Страница 22 из 22
У проблемы мещанства есть и религиозная составляющая. Дело в том, что традиционный носитель российской психеи страдает мироотреченностью. Мир этот для него неподлинен, кардинально отличается от сакрального Должного и обречен погибнуть. Эта, гностическая интенция часто не отрефлексирована и понимается в несобственных моделях. Тем не менее она присутствует. А мещанин, филистер и обыватель укоренен в бытии, и это вызывает метафизический протест46. Обыватель забыл высокое призвание страдать безмерно в этом мире и стремиться к миру иному, прекрасному и подлинному в высшем смысле.
Мироотречник, по фундаментальным обстоятельствам отторгающий страшный, отягощенный злом материальный мир и чающий иного, совершенного мира, в лице ловчилы, обывателя сталкивается с тем, кто исходно принял этот мир и неплохо в нем устроился. Такая диспозиция вызывает метафизический протест и убеждение, что в конце концов мещанина ожидает крах.
Интеллигент по своей интенции пневматик, устремленный к миру иному. Он и собственность несовместимы. Мещанин же – собственник исходно, по своей природе. Мы говорим о структуре личности. И заметим, если человек – собственник по своей сути, раньше или позже у него появляется значительная собственность.
Собственность, ответственность и свобода
Собственность неотделима от свободы и ответственности. Она даже не предполагает, а властно требует полноценной субъектности. В нормальной рыночной экономике человек, лишенный этих характеристик, неизбежно и в скором времени разорится. Между тем российская реальность веками базировалась на частичной, минимальной субъектности пасомых, более зрелой субъектности пастырей и абсолютной субъектности Верховного правителя.
Иными словами, в сословном деспотическом обществе существует задача блокировать формирование субъектности подъяремных и подъясачных. Вслух эта задача не обсуждается, но постоянно имеется в виду. Чернь неразумная должна так и оставаться чернью. Политика в области образования, работа идеологических институтов (церкви, партии), экономическая и социальная политика формировались таким образом, чтобы широкие массы оставались в гетто безгласного, некомпетентного, а потому требующего поводыря быдла.
Правящая элита Российской империи сделала выводы из европейских революций XIX века. Промышленное развитие, «язва пролетариатства» разрушают прекрасный и вечный мир сословного общества. Самодержавный монарх нужен патриархальному народу, нужен дворянству и всем верноподданным, которых важно уберегать от губительных соблазнов. В практическом плане это означало минимальное развитие образования и сохранение передельной общины. Важно было тормозить расслоение крестьянства и выделение ориентированных на рынок крепких хозяев.
Эти задачи плохо сочетались с развитием промышленности, но чем-то всегда приходится жертвовать. Промышленная революция медленно, но неуклонно созидает рационально мыслящего экономического человека. Она двигает общество в направлении роста субъектного начала. Когда австрийскому императору Францу Иосифу предложили: «Давайте строить железные дороги», – он воскликнул: «Нет, нет, ни в коем случае. По этой дороге ко мне приедет революция!». Российская элита мыслила сходным образом.
Личностная независимость и полноценная субъектность широких масс отрицали устойчивый социальный порядок со всеми вытекающими привилегиями полноценного субъекта, ведущего по жизни неразумную чернь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
46
Подробнее см.: Яковенко И.Г., Музыкантский А.И. Манихейство и гностицизм: культурные коды русской цивилизации. М.: Русский путь, 2011.