Страница 20 из 140
Звонок нарушил тишину. Мелькнувшая рука Гордея нащупала кнопку мобильника и опять нырнула в тёплое одеяло. Его дыхание снова стало ровным и сонным. Кайса знала, что он заснул только под утро.
Уже несколько дней от Гордея пахло кем-то чужим. Не те запахи разнообразных болезней, которые он обычно приносил с собой в дом. Пахло шоколадом, коньяком, травой, сохнущей под солнцем после проливного дождя.
Любовь подавала тревожный сигнал: что-то не то.
С того самого момента, когда Гордей вернулся глубоко за полночь, после сложного дежурства, растянувшегося больше, чем на сутки. Между сериалами показывали новости, и когда она увидела на экране перевернувшуюся неотложку, принялась звонить Гордею. Муж не отвечал, она набрала номер фельдшера Ирины. Та сообщила, что уже дома и всё в порядке. Удивилась, что Гордей ещё не вернулся.
Он мог отправиться к Мике — иногда после тяжёлой смены Гордей встречался с друзьями. «Сбрасывал напряжение», —так он говорил, и они там выпивали и болтали о всякой мужской всячине. Тогда Гордей отключал телефон, и в этом не было ничего такого из ряда вон выходящего. Первые годы совместной жизни она ещё пробовала донести до мужа, что это ненормально — не сообщать ей, когда задерживается до утра. Но Гордей каждый раз заново удивлялся: «Почему ненормально?», и Кайса перестала говорить с ним на эту тему.
Снова заверещал будильник на телефоне, безжалостно завершая последние пять минут вырванного у времени сна. Гордей откинул одеяло, спустил ноги на пол и сел спиной к Кайсе. Она смотрела, как муж потянулся, зевая, и сердце сжималось от непонятного предчувствия. Эти милые, привычные моменты, когда Гордей рядом, смысл её существования, в любой момент могут стать последними.
— Не спишь? — Гордей удивлённо приподнял левую бровь.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — вдруг спросила Кайса.
Она не собиралась начинать никакой такой опасный разговор, и это вырвалось у неё само собой. Села на кровати и, прижимая к груди одеяло, решительно посмотрела Гордею в глаза.
— Я просто хочу спросить: что-то происходит? И не говори, что у тебя нет времени. Ты отдыхаешь сегодня.
— Ничего, — искренне пожал плечами Гордей. — Вернее, всегда много чего происходит — смерти, рождения, болезни и исцеления. Но это не имеет никакого отношения к тебе. И слава богу.
Он потянулся к ней и поцеловал в щёку. Оставленный след поцелуя влажно холодил. Кайса по его напряжённым губам поняла, что Гордею не так спокойно, как он хочет показать. Муж сцепил пальцы в замок, вытянул перед собой и щёлкнул костяшками.
— Кайса, — сказал затем Гордей мягко, как говорил со своими пациентами. — Я задержался после смены, потому что в город вернулся старый друг. Мы с Микой и Эдом встречались с этим другом… В «Лаки». Помнишь, был такой диско-бар? Сейчас новый хозяин хочет восстановить его, и мы там вспоминали прошлые годы. Вот и всё. А, кстати, меня пригласили на открытие. Нас пригласили: и Мику, и Эда.
— Можно мне с тобой? — спросила Кайса.
Внутри у неё всё сжалось. Почему он говорит так, словно её никогда не существовало в той, школьной, жизни? Она же приходила с ними в «Лаки». Один раз, но тусовалась там. Накануне исчезновения Ниры.
— Мужская компания, что тебе там делать? — Гордей поднялся, давая понять, разговор окончен.
— А ты… Почему спрашиваешь, помню ли я «Лаки»?
О чём они вообще говорили долгие годы, кроме каких-то дежурных, положенных в семейной жизни фраз?
— А ты разве помнишь? — искренне удивился Гордей. — Впрочем, точно, ты же переехала как раз перед… его закрытием. Прости, я как-то не связал…
Голос Гордея стал жёстким.
— Мне нужно на дежурство, главный очень просил всех, кто может. Так что нет у меня выходного. Выхожу с обеда. Завтрак быстренько, ладно? И термос горячего чая. Ну, не хмурься. Потом обещал в отпуск отпустить. По очереди.
***
Всё тайное стало явным очень скоро. Как только Гордей ушёл, позвонила Полинка, жена Эда. Совсем молоденькая, лет на двенадцать младше их — реснички, кудряшки, серые глазки немного навыкате. Говорить с ней Кайсе было почти не о чем, но из-за дружбы Гордея и Эда приходилось часто сталкиваться на совместных днях рождениях и прочих Новых годах.
В общем, неприятной Полинка Кайсе вовсе не казалась, но в самом деле — о чём с ней говорить?
—Эдик странно себя ведёт, — выдохнула Поля, непривычно глухо и даже не предварив вопрос светской болтовнёй, — Я тайком прошерстила его мобильный. Кто такая Нира?
— Первая любовь твоего мужа, — пояснила Кайса. И добавила. — И моего. А что случилось?
У Кайсы перехватило дыхание. Старинный друг. Открывается «Лаки».
— Они обсуждают, как пойдут к Нире.
— Не может быть, — Кайсе показалось, что пол вот-вот поменяется местами с потолком. — Нира… умерла. Много лет назад.
Треск костяшек на пальцах Гордея. Дурманящие, неживые запахи. Коньяк, странные болотные духи…
— Нет, — сказала Полинка. — Обсуждают, как она прекрасно выглядит. И налетают друг на друга, два потрёпанных индюка.