Страница 24 из 140
Кайса натянула снуд до самых глаз и обернулась.
Она зря беспокоилась. Ему не до неё. И вообще ни до кого. Даже если бы тысяча орудий палили сейчас возле Гордея, он ничего бы не заметил. А уж закутанную в снуд жену в тёмном, вспыхивающими редкими огнями зале…
— Давайте! — сказала Нира, в упор смотря на Гордея, — За нашу бесконечную любовь. Выпьем!
Кайса услышала это, как если бы Нира прокричала ей в ухо. И видела взгляд ненавистной женщины, устремлённый на любимого мужчину. Лицо Ниры сияло во тьме, искусно озарённое мягким светом единственного над их столиком светильником. Почему-то Кайса даже издалека и в полутьме слышала каждое слово и видела каждое движение на лице Ниры. Словно та… Знала, что они здесь и хотела, чтобы слышали?
— Любовь вечную, как твоя красота и молодость, — сказал Эд, и Полинка рядом с Кайсой сдавленно всхлипнула.
Нира и в самом деле не изменилась. Кайсе стало совершенно безнадёжно.
— Я пойду, — сказала она тихо. — Глупо было приходить сюда.
Выползла из-за столика и пошла к выходу. «Что же теперь делать?» — билось у неё в голове. — «Что делать?».
Ощущение, что она призрак, занявший место законной хозяйки, охватило её с небывалой силой. Кайса с ужасом посмотрела на свою руку: показалось, что она начинает бледнеть и растворяться в морозном воздухе, сразу подхватившем её на крыльце.
Но рука оставалась материальной, потому что очень скоро её перехватила железная длань Облака.
— Стой, Курага! — Ритка называла её вдруг давно забытым прозвищем. — Куда ты?
— А что ты предлагаешь? — недостойно злиться на глупую и невиноватую в возвращении Ниры Ритку, но Кайса ничего не могла сейчас с собой поделать.
— Но мы же решили…
Кайса посмотрела на неё в упор:
— Серьёзно? Ты думаешь я должна завизжать и при всём честном народе вцепиться в волосы Нире Эльман? Брось!
— Ты всегда сдаёшься, — Ритка вдруг сплюнула себе под ноги. — Предательница.
Кайсу накрыло ощущение: они только что закончили девятый класс. Взрослые люди не говорят таких сильных слов. У взрослых людей мир не делится на чёрное и белое, с течением времени в нём появляются полутона. Если человек сделал что-то не так, как от него ожидают, значит, на это есть причины.
Ритка так и не выросла.
— Я пойду, — повторила Кайса. — У меня есть дела.
— У тебя нет никаких дел, — последними словами Ритка словно толкнула её в спину. — Ты, Курага, безработная и бездетная домохозяйка.
Кайса споткнулась. Она остановилась и процедила сквозь зубы, зло и не оборачиваясь:
— Не забывай, я знаю, что ты собиралась сделать той ночью. Восемнадцать лет назад. А, может, и сделала.
Восемнадцать лет назад Кайса пришла к «Лаки» на знаменитую вечеринку в ретро-стиле, это было тогда интересно и необычно для такого небольшого провинциального города, как Яруга.
Это было летом. В начале июля, они как раз готовились к первым в своей жизни экзаменам. О вечеринке говорили с предчувствием наслаждения, и все школьники, которым категорически запрещалось подходить к «Лаки», мечтали попасть туда в ту ночь. Нира, немного поломавшись для вида, всё-таки обещала провести в зал Гордея, Эда и Мику. Про Кайсу она ничего не сказала, но и не возмутилась, когда та тихо произнесла, что тоже непременно придёт ко входу.
Замирая от предвкушения запретного удовольствия, Кайса подошла в назначенное время к «Лаки».
— Синий, синий иней сел на провода…
Разносилось по пустынным окрестностям, эхом исчезая в недрах заброшенного завода. Нира сказала, что мама достала ещё бабушкины кассеты и раздобыла где-то старый магнитофон. Лара вообще любила вот это всё: проигрыватель с пластинками, кассетный магнитофон. В «Лаки» музейными экспонатами стояли и два патефона, но безнадёжно сломанные. Просто придавали помещению атмосферу.
Нира предупредила, чтобы не толклись на виду у охраны, поэтому Кайса отошла в тень густо посаженных тополей. Пятачок назывался «поцелуйным», парочки, разгорячённые в баре, любили обжиматься под звёздным небом. За пышными кронами и мощными старыми стволами не добивал свет от диско-бара, и Кайса спряталась в тени, не отрывая взгляда от входа, чтобы не пропустить Ниру или Гордея. На худой конец — Мику или Эда.
— Я и в самом деле так думаю, — до Кайсы вдруг донёсся очень знакомый голос.
Облако. Ритка Облако, она сразу её узнала. Та, тоже прячась в тополях, говорила с кем-то по телефону. Кайса до дрожи в коленях боялась Облако, стараясь сделаться как можно незаметнее, когда та проходила мимо в школе. А тем более здесь, в стороне от людей и света. Она попятилась, надеясь, что сможет уйти незамеченной, но тут услышала знакомое имя.
— Это нечестно, — сказала Ритка. — Почему все чуваки ведутся на Ниру?
В душе Кайсы дрогнула какая-то нить, отвечающая за связь с тайнами. Задребезжала, посылая сигнал: тут происходит что-то важное. И она осталась, вслушиваясь в ненавистный голос.