Немая

Так мне с испугу показалось. Было их не один и не два, а штук… Ой, много было раков. Граждане, куда бежать, что делать? И тут до меня дошло. Раки – это не только клешни и жуткий вид. Это ещё и еда! Варить мне их не в чем, но запечь-то могу. Немного пошерудив палкой в костре, отгребла на край побольше горячих углей. С другой стороны, чтобы света побольше было, добавила веток потоньше. Они мгновенно занялись и хорошо осветили берег. Ну всё, пошла на охоту.

Мелочь решила не брать. В свете костра выбирала экземпляры покрупнее. Схватив двумя пальцами посередь тела, сразу же бросала их на угли. Простите, членистоногие, оченно кушать хочется. Накидала штук двенадцать, надеясь, что на ужин хватит. Остальных веслом в воду смела. Нечего тут на аутодафе сородичей любоваться. Кыш!

Как долго надо запекать раков? Вот и я не знаю. Голодный желудок уверял, что горячее сырым не бывает. Разум советовал потерпеть, ибо рак это почти рыба. Питается чёрте чем. Несмотря на то, что здесь экология и всё такое, но паразитов кишечных никто не отменял.

Чтобы не захлебнуться слюной в ожидании ужина, пошла искать столовые приборы. Пара камней для вскрытия панциря моим слабым рукам просто необходима. И нашла. На один – острый, притаившийся в песке, – наступила и опять беззвучно скулила и материлась. Второй заметила у куста, где сушилась моя добыча. Тонкий, плоский, за тарелку сойдёт. Сполоснула булыжники в воде, положила на перевёрнутый ушат. Веслом выгребла из костра печёных раков, села, скрестив уставшие за день ноги, и приступила к трапезе.

Узкий серп луны в тёмном небе, непонятные шорохи из леса, кваканье лягушек, отсутствие соли. Ничто не могло испортить мне аппетит. И, знаете, было вкусно!

После сытного ужина потянуло в сон. Но устроиться хочется поуютнее. С реки тянуло прохладой и мне не было жарко, несмотря на пылающий костёр. Так за ночь совершенно околею.

Зато под кострищем песок должен был прогреться. Если устроить себе на том месте лежбище, то до утра можно не замёрзнуть. Эх, не догадалась травы нарвать, пока не стемнело. Всё помягче лежать было бы. Да ладно, песок не глина, хоть и не перина.

Но костёр гасить нельзя. Вдруг какой зверь надумает мною поужинать. А на огонь, глядишь, не пойдёт. Так в книжках пишут. Вот как бы ещё извернуться, чтобы и горел он всю ночь и не надо было постоянно дрова подбрасывать?

Зевая, рассматривала мусорный завал, едва различимый в сполохах пламени, пока взгляд не остановился на коротком, но толстом бревне. Заметила я его ещё днём, но отвергла как неподходящее топливо для костра. Тем более, что не сушняк это. Наверное, «сбежало» из плота или из сплава. Зато сейчас это брёвнышко мне как раз сгодится.

Подкинув остатки дров в костёр, я стала обустраивать ночлег. Пыхтя и чертыхаясь на слабосильное тельце, прикатила бревно. Веслом в песке в метре от костра разгребла небольшое углубление, приблизительно равное длине чурбака. Набрала сушняка побольше, засыпала им дно ямки и скатила на него полено. Фу, запыхалась! Еще пару раз сходила к «баррикаде», добыла несколько охапок толстых сухих палок, обломков и веток. Обложила принесёнными дровами брёвнышко со стороны костра и веслом стала забрасывать получившееся сооружение горящими углями и головёшками.

Огонь, переселённый из тёплого кострища в холодную ямку, замер, словно в шоке. Замерла и я. Вдруг моя задумка не удастся и пламя сейчас потухнет? Тогда я и вовсе без огня останусь. С голоду уже не умру, но утром рыбу пожарить хотела, и ночью холодно будет. А звери…

Но мелкие веточки на дне ямы поддались жару и сначала робко затлели, а потом разом вспыхнули. Следуя их примеру, загорелись сучья потолще. Ура! Получилось.

Теперь надо ложе обустроить. Разметила на месте бывшего костерка овал по своему росту, аккуратно выбрала веслом горячий песок в сторону. Выгребла из углубления холодную почву и засыпала дно прогретым песочком. Потрогала, рука терпит. Застелила полотенцем спасённым, раскатала длиннющие рукава рубашки, улеглась в постельку тёплую, повозилась, устраиваясь поудобнее, укрыла ноги непонятной тряпочкой.

И уснула.