот подъем по наклонной плоскости. Он чувствовал себя активным, спортивным, живым. Он тренировал дыхание, и каждая группа мышц на его теле была задействована.
Однако Томина не оценила вечернюю разминку на чудесной улице. Она сильно отстала уже на полпути. Правда, не капризничала, а молча и терпеливо карабкалась с сосредоточенным выражением лица. И только местная живность: трехцветная кошка, отдыхавшая по-хозяйски на высокой ступеньке, и овчаристый пес, грустно вильнувший хвостом не то в знак приветствия, не то для порядка, – развлекли ее и вытянули улыбку из ее души.
И сейчас, на террасе, он все ожидал выражения восторга, что вся Оахака распростерлась перед ними в долине внизу. А ты взираешь на огромный город с горы, и дух захватывает.
– Да, красиво, – как-то без особого энтузиазма заметила Марина и помрачнела.
Александр помог ей разобраться в меню и, когда можно было приступить к еде, поинтересовался, все ли в порядке.
– Я замерзла. Даже не ожидала, что здесь так холодно, – простодушно призналась девушка и зябко закуталась в легкую джинсовую курточку. Больше согреться было нечем, и молодой человек предложил уйти с террасы в зал.
После неловкой паузы, уже в тепле, Беловежский заговорил первым:
– Общался тут с Антоном по Скайпу, это мой друг и коллега, рассказал ему про сосуд и про смерть коллекционера. Он был немного в шоке, посоветовал порасспрашивать нашего научника Танеева, вдруг тот в курсе.
– Забавно. Опять Ветров.
– Да не опять, а снова, – огрызнулся Саша. – И что? Меня очень зацепил этот «сосуд Ветрова». Просто не идет из головы. Как вспомню, какие там иероглифы на венчике!
– Не кипятись! Я сказала «опять», потому что мне звонил Леонардо Гарсия, тот, кто рассказал мне о коллекционере.
– И-и?
– Он поинтересовался, как у меня дела, все ли в порядке. Я рассказала ему про тебя, сообщила, что теперь я поеду не одна…
Беловежский пристально посмотрел ей в глаза.
Она улыбнулась в ответ и сказала неожиданное:
– Саша, я очень рада, что еду теперь не одна. И мексиканец с этим согласился, узнав о тебе подробней.
– Ты знаешь обо мне подробней? – усмехнулся он.
– Я читала твои заметки во «ВКонтакте», забыл?
– Ах да! Там весь я, – съязвил он.
– Не весь, но добрая половина.
– И что дальше? – поторопил он.
– А дальше – вот. – Томина торжественно положила на стол листок бумаги.
– Что это?
– Посмотри.
– Список городищ майя. И что?
– Это те городища, которые он рекомендует посмотреть.
– Ух ты! Круто! Отлично! – обрадовался Саша, осознав, что список почти полностью совпал с его планами. – Почему ты решила его спросить?
– Он же возил Ветрова как раз по городищам майя. Я еще в Мехико записала его рассказ. Конечно, не все городища я смогла воспроизвести по памяти. И теперь я их уточнила у Леонардо.
– Здесь и городища Юкатана, правда, не все, но все же… – Саша внимательно изучал список.
– Да, и Гарсия мне сказал, что на Юкатане еще многое можно посмотреть. Я помню, он рассказывал, что после Тулума передал коллекционера какому-то его русскому другу со странным именем, которое я не запомнила.
– Думаю, имя искажено испанским произношением. И мы опять невольно вернулись к теме Ветрова, – констатировал Саша.
– Она витает в воздухе.
– Вероятно, – улыбнулся Беловежский. – Что ж, завтра отправляемся в путь согласно списку?
Глаза девушки возбужденно заблестели.
– Так что, наше путешествие начинается? Операция «Рута майя[26], или В поисках конца света»!
Саша засмеялся и поднял кисть руки в знак согласия, и Марина ловко среагировала на жест, хлопнув своей ладошкой по его ладони.
Они вышли на террасу. У Марины было уже совсем другое настроение:
– Смотри, это светится тот монастырь, который мы проходили вечером.
– Санто-Доминго. Там Музей Оахаки.
– Как же красиво! И ощущение праздника от этого обилия огоньков! И величие бескрайнего светящегося океана! И умиротворение от слияния света города и звездного неба!
«Наконец оценила! – подумал Александр с облегчением. – Тяжело было бы провести много дней в тесном общении с человеком, не способным видеть красоту».
Томина, взглянув на него, заметила его чуть насмешливый, изучающий взгляд:
– Саш! О чем ты думал там?
– Там? Где?
– В Эль-Туле. Когда смотрел на дерево.
– Борхес «Сад расходящихся тропок».
Марина задумалась.
«Не читала», – решил Александр.
– Это тот рассказ, где во время Первой мировой китаец должен был передать информацию?
– Ага!
– А дерево при чем?
– Сам не знаю. Такая прошла ассоциация. Сейчас думаю, это как-то символично. История с сосудом – сад расходящихся тропок.
– Как это?
– На одной тропке, Леонардо Гарсия и есть убийца русского коллекционера. На другой – некий, как ты сказала, русский друг может оказаться убийцей. На третьей – Ветров и вовсе самоубийца. И много еще версий, которые мы просто не знаем. Так вот.
– Да ты что? – Марина отчаянно замахала на него руками. – Они же друзья!
– Возможно. Но ничего не исключено.
В задумчивом молчании они покинули ресторанчик и поднялись на смотровую площадку, где снова замерли над городом.
– Не та ли это смотровая площадка, про которую ты писал в своей заметке?
– О чем?
– Дескать, когда вы стоите на площадке в Оахаке и видите, как подруливает машина… – шутливым тоном произнесла Марина.
– … и из нее выходят несколько человек, не проявляйте к ним особого любопытства, – подхватил Александр, – проходите мимо. Не смотрите на того, кто держит в руках что-то большое, завернутое в ткань. Не обращайтесь в полицию, даже если вы мимолетно заметили, что в ткань завернута отрубленная человеческая голова.
Томина смотрела вдаль. В глазах ее застыл ужас.
Саша вещал, развлекаясь ее реакцией:
– Наслаждайтесь видами Оахаки, как будто ничего не происходит. И проходите мимо!
Беловежский проследил за ее взглядом. К смотровой площадке подъехала машина, из которой выгрузились четыре человека. Один из них держал в руке большой сверток.
26
Ruta maya (исп.) – маршрут майя.